Последний Мост (СИ)

Дождь норовил зарядить на весь день, но так и не решался. Телега вновь скрипела по знакомой уже дороге меж Астарой и перелесками, где зелёные сосны, словно караульные, возвышались над облетающими кронами дубов, ясеней и вязов. Пусть погода старательно навевала тоску, предвкушение встречи в Серой Пристани не давало Вариону впасть в уныние.
Вийм явно боролся с желанием навязать очередной неудобный разговор, но ограничивался лишь редкими шутками и предложениями устроить привал. Химера соглашался неохотно. Слишком ему не терпелось увидеться с Ингасом.
— Далеко ещё до Пристани? — в который раз спросил Варион.
— Вёрст десять, наверное, — ответил Вийм. — Тебя чего туда так тянет? С магом отцовским подружился?
— Ты давно его знаешь? — решил узнать Химера.
— Несколько лет. Отец где-то нашёл его, как мама заболела, — сын Бертольда замолчал, поддавшись горьким воспоминаниям.
— И как, он тебе показался сильным магом?
— Уж не знаю, насколько он маме помог, но до конца того года она дотянула. У тебя с ним какое дело?
— Да так, — Химера загадочно улыбнулся. — Девицу помогает мне одну вернуть.
— Влюбился, что ли? — Вийм хрипло засмеялся. — Ну, пожалуйста, лишь бы не в сестрицу мою.
Варион оживился, завидев вдалеке домишки Серой Пристани. Дождь уже во всю накрапывал, когда повозка подкатилась к хижине ворожея. На этот раз Ингас копошился вокруг куста шиповника прямо перед домом и сразу заметил гостей.
— А вот и мои новые друзья! — неискренне поприветствовал их маг. — Как дорога сегодня? Рано выехали?
— Дорога подсохла, но, чую, ненадолго, — Вийм соскочил с козел и радостно потрепал Ингаса за плечи. — Что-то шпаны никакой не видно, даже скучновато.
— Так у тебя вон какой охранник, — ворожей подмигнул Химере. — Уже мечом обзавёлся.
Варион помахал в ответ. Его слегка настораживало то, что никакие из описанных Бертольдом опасностей на дороге не встретились.
— Вы, наверное, голодные, — продолжал Ингас. — Хозяин из меня такой себе, но чем-нибудь накормлю.
— Мы всё же торопимся, — ответил Химера. — Как там моя просьба? Успели?
— Ну, раз так, пойдём поговорим, — маг враз помрачнел. — Вийм, дружище, останься пока здесь. Мы наедине поворкуем немного.
Сын Бертольда угрюмо поднял глаза к небу, откуда падали всё большие капли, но спорить не стал.
Ингас провёл Химеру в своё жилище. Домик словно стал просторнее за последний день: на стеллажах осталось меньше утвари, а непристойные свитки со статуэтками и вовсе пропали. Стол маг вытащил на середину комнаты. На нём, окружённое склянками и вырезанными прямо по дереву символами, лежало ожерелье Лейны Броспего.
— Как успехи? — торопливо произнёс Варион.
— Ты знаешь, я всю ночь просидел над этой штукой, изучал знаки, пытался найти следы чар, — Ингас заложил руки за спину и слонялся по комнате. — Давай начистоту. Что вообще происходит? Только не надо бреда про трагичную любовь. Врождённые маги правят целой Годаранской империей, заседают при царе Соттории и строят крепости в Гаальте. Они не спорят за девок с каким-то простолюдином.
— Что тебя смущает?
— Да тут одного серебра в этом ожерелье хватит, чтобы трижды выкупить всю таверну Бертольда! — маг всплеснул руками и, не моргая, уставился на Химеру. — Про магию я и вовсе молчу! Да, я и сам использовал кровь. Коровью и свиную. Я ей лечил здоровых животных, заклинал посевы от жуков. А тут кровь явно человечья и такой силы чары, что я обжёгся, когда её изучал. Кто ты такой, а? Во что меня втянуть пытаешься?
— Ты сам-то кто такой? — парировал Варион. — Сидишь в пустой деревне, в глуши, вместо того чтобы перебраться в город.
— Мои дела тебя не должны волновать. Я уже говорил, что в городе мне не место, пока Далёкая Звезда не приучит вас уважать любых магов. Бывал я в таком городе. В Баланоше меня только дерьмом поливали жрецы и святоши, а потом бежали за помощью, когда даже сто молитв не помогали от кровавого поноса.
