Тотем (СИ)

— Лиса бешеная! — объяснился воин, качая руку. На ладони отчетливо виднелись следы от зубов, свежая кровь проступила из ран — глубоких, но скорее неприятных и обидных, чем действительно создающих проблемы. — Видать, нора где-то с выводком.
Виновница стояла на обочине дороги, скалилась и рычала, с ненавистью смотря на воинов. Рыжая шерсть топорщилась на холке, ушах и спине. Карие глаза неотрывно наблюдали, а вся она замерла с готовностью дать бой, если снова придётся. Рука ближайшего воина потянулась к ней, желая схватить за шкирку, но лиса была прыткой. Извернувшись, она в два счёта оттолкнулась от земли лапами и повисла на руке воина, вцепившись клыками в его запястье.
Сэт нахмурился — забавы солдат ему не понравились, да и лиса вела себя странно. Подступив ближе, он заметил, как лиса, пойманная за шкирку, воинственно взвилась в руках воина. Она пыталась достать до него когтями и зубами, не отчаиваясь. Лиса сражалась с такой яростью, что, казалось, обдавало жаром при одном только виде борьбы. 
В кустах на обочине что-то зашевелилось, и на шелест среагировал воин.
— Вы поглядите! 
Он так был поражён увиденным, что Сэт напрягся от дурного предчувствия. 
— Смотрите, что защищала!
В руке воина повис щенок росомахи. Он запищал от страха и задёргался, а лиса разъярилась ещё больше. Цапнув воина за руку, она освободилась и прытью кинулась к щенку. Тот, не отставая от неё, извернулся, и укусил воина за пальцы. Щенок полетел вниз, но лисица успела поймать его в воздухе и мягко приземлиться вместе с ним на тропу. 
Только теперь, глядя в её глаза, Сэт понял. Она защищала ребёнка.
Тень лисы прерывалась на дороге и там, где начинался хвост, был лишь торчащий клочок шерсти, неопрятный и неуместный. Хвоста не было.
— Кайра?.. — на одном дыхании он произнёс её имя, не веря в то, что видит.
Лиса дёрнула ухом, перевела на него взгляд, и они встретились глазами.
  
Глава 17
 
Сэт не мог поверить своим глазам.
— Кайра… — повторил он одними губами.
Лиса повернула голову и посмотрела на него янтарными глазами.
«Нет, не Кайра».
Это не та избалованная девочка, которую он забрал из горящего дома. Не рыжий вихрь лесов Лисбора. Сэт видел её истинное лицо за лисьей маской. Дух девушки с огненно-рыжими волосами. Она стояла перед ним ровно и уверенно, и держалась так, словно все они — росомахи — её провинившиеся подданные. От неё исходил огонь такой силы, что мог сжечь его на расстоянии. Она смотрела на него без страха. Янтарные глаза не искрились. Холодные... суровые, как снега Строгхолда. Ему показалось, что перед ним стоит сама княгиня Алеена — госпожа Лисбора, но это была не она. Княгиня Алеена умерла от его руки.
Лиса словно поняла, что он видит её, и усмехнулась.
— Отец… — испуганно шепнул Алед, и Сэт оглянулся.
Они не одни. Его братья тоже это почувствовали и потянулись за мечами.
— Отступите назад, если хотите вернуться домой, — лиса резко выспростала руку в сторону одного из воинов Сэта. Усмешка сошла с её губ, а брови нахмурились.
Даже её голос изменился. Властность и уверенность в нём, достойные княгини, а не девочки. Он не узнавал девушку перед собой.
Росомахи попали в ловушку лисов. Лучники показались из укрытия, и князь не сомневался, что их намного больше. Это не случайное столкновение на тракте. Их ждали. Подтверждая его догадки, к ним вышел мужчина с каштановыми волосами, отливающими медью. Он встал возле лисицы, не скрывая нашивки на рукаве — Вейлих. Сэт подумал, что это иронично — попасть в лапы к лисам после того, как он пообещал сыну, что им до росомах нет никакого дела. Предводитель сопротивления стоял перед ними, держась подле лисы, но слегка за ней, показывая своё положение. Он подчинялся ей, а значит и отряд вокруг — тоже служил её воле.
Сэт опустил взгляд, заметив странное мельтешение у ног лисы. Он совсем забыл про мальчишку — того, кого она защищала на дороге. Русоволосый мальчонка держался за плащ лисы и опасливо с любопытством смотрел на него. Сын. Его сын.
 
