Хозяйка забытой усадьбы (СИ)

Мало этого, я до смерти боялась, что Дантесоль имел в виду тайну моего происхождения. Изольда ведь могла проболтаться ему про мою особенность.
Меня еще не отдали королевским дознавателям из-за сомнительного цвета глаз, только лишь потому, что Иза не знала, о чем это свидетельствует. У нас доме об этом ни разу не упоминали, а сестра сама ничем не интересовалась кроме женихов и нарядов.
Даже свой дар проклятийника особо не развивала, и, по-моему, была даже рада, что он такой слабый, что уроки не продлились долго.
Уверена, если бы Изольда знала суть, она бы меня не пожалела.
Но ей ничто не мешало упомянуть это при Грегори, семья которого была приближена к двору. Уж он-то не так дремуч.
И что мне делать?
Я нервно высыпала в кипящий бульон две трети чашки риса.
Дантесоль предупредил, что за мной приглядывают. Смогу ли я убежать, если найду куда? Первый побег уже показал, что даже зная место, где спрятаться, и имея поддержку, жить скрываясь и без средств непросто. А как героиня романа бросаться в никуда, очертя голову, совершеннейшая глупость.
Жаль, я не знала, как связаться с Корбу. Можно было бы пригласить его на ужин и вывалить на него хотя бы часть проблем.
Может, у Марсии он рассказал, как его найти?
Кстати, горничная наверняка голодна, а я тут замирала на каждом этапе.
Опомнившись, я ссыпала перья лука в сковороду на разогретое масло, добавила кориандра, куркуму, молотого черного и красного перца. Для запаха припорошила смесью сушеных трав из базилика, укропа, петрушки, мяты, чеснока и сельдерея. Наломала лавровый лист.
Кухня наполнилась запахами юга Королевства.
Именно там, в приюте, где я проходила практику, старая повариха показала мне это рецепт. Надо сказать, что несмотря на отсутствие регалий, как у королевского шеф-повара, она была не менее строга. Детям, впрочем, арчо не давали. Слишком острое блюдо, зато среди взрослых похлебка пользовалась популярностью.
Один только запах навевал воспоминания о чем-то уютном и домашнем.
Я даже не могла представить, кто бы отказался от тарелки густого пряного супа.
Который у меня получится, если я перестану витать в облаках и добавлю протертые томаты в сковородку. Ну и один красивый помидорчик лишился шкурки, был нарезан кубиками и отправлен в зажарку. Пять минут, и я объединила содержимое сковородки с бульоном, в котором уже бурлили готовый рис и мясо.
Сбросила в наваристый суп три мелко порубленных зубчика чеснока и половинку жгучего перца, который я с трудом нашла на рынке. Удивительно, но, видимо, в Форталезасе острая кухня была не в чести.
Убавив огонь под кастрюлей, я приступила к самому важному. Выполоскав замоченную травушку, я нашинковала большие пучки кинзы и петрушки, по половинке связки мяты и эстрагона, несколько веточек базилика.
Все это ароматное богатство насытило похлебку.
Осталось только посолить. Мой арчо был готов и пах на завить любой поварихе.
Да только вот мне кусок в горло не лез.
Страх – плохой спутник аппетита.
Крикнув Марсии, что ужин готов, я отправилась в кабинет, чтобы посмотреть с таким трудом добытый план застройки усадьбы. Чем Проклятый не шутит, вдруг придется уходить из города катакомбами.
Попыхтев, я придвинула массивный стол поближе к камину и устроилась в кресле с высокой спинкой.
Первый беглый осмотр схемы подтвердил часть моих предположений, а вот подробное изучение заставило меня крепко задуматься.
Порывшись в кабинетном книжном шкафу, я обнаружила атлас с картами Северной провинции. Простейшее наложение подсказало мне, что ход, который действительно имелся за дверью в погребе, действительно являлся частью городских подземных путей. А еще это был самый короткий путь к замку наместника. Он пролегал как раз под лесом и огибал озеро.
Очень любопытно. Однако, наверное, это было логичным, если усадьба и впрямь раньше принадлежала хранителю. Только вот как раз посередине между моим домом и замком на моем плане было помечено нечто странное.
Да не значком, не просто крестиком, а руной.
  
