Прикосновение варвара (ЛП)

Она моргает. «Ох».
«Это место не похоже на дом. Я пыталась узнать все, что могла. А как дела у тебя?»
«Я узнала, что если буду появляться у костра каждое утро, кто-нибудь накормит меня. Это считается?»
Я фыркаю и смотрю на Фарли, которая с зачарованным выражением наблюдает за движением наших рук. «Мы должны включить ее в разговор. Я знаю, каково это — быть исключенным».
«Конечно. Она хочет выучить этот язык. Все, кто остался в Пещере племени, пытались выучить некоторые основы, чтобы они могли поговорить с тобой. Я учила их самым простым вещам, но еще многое предстоит показать».
Мне приходится сморгнуть внезапные слезы. Это так мило и неожиданно. «Правда? Они изучают язык жестов, чтобы поговорить со мной?»
Она кивает. «Они очень рады познакомиться с тобой. Девушки действительно милые. Впрочем, инопланетных девушек не так уж много. Две женщины постарше, две примерно нашего возраста и Фарли. Все остальные женщины — люди».
Я помню, как Рокан что-то говорил об этом, и рассеянно киваю. Я бросаю взгляд на вход, но никаких признаков моей пары. Я потираю свою мурлыкающую грудь. Странно говорить «пара», хотя в этом нет ничего особенного. Это кажется правильным. Естественным.
«Знаешь, я не врала, — говорит Мэдди. — Если ты хочешь уйти, я пойду с тобой. Не имеет значения, куда мы пойдем, пока мы вместе. Мы можем подождать, пока Фарли отвлечется, взять рюкзаки и убраться отсюда. Рокан сейчас ушел, так что это идеальное время».
Я пристально смотрю на свою сестру. Неужели она не верит мне, когда я говорю, что счастлива? «Я не покину Рокана. Он моя пара, и я люблю его. — На самом деле, я бы любила его прямо сейчас, если бы она не появилась сегодня. — Мэдди, теперь это наш дом».
«Так не должно быть! До сих пор мы видели два разбитых корабля! Это не значит, что их больше нет! Мы можем попытаться найти путь домой…»
«Я не хочу домой. — Жестикулировать ей это кажется жестоким. — Как ты думаешь, почему я не ненавижу это место?»
«Потому что я это делаю! — Она хлопает себя руками по груди. — Как тебе может нравиться это место? Моя задница мерзнет каждый чертов день! Здесь нет настоящих туалетов! Никаких телефонов! Никаких душевых! Никакого сыра! Никакой картошки фри! Нет, ничего, Лейла! Мы отказываемся от всего!»
«Да, мы отказываемся от некоторых продуктов, удобств и пляжного отдыха. Но я так много приобрела…»
«Ты снова оглохла, Лейла! Как ты можешь сидеть здесь и говорить мне, что тебе это нравится?»
Я вздрагиваю от ее слов. Взгляд Фарли перемещается между нами, взад и вперед, на ее лице появляется тревожное выражение.
«Извини, — Мэдди подает знаки, когда я молчу. — Ты знаешь, что я не это имела в виду…»
«Я глухая, — отвечаю я. — Ты думаешь, я не заметила? — У моей сестры несчастное выражение лица, и я качаю головой, продолжая. — Но знаешь, что еще я заметила? Это не меняет того, кто я есть. Я могу поговорить с тобой. Я могу поговорить с Роканом. Я такая же способная, как и любой другой на этой планете. Это не сдерживает меня, Мэдди. Ты можешь подумать, что это ужасно, но я чувствую, что впервые в жизни могу смириться со своей глухотой. Это не меняет того, кто я есть. Я тот же самый человек, независимо от того, есть у меня имплантат или нет. Это не определяет меня».
«Я знаю, Лейла. Я знаю это. Ты знаешь, что я люблю тебя».
«Я тоже люблю тебя, Мэдди, но мне нравится быть здесь. Я люблю Рокана. Я люблю все это, и это кажется мне захватывающим. Я хочу продолжать учиться и становиться сильнее. И мне жаль, если тебе здесь не нравится, но это не значит, что я хочу уйти. На Земле нет ничего, что могло бы сравниться с тем, что у меня есть с Роканом. Ничего».
Я опускаю руки. Я все сказала.
