Песочные часы

Хозяин пожаловался на свою дочь, которая собиралась выйти замуж за какого-то проходимца, на все более мучительный гастрит, на боль в пояснице, на одышку, на усиливающуюся близорукость, на зубную боль, на бессонницу, с которой он борется выпивкой, а при отсутствии выпивки — пилюлями и аспирином, на облысение, на потерю мужской силы, на потерю памяти, клаустрофобию, канцерофобию, обжорство и инфантильную жажду сладкого; гость согласился с хозяином, что тоже страдает от большинства его проблем (боли в пояснице, усиливающаяся близорукость, бессонница, которую ничем не унять, клаустрофобия), и добавил к ним еще следующие: боязнь ночи, боязнь завтрашнего дня, боязнь людей в униформе, боязнь собак (канофобия), боязнь Бога, страх смерти, страх ада.
Скрыл ли гость что-нибудь от своего хозяина?
Из уважения к известной религиозной толерантности хозяина, гость умолчал о том, что его выгнали из купе первого класса, как и о своей галантной встрече с попутчицей, с вдовой военного времени, которая вплоть до момента (когда его любезно попросили покинуть купе первого класса) сидела напротив него, и на мгновение ему удалось поймать взглядом кусочек пышной белизны ее чресел у истока черных шелковых чулок, и которой он позже прочитал две-три стихотворные строфы, а потом, при последней встрече, по-кавалерски с ней попрощался, жестом значительным и недвусмысленным: приподняв шляпу.
Скрыл ли что-нибудь хозяин от своего гостя?
Что проходимец, который обхаживал его дочь, по профессии коммивояжер, хотя и носит ортодоксальную венгерскую фамилию Фекете, на самом деле сын некой Рахили.
Каких общих знакомых они вспомнили?
Господина Драгутина Флориани, судебного пристава, который в 1924 году в сеансе одновременной игры на девять столов победил некоего Отто Титуса Блати из Будапешта; господина Рихарда Энгла, страдавшего клаустрофобией, который в 1938 году бросился под колеса скорого поезда, оставив молодую вдову и двух дочек; господина Тихомира Петровича, чин. мин. фин., который примерно в тысяча девятьсот двадцатом году вернулся из Парижа с буйной черной шевелюрой, утверждая, что гормональное лечение ему не только вернуло утраченную волосатость, но и мужскую силу; господина Андриана Фегера, который два года назад повесился из-за нестерпимых головных болей; господина Максима Фрейда, примариуса, расстрелянного 24 января 1942 г., мозг которого, выпавший из черепа, весь день пролежал в подтаявшем снегу на углу Милетичевой и Греческо-Школьной улиц; какого-то Шандора (фамилия неизвестна), который мог выпить три литра домашнего розового залпом; господина Йована Гонджу, могильщика, убитого на кладбище, вместе с женой и ребенком; муниципального живодера Хелмара Белу, с которым они несколько раз выпивали в трактире у Вайнгебеля, у католического портала, и который недавно расчленил тело жены и потом бросил его в Дунай; торговца А. Циглера, которого парализовало; господина Белу Штернберг, старшего инспектора ж/д, который в декабре 1941 г. бросился под товарный поезд у путепровода, написав в своем прощальном письме, что решился на этот шаг из-за «общего хаоса»; господина Миксата Кона, оптового торговца, расстрелянного вместе с семьей (жена и трое детей); господина Жарко Узелаца, пекаря, которому отрезали усы и уши, но он остался жив; господина Пайю Шварца, по прозвищу Герц-Шварц, которому проломили голову топором, а потом бросили в Дунай, под лед; госпожу Кенигову, учительницу, которую венгерские солдаты сначала изнасиловали, а потом закололи штыками; господина Шайнбергера, по прозвищу Шани, который в припадке безумия выстрелил себе в рот из охотничьего ружья; господина Джордже Станковича, типографского рабочего, который загадочным образом исчез год назад, выйдя купить пива у бакалейщика Циглера; господина Дезидера Гутмана, инженера, три года назад сорвавшего стоп-кран в скором поезде Нови-Сад-Будапешт, объяснив это тем, что ветром унесло его шелковый платок, дорогое воспоминание; госпожу Фишер, вдову, которая от пережитого страха заболела сахарной болезнью и страдает опасной бессонницей; господина Антона Буарова, финансиста, который по неизвестным причинам оказался в сумасшедшем доме; господина Джулу Береса, нотариуса, который женился пять раз, из них четыре раза на вдовах; господина Аладара Зихермана, писаря, прыгнувшего в колодец, когда за ним пришли, чтобы отвести на венчание; господина Марко Капамаджию, портного, который погиб в своем собственном доме, вместе со всей семьей из шести человек, когда собирал кустарные бомбы; господина Жарко Благотича, врача, выбросившегося из окна в здании следственной тюрьмы; господина Иосипа Костича, кладовщика на вокзале, который писал стихотворения десетерацем[13] о скором конце света; господина Адольфа Зингера, врача, которому в тюрьме без наркоза ампутировали ноги; господина Мартона Бесермени, который стрелял себе в голову из револьвера; господина Арпада Кертеля, адвоката, который при транспортировке спрыгнул с загоревшейся баржи в Бечей и утонул; господина Булата, инженера и иллюзиониста, который, входя в здание вокзала, вместо пропуска на входе показал свой табель за третий класс начальной школы, единственную вещь, которую он смог найти в своем ограбленном доме, и которому удалось при помощи каких-то психических манипуляций, при помощи все того же табеля, доехать аж до Америки, откуда он дал о себе знать своим родственникам в Н.