— Тогда я свои дела тоже при себе оставлю, — заключил Химера. — Тебе надо только сказать мне, как найти этого мага. Я же обещал хорошо заплатить.
 
— Походом в Липы тут не отделаешься.
— И не собирался. Если поможешь — оставь ожерелье себе, — Варион улыбнулся при виде недоумения на лице ворожея. — Что? Ты же сам сказал, серебра тут много.
— Как же мне это всё не нравится, — бормотал Ингас уже не так уверенно. Жадность брала своё. — Ладно, попробую. Есть один способ, но он мерзкий.
— Я уже на всё готов, — признался Химера.
— В общем, на ожерелье сильная защита, — маг бережно поднял украшение Лейны обеими руками. — Как я понимаю, твой недруг мог его отслеживать с помощью этих чар. Пока он был рядом, магия становилась сильнее и защищала того, на ком был этот амулет.
— Чью кровь он использовал?
— Могу только гадать. Моя ставка — свою собственную, поэтому в ней такая сила, — Ингас уложил ожерелье в широкую чашу. — Мы можем попробовать отследить его, но сработает только один раз. И то, если маг к этому не готов. Я смешаю кровь из ожерелья с одним настоем, и ты сможешь залезть в его мысли. Опять же, ненадолго.
— Это как? — Химера не был опытным ходоком по чужим мыслям.
— Если повезёт, увидишь то, что он сейчас видит, — пояснил Ингас и на мгновение затих. — Ну как, согласен?
Отказаться Варион не мог: других нитей к леди Броспего попросту не оставалось. Получив одобрение, ворожей выбежал в сени. Стукнула дверь погреба, раздался звон каких-то склянок. Вскоре Ингас вернулся с закупоренным глиняным сосудом и молотком.
Чтобы расколоть стекло амулета, потребовалось три удара. Густая кровь вылилась в чашу, и ворожей добавил к ней мутно-зелёное содержимое сосуда из погреба. Комнату наполнил землистый запах, напоминавший Химере весенний лес после дождя.
Варион не отвлекал мага, пока тот куском угля вычерчивал округлые символы и крошил в чашу её какие-то травы. Закончив с настоем, Ингас опустил два в него пальца, а свободной рукой схватил ожерелье и что-то зашептал. Химера ожидал яркую вспышку или языки пламени, но ничего подобного не случилось. Лишь холодные мурашки пробежали по его коже.
— Пей, — Ингас тяжело дышал, словно после длинного забега. — Времени совсем мало.
Уверенность Вариона пошатнулась, когда чаша с терпким настоем оказалась у его лица. Запах щекотал ноздри, напоминая то ли крапиву, то ли полынь. Химера задержал дыхание и залпом осушил чашу.
Варево было холодным и горячим одновременно. Оно сводило рот, словно неспелое яблоко, но обжигало горло. От невероятного смешения вкусов закружилась голова. Варион с размаху сел на кровать, и та ответила хрустом. Настой полз внутри его груди, подбирался к животу, и вместе с этим гас окружающий мир. Тень окружила Химеру, проглотила очертания комнаты и беспокойное лицо Ингаса. Квадрат окна был последним, что видел Лис, когда мрак взял своё.
Он вновь открыл глаза, но не сразу понял, что не свои. Человек неподвижно стоял у окна. Другого: широкого и даже застеклённого. Покачивая в руке серебряный кубок с пряным вином, он смотрел вдаль. Химера видел широкий разлив реки, быть которой могла лишь Сальмена. По ту сторону серой водной глади виднелись холмы, так похожие на те, что можно было разглядеть с набережной Басселя.
Человек с вином окинул взглядом просторный сад. Кустарники в нём разрослись и отвоевали часть извилистых тропинок, а ветки старых яблонь гнулись под весом плодов, которые никто не торопился собирать. Чуть дальше, уже у витой ограды высилось толстое дерево с голыми скрюченными ветвями. Химере оно показалось знакомым, словно вышедшим из детских кошмаров.
Человек встрепенулся и отошёл от окна. Он пересёк светлую комнату с ткаными полотнами на голубых стенах и остановился напротив небольшого чистого зеркала. Химера увидел его вытянутое лицо с точёными скулами, тонкие нити губ и глубокие, почти чёрные глаза. Человек провёл ладонью по бледной щеке и скривился в недоброй усмешке.
— Вот как? — прошипел он и щёлкнул пальцами. — Пошёл вон из моей головы.