Хозяйка забытой усадьбы (СИ)

Так. Кажется, именно его имел в виду Рин, когда говорил, что меня обслуживать будет доверенный человек. За секунды, которые мне были отмерены, я постаралась его запомнить, чтобы не спутать с другим в такой же ливрее и парике, который не отличался от парика на любом другом слуге.
Мне было очень страшно.
Но недолго.
Страх мгновенно был вытеснен возмущением и ненавистью, когда я увидела, где мне предстояло сесть за столом.
Рассадка была запланированная, и если во главе стола места предназначались Грегори и Изольде, то мой стул располагался напротив них. Таким образом, я должна была быть у всех на виду. И по мнению Дантесоля, видимо, это должно было доставить мне неудобств. Я не только прежде не выходила в общество, Грегори рассчитывал на убогий вид беглянки, оставившей все наряды дома.
Но благодаря Марсии и Сангриено, я выглядела более чем достойно.
И все равно это не умаляло низости поступка Дантесоля.
Шнуровку я должна была не затягивать.
Подлец.
Я сжала кулаки, потому что кольцо бунтовало, требуя наказать обидчика.
Расправив плечи, я опустилась на предложенное место. Мне, как женщине, не требовалось ждать для этого приглашения, и я воспользовалась этим правилом.
Несомненно, это привлекло ко мне дополнительное внимание, но я чувствовала себя в своем праве.
«Это мой замок. Мои люди. Мой кинжал. А сегодня кто-то останется без руки».
Что-то подобное вспыхнуло золотыми буквами у меня перед глазами прямо на белоснежной скатерти, и я поскорее сморгнула, пока никто больше этого не заметил.
Иза, заметив мой маневр, тоже уселась. Она поедала глазами мои серьги и колье, доставшиеся от мамы, но пристальнее всего сестра разглядывала тиару. Лютая зависть и ненависть читались без всякого труда на ее лице, уродуя его.
Она ведь красива, немного в теле, но в Хвиссинским канонам статность была неотъемлемой частью привлекательности. И все же Изольда выглядела отталкивающе.
Жадность всегда выглядит омерзительно.
А леди Дантесоль, увешанная драгоценностями, на которые можно было кормить целую провинцию месяц, хотела того, что было у меня. Видно было, что Иза считает, что я не достойна не только тиары, но и сидеть с ней за одним столом.
Я свои эмоции старалась держать под контролем.
Потому что на них было завязано не только выражение моего лица, но и моя магия.
Поэтому я вела себя так, будто никогда прежде Изольду не встречала, и меня совершенно не трогало то отношение, которое она откровенно демонстрировала.
И это еще больше выводило из себя мою сестру.
Она втыкала в меня свой взгляд, будто иглу.
И когда все наконец расселись, Иза не выдержала.
– Манон, – уже одно это было оскорблением. Прилюдно обратиться ко мне по имени, не являясь членом семьи – это сознательно опустить мой статус до кабацкой девки. А я ведь вышла из рода Наргарра, и Изольда не могла этого не знать.
– Госпожа Даргуа, – холодно поправила я ее, не поднимая на нее глаз, будто она невоспитанная хамка, не достойная внимания, и расправила салфетку у себя на коленях.
– Ах, госпожа… – мерзко протянула Иза. – Тогда позволь спросить, госпожа, откуда у тебя такие драгоценности. Стоит ли обратиться к капитану стражи Форталезаса, чтобы узнать, не было ли недавно краж?
Я не успела даже осознать, какие последствия повлечет мой поступок, но внутренняя сила взревела от этого оскорбления.
– Вы забываетесь, Индин.
Я произнесла это негромко, но мои слова будто прокатились по залу и, отразившись от стен, обрушились на собравшихся за столом.
Проклятье!
Вздрогнули все, а половина присутствующих потянулась к своим запястьям.
  
Глава 72. Обстановка накаляется 
 
Я почувствовала, как мое бедро успокаивающе погладили теплые магические потоки Рина, но была в такой ярости, что, не задумываясь, активировала свою волшебную мухобойку и отшлепала наглые ленты.
В ответ я получила отрезвляющий щипок рядом с мягким местом.
  
