Люблю тебя (СИ)

Я стою ни жива не мертва, нет, не от страха, но мои руки и ноги цепенеют, становятся ватными, как у куклы, мне кажется, не держи он меня за талию, я рухну прямо тут. Я чувствую каждой клеточкой своего тела его жаркую ладонь, эти пальцы и горячее прикосновение его руки.
А затем его губы расплываются в улыбке, — ты мне должна поцелуй, как думаешь?
Его губы накрывают мои, сладко, томно, по — хозяйски, а я даже не пытаюсь вырваться, и не потому, что не хочу, а потому что знаю, что, когда тебя обнимает Тимур, это бесполезно.
Он стоит и целует меня, а мне невдомек, что там, в бане, хоть на данный момент никого и нет, но творится настоящий погром, о котором я так и не узнаю, и который таит в себе пребывание там человека.
Поцелуй заканчивается, Тимур смотрит на меня, на мою реакцию. Видимо в моих глазах написано то, что он хочет увидеть, поскольку мужчина самодовольно улыбается.
— Неплохо, да? — хмыкает он, берет меня за запястье и ведёт за собой в дом.
Моё сердце, подобно сердцу колибри, бьётся с невероятной скоростью.
Я боюсь того, что может произойти дальше, что Тимур хочет переспать со мной, не иначе! Он принял этот поцелуй и отсутствие сопротивления с моей стороны как знак действовать, хотя это не так.
В своей лжи, а скрытие своей беременности от другого я воспринимала как самую настоящую ложь, я зашла слишком далеко.
Тимур привёл меня в дом, стоило двери за нами закрыться и он вновь сжал меня в объятиях, покрывая нежными поцелуями мою шею.
— Тимур, нам надо поговорить, — прошептала я, — давай не будем…
Он пробормотал что-то невнятное, но не прекратил свои действия ни на секунду.
— Тимур! Прошу!
Я уперлась ладонями ему в грудь.
Он нахмурился и отстранился.
— Что ещё? — буквально рявкнул он.
— Прости меня, мне стоило сказать раньше, не сейчас, но…
— Говори скорее, — нетерпеливо перебивает он, желая вернуться к любовному занятию.
— Я беременна, мне стоило сказать сразу, — выпаливаю я, и эти слова действуют на мужчину, как ведро ледяной воды.
Лицо его меняется, он убирает руки, ещё секунду назад сжимавшие меня в объятиях, и отходит на шаг назад.
— Что ты сказала?
Я чувствую, как губы пересыхают и нервно их облизываю. Неужели он хочет, чтобы я повторила? Ведь он слышал!
— Тимур… я… мне жаль.
Он сжимает челюсти, и я вижу как на его скулах ходят желваки.
— Давно ты узнала?… — он опускает глаза на мой живот, затем вновь смотрит мне в глаза, — о беременности…
— Давно, — у меня нет времени придумать очередную ложь, да и желания тоже. — Я не хотела тебя обманывать, правда! Но мой парень, мой жених Глеб, он изменил мне с Настей, моей подругой, изменял на протяжении долгого времени, а я, просто не знала, куда мне пойти…
Я пытаюсь взять его за руку, но Тимур отстраняется и идёт к стеклянному шкафчику в кухне, он открывает его, вынимает бутылку виски, стакан. Он закрывает дверцу с такой силой, что стекло чудом оттуда не вылетает. Наливает себе добрую порцию виски и залпом выпивает.
Я стою и просто наблюдаю за ним, а Тимур запускает руку в свою шикарную шевелюру, по-видимому пытаясь собрать мысли в кучу.
— Что ж, ты же не виновата, — говорит он, словно размышляя над чем-то.
Я молчу, чувствуя, что это только неминуемое начало бури, свидетельницей которой мне предстояло стать.
— Ну и подлец твой этот… Глеб? Так его?
Похоже, что Тимур сердится вовсе не на меня.
— Да, Глеб Самойлов. Мы были помолвлены и дата свадьбы уже была назначена.
Тимур ухмыляется, — да уж, весело. Могла бы и раньше сказать, — он пожимает плечами.
Что ж, похоже он не так уж зол.
— Ну, что поделать, раз такое…
Звонит телефон и Тимур без промедлений отвечает.
— Что ещё там? — рявкает он в трубку, затем лишь слушает. Он молчит, хмурится и его брови сходятся у переносицы.
— Я понял, — наконец отвечает он собеседнику и завершает разговор.
