Из рода Бурого Медведя. Том 2 (СИ)

Однако Питонов был тут как тут:
— Чай пьёте? — спросил он.
Я внутренне вздохнули и сказал:
— Да Рудольф Иннокентьевич… хотите шоколадку? — я быстро переломил свой кусок и отдал ему большую часть. Чего он своё не берёт?! Нет денег с таким количеством часов и при том, что он второй человек в универе? Не поверю. На шоколад точно должно хватать, хоть он и не дешёвый. 
— Спасибо, — ответил Питонов и вдруг добавил: — Я вас наверно объел… просто своё не взял. Забыл… никак не мог решить, что брать с собой: помповый дробовик или усиленный паёк. В итоге и дробовик не взял и усиленный паёк забыл…
— Да мне не жалко, — ответил я. Хотя было жалко! 
— «Золотая Москва» — шоколад хороший, я бы даже сказал отличный. Только дорогой. Шесть рублей за сто грамм, где это видано?! — возмутился Питонов проглотив последний кусочек. Затем он встал и ушёл. Я же нащупав в кармане припасённую барбариску, развернул бумажку и быстро пихнул в рот конфету. Хоть что-то…
Потрескивал костёр. Огонь медленно грыз берёзовое полено. Приятно было вдыхать запах горящей древесины и греться. Всё омрачало то, что буквально через палатку готовились ко сну Маша и её дружок Перепёлкин. И я это прекрасно видел. Ведь будут спать в одной палатке и ничего не поделаешь! Кошмар! Я развернулся и сел спиной что б не видеть этого! 
Вскоре костры стали затухать. Изрядно похолодало. Я разобрал свою современную палатку, купленную за огромные деньги — двести рублей. Она имела лёгкую искусственную ткань в основе и водоотталкивающую пропитку, что делало её гораздо легче обычной брезентовой. Олег уже залез в свою полуторку и похоже спал. Я завернулся в тёплый спальник и тоже скоро заснул.
Но спокойно поспать нам в ту ночь не дали...
  
Глава 32. Долина смерти
 
Проснулись мы среди ночи от топота, криков и воплей. Зазвучали выстрелы! Я понял, что идёт бой! Схватив обрез и меч, я оказался снаружи палатки, буквально босиком. Месяц висевший над нашей поляной неплохо освещал нападавших. Это были Дивьи люди! Двухголовы, Четырёхруки, Пёсиголовы, Грудоголовы и Одноглазы — все они обрушились на нас словно ураган, огромной армией в пару сотен особей. В ответ всё больше наших ребят втягивалось в бой.
Я выстрелил! Голова Одноглаза откинулась назад, тело рухнуло. На меня кинулся Пёсиголовец с копьём наперевес. Вражеский выпад! Мой уклон! Блок! Я обрубил древко копья и поразил его в сердце. Он завыл! Но получил от меня лишь добивающий удар. Едва я развернулся, как увидел Четырёхрука, в каждой руке он держал по кинжалу, уродливая рожа с клыками недобро скалилась на меня. Я пожалел, что патроны к двустволке остались в палатке. Огненная стрела вонзилась в его голову! Ещё одна по глазам, ещё! После пятой стрелы я понял, что он наконец ослеп. Я кинулся вперёд, но встретил яростное сопротивление. Казалось включили вентилятор. Он махал всеми четырьмя руками во все стороны не давая подойти. Но я оказался ловчей, нырнул за спину, перекатившись по земле, и ткнул его несколько раз мечом. Изогнувшись в агонии, он развернулся. Вложившись в удар, я срезал ему две левых руки. Затем ударил ещё, завершив его никчёмную жизнь.
Едва успел развернутся, как тут же принял бой с тремя Грудоголовами. Благо что все трое имели лишь огромные дубины. Их удары оказались в меру медлительными, но сильно убойными. Камень, попавшийся им вместо моей головы, раскололся на множество кусков! Я понял что мне хватит одного, двух, таких ударов! Я поднырну под дубину, ткнул в карикатурную рожу остриём. Смесь дикого визга и хрюканья! Другому выпустил в пузо маленький огненный шар. В нём образовалась огромная дыра! Он упал на спину, что бы освободить очередь следующему на тот свет… 
Третий получил тычок в лицо, удар по кисти… кровь, хрюканье и визг! С ними было покончено. Но на меня тут же кинулся Пёсиголовец с моргенштерном в руке. Два шарика с шипами воткнулись мне в плечо. Я взвыл! Меч выпал на землю! Пёсиголовец кинулся на меня что бы добить! Но был встречен снопом огненных стрел прямо в рожу. Запахло палёной шерстью… Дымящееся тело рухнуло в сырую траву! Я подхватил меч с земли левой рукой…
 