— Чего ты хочешь? — Сэт обратился к лисе, не обращая внимания на предводителя Вейлих.
— Поговорить.
Если бы лисы хотели убить их, то сделали бы это без лишних разговоров. Но Сэт не понимал: какой им прок от него. Хотят выторговать свободу Тельконтара взамен на его жизнь? Или забрать у него сына, чтобы использовать его против росомах?
— Опустите оружие, — приказал Сэт.
Его приказ удивил росомах, привыкших сражаться до последней капли крови, даже если этот бой для них — последний. Но росомахи не спорили с князем и исполнили его приказ. Они не страшились своей участи и не считали себя слабыми.
Такой исход удовлетворил лисов, но острия стрел всё ещё смотрели на росомах и ждали любого повода встретиться с ними.
— Оставьте лошадей и ступайте за нами, — приказала лиса. Она развернулась и сошла с дороги, уходя в лес. Мальчик побежал за ней, не отставая. Предводитель Вейлих вместе с лисами-воинами и лучниками внимательно следил за каждым шагом росомах, провожая их вслед за лисой. Туда — где не позволялось свободно бродить росомахам. В леса Лисбора.
***
Они уходили всё дальше в лес, и Сэту казалось, что сам лес Лисбора бережёт детей лисьего бога. Он заметал за ними следы, словно здесь никто и никогда не ходил. Вокруг было тихо, и всю дорогу они молчали. Алед шёл рядом с Сэтом, и князь видел, как сын борется с желанием ухватиться за него по-мальчишески. Страх легко читался на его лице, но Сэт не думал винить за него сына. Его душа всё ещё была чистой. Он не потерял её в боях. Не искупал в крови столько раз, чтобы обрести бесстрашие перед смертью. И Сэт тоже боялся, но не лишиться своей головы, а увидеть, как его друзья и его сын погибают, потому что он потерял хватку. Где тот Сэт, который в ответ на угрозы лис оголил бы меч и показал им, кто их господин?
«Умер вместе с Михеем», — напомнил себе князь.
Из снега появилась протоптанная узкая дорожка. Она постепенно становилась всё шире и шире, пока росомахи не услышали отдалённый шум, а после увидели лагерь лисов. Его размеры поразили росомах. Они считали, что в сопротивлении не насчитается больше двух или трёх дюжин воинов — да и среди тех больше лучников и следопытов, но они ошибались. Это было настоящее лисье войско, и оно боролось за свободу своего народа.
— Вы останетесь здесь, — лиса вновь заговорила, бросив взгляд на Сэта через плечо: — А ты пойдёшь со мной.
Она вошла в один из шатров — он ничем не отличался от других близнецов. Ни размерами, ни убранством внутри. За ней в шатёр юркнул мальчишка, не отпуская края её накидки. Для него происходящее было лишь детской забавой.
Сэт оглянулся на сына — Алед выглядел встревоженным. Его и других росомах оставляли под присмотром лисьего войска — в самом сердце лагеря врагов. Князь не задавал вопросов, но удивился, что в шатёр пригласили его одного. Он прошёл мимо главы сопротивления — лис стоял подле входа в шатёр, и, проводив росомаху взглядом, остался снаружи.
Внутри шатра пахло травами. Они навевали князю воспоминания о тех днях, когда он только привёз лису в Стронгхолд. О её попытках ужиться с ним и навести свой порядок — частичку осеннего леса в голых и заснеженных пустошах. Он остановился в центре шатра, но не дождался объяснений лисы. Полог над шатром приподнялся и внутрь вошёл рыжеволосый мужчина. Он выглядел ровесником Кайры. Долговязый, с тонкими пальцами, не знавшими веса меча и грубости тетивы лука. Не воин. Сэт узнал в его одежде отличия лекарей, и ненадолго ощутил своё превосходство, не думая, что этот мужчина обладает скрытой силой. 
Мальчишка со смехом и радостью тут же бросился к нему, раскинув руки, и пробежал мимо Сэта. Отчего именно этот порыв мальчика ранил князя больше всего.
— Я слышал, что вы вернулись, — улыбнулся мужчина, смотря на лису.
— Забери его, — мягко попросила лиса, говоря о сыне.