Сбегав в гостиную, где я вчера оставила мамины ученические тетради, я разыскала этот символ. Мама пометила его как «больше не используется».
И означал он загадочное «кладезь».
Это то, о чем я подумала?
  
Глава 33. Ценители прекрасного 
 
Просидела над планом я долго.
Как водилось в последнее время, вопросы множились, а ответы находились не на все. Пригодилась домашняя библиотека, однако, увы, часть информации, которую удалось почерпнуть из имеющихся в доме книг, была слишком расплывчата. А появившиеся догадки требовали проверки.
Зато теперь у меня появился список достаточно конкретных вопросов к господину Горганзу. Во что бы то ни стало, завтра следовало нанести визит рунисту. У меня возникло ощущение, что время поджимает. К тому же, Дантесоль написал, что мы увидимся уже скоро. Скоро – это когда? Завтра? Через неделю? Через месяц?
Определенно, нужно было что-то предпринимать.
Я надеялась, что Корбу не забыл о своем обещании и появится уже завтра.
– Госпожа Манон, – ворчливо окликнула меня Марсия. – Вы спать собираетесь?
Я подняла от бумаг осоловевшие глаза и только теперь заметила, что в кабинете зажжены свечи, а я даже не заметила, как горничная обо мне позаботилась.
Сейчас она с укоризненным взором стояла на пороге кабинета, кутаясь в шаль, накинутую поверх ночной сорочки. Я недоуменно перевела взгляд на циферблат настольных часов, чей пузатый корпус тускло поблескивал медью. Немного позеленевшие ножки намекали на то, что мы упустили уход за этим милым раритетом, показывавшим уже без четверти десять вечера.
– Пожалуй пора, – я со вздохом разогнулась и ощутила, как затекла поясница. Все-таки от корсетов была польза, хоть я их и не любила. Будь я в нем, я бы так не скрючилась. – Завтра мне придется встать пораньше, – пробормотала я, отодвигая бумаги.
А пока следовало обеспечить меры безопасности.
Что-то мне подсказывало, что попытки проникнуть в дом продолжатся, а капитан Кальдерра, вне всяких сомнений имевший к этому отношение, дал понять, что помощи ни от кого я не дождусь.
Обойдя дом и навесив свои бытовые заклинания, я все равно не чувствовала себя спокойно. Поэтому, забредя на кухню, которая чаще всего и подвергалась попыткам взлома, я, немного поразмыслив, решила, оставить крышку погреба открытой. Выходило, что если кто-то в темноте все-таки залезет в окно, то упадет скорее всего в дыру. Может быть, это было не очень гуманно, но так и лазить по чужим домам – тоже не хорошо.
Уже забравшись в постель, я все прислушивалась к своим магсигналкам. Ворочалась с бока на бок. Меня то одолевало странное равнодушие, граничащее с безысходностью, то накатывала паника, требовавшая немедленных действий по своему спасению.
Неудивительно, что и сон мой был неприятным. Мне опять приснилась сестра. Только в этот раз кошмар оборвал непонятный стук.
Хватая ртом воздух, я резко села на постели. Ночная темнота вокруг казалась откровенно пугающей.
Дрожащими пальцами растерла лицо, чтобы прогнать остатки дурного сна. Что же вырвало меня из него? Прислушалась к своим маячкам – ничего. Сердцебиение постепенно приходило в норму, но я все никак не могла согреться.
Затеплив магсветильник, я обвела взглядов еще не до конца обжитую комнату. За прожитое в ней время она стала выглядеть приятнее, но уюта пока не хватало. В зеве камина еще тлели красными искорками угли. А вот окно было распахнуто, и из него тянуло промозглым воздухом непредсказуемой поздней хвиссинской весны, зарядившей мелкую морось еще со вчерашнего вечера.
Стало быть, именно шум распахнувшихся ставней послужил во сне стуком чашки о блюдце.
За окном еще было темно, непохоже, чтобы рассвет был близко.
Вылезать из-под одеяла очень не хотелось, но и спать в такой холодрыге невозможно. Дотянувшись до пеньюара, вовсе непредназначенного дарить тепло, я рискнула покинуть стынущую постель. Пол под босыми ногами был ледяным. К зиме стоило озаботиться ковром, не шелковым и красивым, а теплым шерстяным.