Левой я дрался хорошо, но чуть хуже, чем правой. Хорошо что Демьян настаивал на каждой тренировки больше работать левой. Я опять закружился в хороводе боя. Меч отлетал от дубины, едва справлялся встречая прочные кости, рассекал шеи, отсекал конечности. Где-то рядом отстреливался Олег, с одним из своих товарищей одногруппников. Вдвоём они противостояли нескольким Пёсиголовцам. Я же, срезая врагов и получая тычки удары в ответ, невольно стал перемещаться в сторону Маши, думая что ей может понадобиться помощь. Но они вроде справлялись, со своим Перепёлкиным. Она выпускала молнии, била уверенно мечом, спасая своего Витю от превосходящих сил. Тот тоже что-то пытался делать своим кинжалом и редкими атаками ледяных стрел. 
На секунду я отвернулся, думая, что Маша с Перепёлкиным справиться. Я рванул вперёд и срезал мечом крупную одноглазую голову. А когда глянул на тех двоих снова, то обомлел! Маша лежит на земле, придавленная вражеским трупом, Перепёлкин убегает, а над ней стоит Четырёхрук, держа в руках занесенную над головой огромную дубину! Молниеносно я применил способность магического зрения и увидел что у неё меньше процента щитов, а значит и запаса магических сил! Занесённая над ней дубина не оставляла ей шансов на контратаку, так как атаковать было нечем! Её меч валялся в стороне, а рука явно была сломана. Она бессильно заслонилась здоровой рукой, силясь выползти из под придавившего её мёртвого тела… 
Моя левая рука нашарила нож на поясе и запустила в цель. Лезвие не воткнулось, но внимание отвлекло. Затем я вдарил магией, стрелы буквально срезали ногу Четырёхрука. Он рухнул! Я подскочил, ударил его мечом сверху вниз. Искры! Его блок! Он не сдавался он катался на земле без ноги, используя свои руки как для манёвра-перемещения так и для атак, норовя уколоть меня то кинжалом, то достать дубиной. В конце концов он пал, получив маленький огнешар в грудь…
Тут же я подскочил к Маше. Буквально отшвырнул с неё тело мёртвого монстра. Опираясь на одну здоровую руку, она начала вставать. Я подхватил её здоровой и поставил на ноги, спросил:
— Ты живая?
— Да вроде, — она неуверенно кивнула и шатнулась.
— Посиди — сказал. — Бой почти кончился…
Бой и правда кончился, кончился очень резко, не осталось ни одного живого врага, все Дивьи люди лежали мёртвыми. Но мы вовсе не победили, просто те орды, которые продолжали на нас идти стали терять осязаемость и исчезли. Топот стих и поляна погрузилась в ночную тишину. Проход между мирами закрылся, как ему и положено в три часа ночи. Горело несколько костров. Палатки были смяты, разбросаны вещи и рюкзаки…
— Я же говорил, — прибежал как ни в чём не бывало Перепёлкин. — ВЫ слишком грубо с ним обращались вот они и кинулись мстить! Не делай зло! Не получишь в ответ!
— Это вы их отпускали «немного попугав», а они этого не оценили, — сказал я. — А ты вообще чмо, бросил её на растерзание…
— Я не бросил! — попытался отмахнуться Перепёлкин. — Оно сам так вышло…
И тут бы нам рассмеяться. Но мы оказались слишком потрёпанны. 
Я повернулся и посмотрел на Машу:
— Что, он не виноват?
Маша ответила, не глядя на него:
— Виноват… если бы не ты...
— Но как же…, — начал было Перепёлкин.
Я подошёл и дал ему рожу, прямо в нос. После боя он выглядел слишком свеженьким. Почти не было ссадин и крови. К нам тут же подскочил Питонов.
— Не драться идиоты! Делать нечего?
— Он её бросил в бою на растерзание! И пытается теперь оправдаться! — возмутился я. 
— Перепёлкин ты подонок если это правда! — воскликнул в своей истеричной манере Питонов, зло глядя на Перепёлкина. — Но сейчас у нас другие проблемы. Идите за мной… вы же целители… у нас много раненных.
Мы пошли с Питоновым к группе ребят. НО там что-то было не так. Питонов дёрнул плечами, как обычно он дела на уроке когда нервничал и ускорил шаг. Протолкнувшись сквозь толпу, он резко начал что-то говорить, но вдруг осёкся…