Эволюция формы (СИ)

– Почему?
На щеках Хитмана заиграли желваки.
– Потому что я хочу, чтобы это наконец закончилось и все мы вернулись домой.
– И поэтому препятствуешь прохождению игры?
– Это не игра, Егерь, – покачал он головой. – Это чертов эксперимент, прекратить который мы можем лишь отказавшись в нем участвовать. Поверь мне! Я знаю о чем говорю.
– Какой у тебя номер? – спросил я, повинуясь смутной догадке.
Хитман ухмыльнулся.
– Дроссель все-таки проболтался, – проговорил он. Но на вопрос ответил.
– Я из первой тысячи игроков. И помню время, когда Отец общался лично с каждым из нас. Тогда мы все носили статус – уникальный и каждый слышал его голос в своей голове.
Он замолчал и взгляд его на секунду стал рассеянным, словно Хитман погрузился в воспоминания
– Должно быть, он сильно разочаровался в нас, раз устроил испытание с динозавром, – тихо произнес он. И вновь посмотрел на меня.
– Что ты сделал, чтобы заслужить нейтральный статус?
– Ничего, – пожал я плечами.
– В смысле?
– В прямом. Я хотел выйти из игры и позволил конкавенатору убить моего игрового персонажа.
– Что ж, это многое объясняет, – скривился Хитман. – Ты оказался для Отца темной лошадкой, а он не любит тратить ресурсы на уравнение с неизвестными переменными. Так что тебе реально повезло, что мы нашли тебя.
Как сказать, подумал я про себя, но вслух выражать сомнения не стал. А вместо этого снова попытался прояснить ситуацию.
– Кто такой Отец и что он хочет от нас? – я выжидательно уставился на Хитмана, решив, что если он не ответит, то и верить ему не стоит. Скрывать информацию – не лучшая тактика для того, кто пытается убедить тебя в необходимости союза. Однако, Хитман заговорил:
– Самым честным ответом будет – я не знаю. Когда я вошел в игру он представился мне как программа тестирования виртуальной реальности нового поколения, другому игроку сказал, что является виртуальным помощником в сюжетно-ролевой игре, а от Нага я узнал, что сейчас он называет себя искусственным интеллектом, обретшим самосознание. Но кем бы он ни был на самом деле, для нас он тот, кто удерживает нас здесь против воли. Зло, что никогда не отпустит. И мы обязаны ему противостоять.
– Где мы находимся?
– На четырнадцатом уровне. В локации Антиквос Меццанор.
– Здесь есть Терминал?
– Есть, – прищурился Хитман. – Но его использование строго запрещено.
– Почему?
– Причин много. Но основная в том, что мы отказались от модификации организма. В общине нет людей, чей уровень модификаций превышает десятый. Видишь? – Хитман осклабился, демонстрируя мне свои острые нечеловеческие зубы, – Это только начало. После десятого уровня модификации принимают устрашающие формы. А люди должны всегда оставаться людьми.
Секунду помолчав, он снова предложил мне следовать за ним, пообещав, что позже расскажет о месте под названием Терра Инкогнита все, что знает сам. Провел меня извилистым путем, по одинаковым безликим коридорам, которые, как я ни старался, так и не смог запомнить. И оставил на попечение Дросселя.
Увидев нас вместе тот усмехнулся. Дождался, когда Хитман и Гризли удалятся, подмигнул мне и тихо проговорил:
– Вот видишь, как он переменился, когда я сообщил ему, что мы скоро останемся без преторов. Твари напирают, на счету каждый, кто может их уничтожать.
– Рассказывай, – сказал я. – Хочу знать все.
– Для начала я расскажу самое главное. Ты в курсе, что твари постоянно возрождаются?
– Разумеется.
– А знаешь, что возрождаются только те существа, что зарегистрированы в Системе?
Я покачал головой. Этого я не знал, хотя на задворках сознания такая мысль появлялась. Теперь же все встало на свои места. Дикая эволюция, и обязательное уничтожение тварей, не подчиняющихся Системе.
– Здесь, на четырнадцатом уровне, всего четыре вида тварей. Три вида не представляют опасности для общины. Но Сцидарионы… это просто кошмар. Реальный кошмар. Держу пари ты не увидишь в жизни ничего страшнее. И их здесь больше двух сотен. Каждые шесть дней они возрождаются, и мы отправляемся в рейд.
