Икар из Пичугино тож

С этого года на даче стали жить две афганские борзые — платиновый Люмпик и серебристый Перзик — годовалый молодняк старинного друга Сергея Ивановича, умершего несколько месяцев назад. Сергей Иванович так и не понял, зачем тому понадобилось аж два пса, но факт есть факт — теперь они были никому не нужны, и с этим надо было что-то делать. Когда их хозяина не стало, они были еще совсем маленькими и беспомощными. Сергей Иванович взял собак на время, перезимовать, но тут неожиданно наступила весна, и ему полюбилось выходить с ними на прогулку. А с приходом лета и переездом на дачу Сергей Иванович посчитал ужасной несправедливостью лишать питомцев дачной вольницы, каковой в их жизни может попросту больше не случиться. В общем, не было сомнений, что будущее собак прочно связано именно с семьей Глебовых.
Будучи совсем еще молодыми псами, Люмпик и Перзик искренне радовались жизни. Весь день они гонялись друг за другом по даче, угрожая снести насаждения Елены Федоровны. Та хоть и не представляла двух крупных собак, живущих в квартире, но, видя, как на ее глазах помолодел муж и как питомцы хорошо влияют на детей, ворчала лишь для вида. Вскоре и она сама уже не представляла дачную жизнь без Люмпика и Перзика.
На даче росло фамильное дерево. Его роль выполняла старая липа Акулина Гавриловна, которая была посажена еще при отце Сергея Ивановича, но долго оставалась безымянной. Ее назвали в честь предводительницы шайки разбойников, орудовавших в этих местах в далекие легендарные времена. И конечно, в той истории не обошлось без колдовства и большой любви. Предание гласило, будто Акулина обладала магическими способностями, которые использовала в своих разбойничьих делах. С помощью заговоров она могла парализовать чью угодно волю и затуманить ясность мышления. Но, как это часто бывает, кто подчиняет с легкостью других, тот рано или поздно сам попадается на ту же удочку. Так, по преданию, случилось с той девушкой, однажды полюбившей казака, который сдал ее властям на погибель.
Под липой стояла простенькая скамеечка, с которой хорошо просматривался дом. Так повелось, что сюда приходили либо чтобы побыть в одиночестве, либо для приватной беседы вдвоем, пошептаться. Всеми домочадцами дерево осознавалось как нечто сакральное, помогающее семье во всех делах. Поэтому дети, принявшие это за безусловную истину, не уставали бегать к ней, чтобы загадать очередное желание.
  
Глава 4
 
ПИЧУГИНО ТОЖ
 
История дачного поселка уходила корнями в стародавние времена. Село Пичугино тож было основано в семнадцатом веке при царе Алексее Михайловиче. Места эти славились своими яблоками и рыбой, обозы с которыми расходились по всей стране. Эти земли издавна облюбовали знатные люди, и село Пичугино тож много лет входило во владения одной довольно известной графской фамилии. Монастыри, сады и заливные луга — в таком живописном окружении дремало село несколько столетий, пока его не растормошила местная ГЭС. Именно она привела в движение те воды, что навсегда скрыли Пичугино тож под своей толщей. Казалось бы, все, конец, финал. Но вышло так, что село, словно феникс, смогло возродиться, только не из огня, а из волжской воды. Почти сразу после затопления, чуть выше того места, где располагались дома, был разбит дачный поселок. Так Пичугино тож продолжило свою жизнь.
В округе отмечали, что все пичугинотожцы сплошь какие-то особенные люди, вроде как странные, что ли, мазанные одним исключительным миром. Про пичугинотожцев говорили, что они идейные, упрямые, куркулистые, обособленные, урвавшие себе Землю обетованную на берегах Волги. Их не любили за то, что они захватили этот лакомый кусок, еще за то, что были не как все. Им не могли простить уклад совершенно иной жизни, который поддерживался неизменными десятилетиями. Это напоминало какую-нибудь американскую религиозную секту или русских староверов Бразилии, существующих независимо от окружающей цивилизации. Вступить в их ряды было довольно легко, если, конечно, находились лишние деньги на приобретение дачи, а вот выйти… Пичугино тож не отпускало от себя. И это было похлеще любого культа — настоящее добровольное благословенное рабство. Заставить расстаться с дачей могли лишь обстоятельства непреодолимой силы, среди которых самой распространенной была смерть. По этой причине объявление о продаже дачи в Пичугино тож являлось большой редкостью, а появившись, исчезало в течение недели.
 