Тимур смотрит на меня, а я как осталась стоять, когда мы с ним вошли, так и стою, ожидая, что ещё он мне скажет. Мы явно не договорили.
Но похоже, что мужчина не намерен продолжать диалог. Он смотрит на опустевший стакан таким взглядом, словно видит его впервые в жизни, а затем вдруг ни с того ни с сего, запускает в стену.
 
Хрупкое стекло разлетается на миллион осколков.
Я вскрикиваю от испуга.
И несмотря на то, что стакан летел совсем не в меня, чувствую, как ноги леденеют от страха.
Затем Тимур переводит взгляд на меня.
— Уходи, собирай свои вещи и уходи, чтобы через десять минут тебя здесь уже не было.
Холодно и резко, именно так звучат его ужасные жестокие слова.
Я не двигаюсь.
— Прочь!
Я стояла и не верила своим ушам. Тимур выгоняет меня?
— Вот так просто?
Неужели я сказала это вслух? Не знаю, чего я ждала, но уж точно не такого! Глаза сразу становятся влажными, я не хочу плакать! Не собираюсь делать этого при Тимуре, зачем ему видеть мои слезы!
Но, тем не менее, плачу от горя. Тут же вытираю слезы, потоками бегущие из глаз тыльной стороной ладони, шмыгаю носом.
Обида накрывает меня. Глупая, наивная девчонка! Кому ты нужна, да ещё и с ребёнком от другого!? Все отвернулись от тебя! От таких невеселых мыслей становится только хуже, и как бы я себя не сдерживала, ничего не могу с собой поделать. Жалость к себе сейчас сильнее всех остальных чувств.
— Вот так просто, — отвечает Тимур, после небольшой паузы, отрывая наконец лицо от экрана своего телефона.
— Тимур, мне жаль, я не хотела обманывать, просто я боялась…
Зачем я пытаюсь оправдаться? Что я такого сделала!?
— Я так и понял, — он коротко кивает. — Алина, ты меня не поняла? — вскинув бровь спрашивает он. — Я только что вызвал тебе такси! Собирайся!
Я стою, как окаменелая. Не знаю, что со мной! Чувствую себя так, словно меня вываляли в грязи, сперва Глеб, теперь Тимур.
Глеб позвонил и бросил по телефону, очень мужской поступок! А Тимур кричит и просит убраться из его дома и, по совместительству жизни, через десять минут! Хочется очнуться и забыть всё как страшный сон! Множество противоречивых эмоций сейчас бушует во мне. Обида и гнев, желание объясниться, хотя и объяснять нечего, а ещё мысль развернуться и просто уйти. Хочется, чтобы гнев и гордость перевесили все остальные чувства, но не получается…
Тимур срывается с места и несколькими большими шагами пересекает расстояние, разделяющее нас.
— Идём! — бросает он и хватает за руку. Не больно нет, но достаточно крепко. Он быстро поднимается вверх по лестнице, я буквально бегу следом, стараясь не споткнуться, потому что слезы застилают мне глаза, я едва что-то вижу…
Тимур толкает дверь в мою комнату, так, что та ударяется о стену.
— Чемодан! — ревёт он.
Я указываю за кровать, туда, где оставила его по приезду. Мужчина, подняв чемодан с пола, словно он ничего и не весит, бросает на кровать. — Собирай!
Я успела выложить и развесить не так много из своей одежды, но, наверное, я двигаюсь недостаточно быстро, а Тимуру явно не терпится избавиться от меня.
— Я сам! Отойди, — командует он.
Вынимает из шкафа мои вещи и, не заботясь о том, что они могут помяться, швыряет в открытый чемодан. Затем смахивает всё с прикроватной тумбочки, также отправляя к остальным вещам.
Я стою и наблюдаю за тем, как мой когда-то любимый человек отчаянно хочет от меня избавиться и чем скорее, тем лучше. Даже моя помощь ему ни к чему, он отлично справляется сам.
Я стою обхватив себя руками и всхлипываю.
— На вот, — Тимур швыряет мне кофту.
Какая забота! Переживает, как бы я не замёрзла! Поскольку на небе собираются тучи и начинается мелкий дождь.
Очень уместно с его стороны!
Затем Тимур застегивает мой чемодан, вручает мне мою же сумку и со всеми этими вещами буквально сбегает вниз по лестнице. Я тащусь следом.
Неужели я ему так резко опротивела!?
— Такси приехало, тебе пора, — бросает Тимур, даже не взглянув на меня.