-С.; господина Дежё Балинта, старшего судебного пристава, у которого из-за каких-то гормональных нарушений начали расти груди; господина Филиппа Ульмана, оптика, который совсем недавно оставил семью и переселился в пустую собачью будку, воображая, что он бешеная собака; господина Адама Манди, офицера, который распорол себе живот саблей, пытаясь подражать харакири, что ему не удалось, потому что умер он от инфекции; господина Ивана Попова, хозяина кафе, которому жена в приступе безумия подала неощипанную курицу, только вынув ей глаза вязальной спицей, а он от ужаса начал есть курицу вместе с перьями и подавился; господина Дезидера Блайера, который потерял дар речи после какого-то происшествия, случившегося с ним между семью и девятью утра 12 января 1942 года; господина Марко Мудринского, физиотерапевта, который стал делать себе инъекции наркотиков; барышню Холош, кассиршу, которая по любви вышла замуж за какого-то еврея полгода назад; господина Владету Марковича, географа, который оказался двоеженцем, что обнаружилось недавно, при проверке документов: одна жена у него была в Бечее, а другая в Суботице; госпожу вдову Хоргош, пекаршу, которая два месяца назад опять (в третий раз) вышла замуж за какого-то венгерского унтер-офицера; господина Яноша Ковача, каждый год купавшегося в ледяном Дунае, разбивая лед у живой изгороди Штранда,[14] а в этом году он погиб в автомобильной катастрофе; господина Карла Штайнера из Загреба, который в 1937 году пропал без вести в СССР; господина Живана Павкова, сапожника, которой получил баснословное богатство из Америки через три дня после того, как умер, полуслепой, в нищете; господина Андрию Лауфера, чиновника, который из-за любви перешел в магометанство; господина Мартона Фукса, умершего от укуса пчелы; графа М.Л. Полторацкого, с которым они несколько раз играли в chemin-de-fer,[15] и про которого на днях писали в газетах, что он умер в Нью-Йорке «сладкой смертью»; господина Джордже Ивковича, печатника, на которого они оба работали в 1936,37 и 38 годах, и о котором последние два года ничего неизвестно; господина Йована Шенгили, скорняка из Бечея, который успешно лечил астму травами; доктора Комароми из Будапешта, который лечил все болезни акупунктурой; доктора Шафарика, который успешно лечил грыжи и делал операции на простате; господина Осипа Незмечича, точильщика, который подался в попы; господина Поповича, бакалейщика, у которого родились тройняшки (два мальчика и одна девочка); господина Луи Летрингера, слесаря, который стал пилотом и накануне войны разбрасывал листовки над своим домом, выполняя опасные «петли»; господина Эмила Тумпича, бухгалтера, который вообразил себя высшим немецким офицером и пришил на пальто лампасы; господина Александра Вукчевича, учителя истории, у которого была третья стадия сифилиса; господина Арнольда Венцеля, чиновника «Дунайского Ллойда», который в 1928 году женился на русской графине, и которую потом прилюдно избивал; господина Йохана Крона, обер-кельнера, который был математическим гением, способным возводить в десятую степень сложные числа, а потом стал циркачом; господина Давида Баумана, который в 1937 году вернулся из Канады, из-за тамошних плохих климатических условий; барышню Даринку Мразовац, официантку, за которой они оба галантно ухаживали, году примерно в 1925-м, и которая недавно сбежала с каким-то проходимцем, бросив четверых детей и больного (парализованного) мужа, учителя на пенсии; барышню Фаркаш Юлиану, служащую Управления страхования и перестрахования, от которой оба заразились триппером, в 1920 году; барышню Магдалену Иванович, парикмахершу, у которой в 1939 году случился выкидыш на новогоднем балу железнодорожников; барышню Кеньереш Маришку, проститутку, родом из Печуя, которая в 1922 году отравилась каустической содой, через два дня после свадьбы с каким-то богачом; господина Моше Алтараца, который в 1934 году переселился в Америку и стал совладельцем завода содовой воды; господина Альберта Эйнштейна, зятя Марича, который, вопреки своим странностям, стал известным ученым; господина Симоновича, Станислава, стрелочника, которого контузило; господина Илию Маринковича, путевого обходчика, у которого delirium tremens, уже два года; господина Мартона Барабаша, бывшего футбольного тренера, который после рождения сына перестал заикаться.