Любовь и «каннибалы»

— Нет. Никогда этого не было.
— Вы хотите сказать, что не спали с ним? Он все понял по ее глазам. Еще до того, как они потемнели от гнева.
— Не забывайся! Я не собираюсь обсуждать... 
Майкл выбросил вперед руки, схватил ее за лацканы костюма, развернул и прижал спиной к двери. Когда он пригнулся. Эйджи едва не вскрикнула от страха. Она видела только его пронзительные, горящие злобой зеленые глаза.
— Зачем вы это сделали? Зачем вам понадобилось делать из меня шута? Зачем вам понадобилось спать с моим братом?
— Майкл...— Она держала его за запястья и пыталась освободиться. Но ярость добавила ему сил.
— Вы знаете, как я мучился, когда понял, что пока я мечтал, он спал с вами? А он знал. Он знал!
У нее перехватило дыхание, но она еще пыталась сопротивляться.
— Ты делаешь мне больно...
Она-то надеялась, что сумеет сохранить спокойствие, что сможет поговорить с ним как старшая... Вместо этого она оказалась в отчаянном положении, наедине с обезумевшим мальчишкой, напуганная до полусмерти. У Майкла на мгновенье остекленели глаза, а потом он перевел взгляд на свои пальцы. Они впились в ее плечи. Ужаснувшись, он разжал их и заглянул ей в лицо.
— Я ухожу.
Иногда все решает один-единственный порыв. Эйджи заслонила собой дверь.
— Нет. Пожалуйста, не уходи так.
От отвращения к себе у него свело внутренности.
— До сих пор я никогда не обижал женщин. Это низко...
— Да ничего ты мне не сделал. Все в порядке. 
Но от него не укрылась ее смертельная бледность.
— Вы дрожите.
— Да, дрожу. Может, присядем?
— Эйджи, я не должен был приходить сюда. Я не должен был набрасываться на вас.
— Я рада, что ты пришел. Выкинь все из головы. Прошу тебя, давай сядем.
Испугавшись, что она так и будет стоять у двери и уговаривать его, Майкл кивнул.
— Вам бы надо выгнать меня. Я это заслужил.
Он сел и понурился.
— Наверно, теперь вы откажетесь вести мое дело.
— Во-первых, уже поздно. Во-вторых, я и не собиралась отказываться.— Она хотела допить остывший чай, но испугалась, что не удержит чашку.— Тут все зависит от адвоката, Майкл. Я лишь одна могу разобраться во всех тонкостях этого дела. Об отказе не может и быть речи.— Она глубоко вздохнула и сцепила пальцы на колене.— Между мной и Олафом все вышло само собой. Профессионалы так не поступают.
Он коротко фыркнул.
— Теперь вы будете рассказывать, что не могли помочь самой себе...
— Нет,— серьезно ответила она.— Я могла, но не захотела. Это означало бы, что я уже сделала выбор.
Этот странный ответ заставил его нахмуриться. Майкл решил, что Эйджи морочит ему голову.
— Разве вы еще не выбрали?
— Нет. Все случилось само собой, неожиданно...— Она не была уверена, что сможет описать происшедшее между ней и Олафом.— Как бы то ни было, я могла положить этому конец. Или хотя бы отсрочить. Я этого не сделала, и теперь у меня на душе камень. Поскольку оба мы были твоими опекунами, я не имела на это права, хотя...— Она покачала головой.— Никаких "хотя". Просто не имела права, и все.— Она умоляюще посмотрела на него"— Мы никогда не считали тебя бедным и жалким. Мы никогда не смеялись над тобой. Как бы ты ни относился ко мне, не надо разрушать то, чего вам удалось добиться с Олафом.
— Он сам все разрушил,
— Майкл.— В ее голосе звучали терпение и жалость.— Он не делал этого. Сам знаешь.
Он знал. О да, он уже понял, что его надежда на связь с Эйджи была всего лишь бредовой фантазией. Но это знание не могло облегчить его боль.
— Я любил вас.
— Я знаю.— По щеке скатилась слезинка, я она ничего не смогла с ней поделать.— Прости меня.
— О Боже, Эйджи... Не надо.— Разве он сумеет утешить ее? Сначала напугал, а потом довел до слез.— Не плачьте...