Губы Мэдди дрожат, и она медленно кивает. «Хорошо. Думаю, нам придется согласиться с несогласием другой». Она встает со своего места у огня и, барахтаясь, уходит. Она врывается в двойные двери, ведущие на другой конец корабля, и исчезает из виду.
 
Я грустно смотрю, как она уходит. Меня расстраивает, что это встает между нами. Мэдди несчастна, это ясно. Она никогда не была большой поклонницей холода, и, возможно, она не очень хорошо ладит с племенем. Я не знаю, что именно у нее не так. Но даже если бы у нас был выбор, я бы предпочла остаться здесь с Роканом. Даже сейчас я нервничаю из-за того, что его так долго нет.
Фарли машет рукой, чтобы привлечь мое внимание. Я слегка улыбаюсь ей. Должно быть, было неловко наблюдать за этим.
— Извини за это.
Она указывает на экран компьютера, на котором все еще отображается карта, которую я оставила несколько дней назад, и что-то говорит. Думаю, она хочет выучить язык жестов.
— Конечно, — говорю я ей. Почему бы и нет. Пройдет много времени, прежде чем моя сестра вернется оттуда, куда она ушла, и кто-то должен быть здесь, чтобы подхватить Фарли, когда она потеряет сознание.
РОКАН
Я медленно добираюсь до тайника. Такое ощущение, что мои силы на исходе, но, по крайней мере, голова не болит. Я не тороплюсь, тщательно выбирая шаги при ходьбе, потому что моя пара была бы очень расстроена, если бы я пострадал. И тогда я не могу удержаться от ухмылки про себя. Моя пара. Ле-ла — моя пара. Она приняла меня. Все, что нам нужно, — это минутка тишины, и я заявлю, что она моя.
С Фарли и сестрой Ле-ла, Мэ-ди, этот тихий момент был отложен, и мой ноющий член не хочет ждать еще мгновение, чтобы взять ее. Теперь, когда я так близок к достижению резонанса, мое тело жаждет его еще больше. Однако я не хочу снова помогать себе руками облегчить эту ноющую боль. Не тогда, когда моя пара так близка и готова.
Когда я возвращаюсь в пещеру, моя Ле-ла сидит у костра в одиночестве. Фарли распростерта на мехах, без сознания, а Мэ-ди нигде не видно. Глаза Ле-ла покраснели, но она улыбается моему возвращению.
«Что случилось?»
«Моя сестра злится», — говорит она мне.
Она всегда злится, но я не говорю этого вслух. «Что я могу сделать, чтобы помочь?»
Ле-ла встает, подходит ко мне и обнимает меня, прижимаясь щекой к моей груди.
— Ты просто будь собой и люби меня так, как любишь.
Я глажу ее по волосам. Это я могу сделать.
***
Сегодня на удивление тихий день. Ле-ла не очень разговорчива, предпочитая погрузиться в работу. Она настаивает, чтобы я продолжал ее уроки, и поэтому я поправляю ее, пока она соскребает шкуру с перьевого зверя, которого я принес. Она готовит рагу из половины мяса, а остальному дает оттаять на косточках для меня и Фарли, которые предпочитают нашу еду сырой.
Мэ-ди в конце концов выходит из своего укрытия, ее рот сжат в твердую, недовольную линию. Она обнимает Ле-ла и присоединяется к нам у костра, но ясно, что она недовольна. Фарли просыпается немного позже и нетерпеливо начинает жестикулировать моей паре, пробуя новый язык. Она достаточно болтает руками, чтобы отвлечь всех нас, и вечер наполнен вопросами Фарли и вдумчивыми ответами Ле-ла.
Фарли рассказывает нам о том, что произошло с племенем с тех пор, как мы ушли. У малышки Шорши и Вэктала, Тали, появился первый зуб. Живот Клэр, похоже, за ночь увеличился в два раза. Лиз носит еще один комплект. Джо-си и Хэйден проводят большую часть своего времени в постели вместе, к большому удовольствию племени.
А Хассен? Хассену было назначено мягкое изгнание. У него нет желанных мехов ни в одной из пещер, пока снег не станет слишком жестоким, чтобы он мог выйти на охоту. Вэктал смягчился по отношению к нему и назначил ему легкое наказание. Фарли говорит мне, что печаль и раскаяние Хассена настолько велики, что трудно наказать его сильнее. Что может быть для него тяжелее, чем потерять Ле-ла?