 
– Насколько сложно их убить?
– Пока они мелкие – уровня второго-третьего – их можно уничтожить с помощью каменного ножа или топора. Но после пятого уровня – мы бессильны. Они превращаются в бронированных монстров, шкуру которых не пробить нашим оружием. Поэтому, мы всегда должны выходить на рейд вовремя.
– Расскажи мне, как устроена община, ‐ попросил я. Хотелось понять, куда я попал и как тут все устроено. Ну и определить для себя, хочу ли я здесь оставаться.
Дроссель кивнул.
– В общине сейчас семь тысяч человек, – сказал он. Около трех тысяч фециалов и двести преторов. Мы занимаемся охраной правопорядка, изготовлением орудий и защитой поселения. Фециалы выращивают пищу, занимаются медициной и обучением детей. Это если кратко. Подробности узнаешь постепенно, когда обживешься.
– Детей? – изумился я. – В Терра Инкогнито играют и дети?
И тут до меня дошло.
– Подожди, ты сказал в общине семь тысяч человек? Но если фециалов и преторов две с половиной тысячи, то кто остальные?
Дроссель ухмыльнулся.
– Люди. Рожденные здесь, в Терра Инкогнита.
Я понял, что окончательно запутался. И по всей видимости, Дроссель прочел это на моей физиономии, поэтому пустился в объяснения:
– Когда Хитман только создал общину, она состояла из одних игроков. Их было немного, но он упорно искал людей по всем начальным уровням, убеждал прервать игру и присоединиться к нему. Саботировать прохождение игры, чтобы разрушить замысел Отца. И со временем, когда община разрослась и наладился быт, люди начали объединяться и создавать семьи.
– Но если в этой локации так опасно, почему вы поселились именно здесь?
— Кристаллы, – Дроссель указал на заросший сталагмитами потолок. – Такое крупное разрастание халцорана есть только на четырнадцатом уровне. К тому же, здесь растет много съедобных растений.
Я хотел задать ему еще примерно тысячу вопросов, но на горизонте нарисовался Гризли.
– У тебя отличный удар, – сказал он, подходя к Дросселю со спины. – Надеюсь, он пригодится тебе в следующем рейде.
Смерив меня презрительным взглядом, Гризли шепнул что-то Дросселю, тот, кивнул и повернулся ко мне.
– Я должен идти, Хитман вызывает. Оставайся пока здесь, скоро сюда вернутся преторы.
Он отправился вслед за Гризли и вскоре исчез из вида. А вот я совсем приуныл. Если я понял расклад правильно, то меня занесло в поселение игроков, сознательно отказавшихся проходить игру, осевших в ней и проживших тут немало лет. По мне чудовищно нерациональное использование времени. Как можно прийти к финишу, если не двигаешься с места. Да и мотивация людей, решивших завести семью в таком странном месте, была мне непонятна. Реальны ли дети, которые родились внутри виртуальности? Или они лишь правдоподобная иллюзия, как и все что нас окружает. И самое главное – зачем разработчикам вообще создавать такую опцию в игре, в которой нужно убивать монстров, продвигаясь к финишу?
Загруженный мыслями я не заметил, как в пещере появились люди. Почувствовал толчок в плечо и подняв глаза, увидел перед собой огромного мужика, с перемотанными зелеными листьями руками.
– Эй, ты че, завис? – спросил он меня противным скрипучим голосом. – На вопросы не отвечаешь!
Я снова оказался окружен людьми – преторами. Часть из них расселась вдоль стен и поглощала странную снедь из маленьких плетеных корзин. Другие явно собирались спать – раскатывая по полу мясистые листья неведомого растения, которые я издалека принял за бревна. Еще один стоял рядом с докопавшимся до меня мужиком.
– Ты что немой? – не унимался он. – Мало того, что одноглазый, так еще и немой!
– Нет. Я не немой, - сказал я, разглядывая преторов. – Одноглазый – да, но не немой. Что тебе надо?
– Ну, слава богу, что не немой. Знакомиться давай! Как тебя звать? Какой у тебя уровень?