— Не буду.— Но все было тщетно. Чем чаще она вытирала глаза, тем сильнее плакала.— У меня было так паршиво на душе... Теперь, когда я вспоминаю об этом, в голову приходят десятки способов предотвратить все. Обычно-то я держу себя в руках.— Она вздохнула, пытаясь успокоиться.— Не прощу, никогда не прощу себе, что встала между вами.
 
— Да бросьте вы...— Майкл совсем растерялся.— Слушайте, Эйджи, не берите в голову. О'кей? — Он осторожно прикоснулся к ее плечу.— Я вел себя как последний идиот.
Это признание заставило ее полезть в карман за платком.
— Не надо ненавидеть его за это.
— Не требуйте от меня чуда.
— Ох, Майкл, если бы ты знал, какую делаешь ошибку...
— Не читайте мне проповедь! — Решив, что поток слез подошел к концу, он попытался быть стойким.— Вы говорите так, потому что любите его.— Тут он увидел ее несчастные, наполненные болью глаза и осекся.— О Господи...— Когда она вновь разразилась рыданиями, Майкл предпочел сменить тему.— Так, говорите, вас связывает не только секс?
— Да, наверное...— Он осторожно обнял Эйджи, и та положила голову на его плечо.— Боже мой, и как меня угораздило? Я не хотела ни в кого влюбляться...
— Да, это тяжело.— Только теперь до Майкла дошло, что он держит ее в объятиях, но не ощущает при этом ни желания, ни подъема. Черт возьми, сейчас он испытывал к ней почти братские чувства. Никогда у него не плакали на плече и не просили сочувствия.— А он? Он тоже так думает?
— Я не знаю.— Она шмыгнула носом.— Мы не говорили об этом. И даже не собирались. Так все смешно вышло. Я превратилась в посмешище.— Как ни странно, пережитый стыд помог ей успокоиться.— Будем считать, что это был всплеск эмоций. Только, пожалуйста, не говори ему...
— Может быть, хватит?
— Ладно. Я понимаю.— Все еще дрожа, она вытерла слезы.— И не надо меня ненавидеть..
— Я не могу вас ненавидеть.— Вдруг его прорвало.— Я сам не знаю, что чувствую. Наверно, мне просто хотелось доказать вам, что я лучше, чем он. Ужасно глупо.
— Вы слишком похожи,— сказала она.— Разве иначе симпатичная, рассудительная женщина вроде меня полюбила бы вас обоих?
Он слегка улыбнулся.
— Что ж, вы сами нас выбрали.
— Ага.— Она притронулась к его щеке.— Конечно, сама. Обещай мне, что вернешься домой.
У него дрогнули губы.
— Все равно мне больше некуда идти. Но этот ответ не удовлетворил ее.
— Скажи мне, что ты вернешься, что поговоришь с ним и что вы помиритесь.
— Этого я обещать не могу.
Он попытался встать, но Эйджи схватила его за руку.
— Возьми меня с собой. Я хочу помочь. Только так я смогу искупить свою вину перед вами обоими.
— Вы виноваты только в том, что полюбили не того парня.
Это старая шутка слегка успокоила ее.
— Может, ты и прав. Поехали!
— Как хотите. Вам бы надо умыться. У вас глаза красные.
— Прекрасно! Через пять минут я буду готова.
* * *
За полквартала до бара Эйджи почувствовала, что Майкл весь напрягся. Он сгорбился, насупил брови и засунул руки в карманы.
Типичное поведение, подумала она. Самцы животных тоже вздыбливают шерсть и показывают зубы, демонстрируя сопернику свою силу.
Но самцы не любят, когда за ними наблюдают, поэтому ей лучше последить за собственным поведением.
— Есть идея,— сказала она, останавливаясь у двери.— Хоть ночь и тянется слишком медленно, но уже второй час. Мы подождем закрытия, а потом вы скажете друг другу все, что захотите. Я буду посредником.
В который раз Майкл подивился ее чуткости. Она поняла, как трудно ему будет войти в эту дверь.
— Будь что будет...
— Но если кто-нибудь опять вздумает махать кулаками,— добавила она, открывая дверь,— тому от меня достанется!
Слабая улыбка мелькнула на его лице, но стоило им войти, она тут же исчезла.
Эйджи была права. Как всегда в середине недели, ночь казалась бесконечной. Большинство постоянных посетителей уже давно храпело в своих постелях. В баре оставалось только несколько упрямцев, которых обслуживал один Олаф. Усталая Линда вытирала столы. Она подняла голову, довольно поглядела на Эйджи и снова принялась за работу.