И только тут сообразила, какую угрозу я навлекла.
Ой.
Силы небесные! Я себя выдала?
Изольда точно не поняла, что именно я сказала. Она терпеть не могла уроки старохвиссинского и отказалась от них почти разу же, объясняя это тем, что вряд ли древний язык поможет ей удачно выйти замуж.
«Индин» означало недостойная, низшая, и когда-то так рейне объявлял опалу.
Но я мало того, что осадила сестру, я вложила силу в свое слово, и оно мгновенно вспыхнуло руной и тут же впечаталось Изе в чело, как клеймо.
И сейчас ее шокировал не только мой резкий отпор, но и унизительный щелчок по лбу, которым сопровождалось наложение.
Слава Покровителю, руна мгновенно истаяла, иначе мне было бы сложно объясниться с дознавателем, который сидел по правую сторону от Дантесоля и с нескрываемым интересом следил за происходящим.
Пока же все можно было списать на эксцентричное поведение какой-то там госпожи. Я проверила щиты, пока никто не покушался на их целостность.
Но это случиться в любую минуту, терять бдительность больше нельзя.
Звенящую тишину нарушило покашливание господина Горганза, присутствующие ожили, словно получили какой-то сигнал.
Гости Грегори демонстративно поправляли манжеты, доставали карманные часы, двигали приборы на столе, лишь бы не привлекать внимания к своему синхронному жесту.
– Контролируй себя, Проклятый тебя подери, – прошипел Беранже, сидевший ко мне ближе всех.
Я закусила губу и оглядела сидевших за столом. Мортензи, заметив мой взгляд, закатил глаза, а Фабио нахмурился.
Может, дознавателя нам и удалось провести, я искренне сомневалась, что Дантесоль поделился с ним, сведениями обо мне, но вот сам Грегори понял все прекрасно.
Это читалось в его сузившихся глазах.
Однако он не выглядел расстроенным, даже скорее наоборот. На его пухлых губах расцвела злая усмешка. Дантесоль был доволен.
Неудивительно.
Вошедшая в силу королева – это ли не самый сказочный подарок?
Грегори демонстративно перевел взгляд с меня на королевского дознавателя и обратно, как бы говоря: «Видишь, Манон, ты висишь на волоске».
Изольда, наконец, снова обретшая дар речи, в поисках защиты обратилась к мужу:
– Грегори, сделай что-нибудь!
Дантесоль равнодушно посмотрел на нее:
– Иза, – ответил он. – Где твои манеры?
– Но…
Грегори чуть склонился к жене и прошептал ей что-то. По губам я смогла прочитать только: «Не вынуждай меня…», а остальное осталось тайной.
Сестра побледнела и замотала головой.
И с этого момента она только молчала, уткнувшись в свою тарелку, лишь изредка бросая на меня взгляды, полные злобы.
Дантесоль тем временем дал отмашку прислуге разносить еду и поднял первый тост за «долгожданную встречу».
Общие блюда, стоявшие на столе, я игнорировала, пила только воду и ковырялась только в той тарелке, что поставил передо мной лакей, которому можно было доверять.
Приготовлено было отменно, но мне кусок в горло не лез, потому что Грегори начал свою игру. Обращаясь то к одному гостю, то к другому, он отравлял своими мерзким вопросами все вокруг. Прикрываясь вежливыми фразами, он намекал на те или иные обстоятельства, которые заставляли людей давиться, краснеть, вытирать пот.
Это было гадко.
Всем есть, что скрывать, но публично унижать людей…
Но таков был метод Дантесоля.
Я только крепче стискивала вилку и нож, удерживая самоконтроль.
И к моменту, когда перед очередной сменой блюд гостям было предложено размять ноги и полюбоваться на оранжерею лорда-герцога, я опасалась, что все-таки не выдержу.
А это Грегори еще не добрался до меня.
Так что я с удовольствием воспользовалась возможностью встать из-за стола перед десертом, тем более, что по правилам хорошего тона стоило оставить лордов в мужском обществе.