За что так ценились дачи в Пичугино тож? Загадка. Там было необъяснимо хорошо, просто хорошо. Там была воля. Наверное, все дело в ветре, утесе и Волге, хотя…
Еще Пичугино тож отличал от миллиона других дачных поселков высокий уровень качества жизни. Здесь находились совершенно не свойственные для дач объекты, которыми дачники беспримерно гордились.
При въезде в поселок, сразу после шлагбаума, на стенде для объявлений висела подробная карта Пичугино тож. На нее были нанесены все улицы и обозначен номер каждого участка. Но самым любопытным было не это. У всякого нового гостя безграничное удивление вызывали изображенные условные знаки и их разъяснения в легенде карты.
Первое, что можно было увидеть на схеме, — обозначение магазина. И правда, эка невидаль — найти в дачном массиве продуктовый ларек! Такое встречается сплошь и рядом.
Следующий знак, указывающий на наличие в этих местах спортивной площадки, если еще по-настоящему не удивлял, то, безусловно, радовал своим присутствием. В самом деле, разве плохо поиграть в футбол или волейбол улица с улицей? И разве будет лишним, отмечая день рождения, сделать партию в петанг, а одним прекрасным воскресным утром устроить турнир по бадминтону или настольному теннису? Природа человека требует пищи и движений, поэтому ни магазин, ни спортплощадка не воспринимались чем-то сверхъестественным, чего нельзя было сказать о следующих четырех объектах.
Увидев на карте значок библиотеки, приезжие думали, что это шутка или что под библиотекой здесь имеют в виду нечто свое, в лучшем случае пункт буккроссинга, куда дачники приносят макулатуру. Но, пройдя по маршруту, они вдруг обнаруживали небольшой деревянный павильон, заставленный стеллажами с книгами. Большая часть фонда была представлена беллетристикой, другая — литературой по садоводству, ландшафтному дизайну, строительству и краеведению. Все книги были каталогизированы по всей строгости библиотечной науки. Особо ценные тома хранились на даче у библиотекаря, который приходил на работу в условленное время, отпирал замки и, даже если никого не было, все равно не покидал помещение. Книги и журналы можно было полистать тут же в «открытом» читальном зале под навесом или взять с собой. Библиотека давно стала общедачным форумом, где обсуждались последние новости и размещались частные поселковые объявления. Сюда приходили не только почитать, но и просто поболтать, поиграть в шахматы, шашки или нарды.
При изучении Пичугино тож бесконечное удивление вызывал здешний музей. Когда речь идет о Переделкино — это понятно, но тут? Каким образом? Его коллекция когда-то начала стихийно расти благодаря старожилам затопленного села. Это были в основном старинные предметы крестьянского быта: утюги, самовары, чугунки, прялки и прочее. Затем появились царские монеты, иконы, церковноприходские книги, одежда и обувь начала двадцатого столетия. В какой-то момент ряды музейных экспонатов пополнились минералами, ископаемыми остатками древних животных вроде бивня мамонта и окаменелости древней рыбы, гербарием, энтомологической коллекцией. В восьмидесятых краеведческое крыло музея дополнилось художественной галереей. Для этих целей была специально сделана пристройка. В основном в ней на время вывешивались картины местных умельцев — пейзажи окрестностей, натюрморты и портреты дачников. Каждый год музей проводил выставку прикладного искусства пичугинотожцев, и лучшие работы удостаивались чести быть представленными в музее.