В снежном плену (СИ)

Второе… Хотя, может быть, это уже есть? Увы, но этого Михаил не знал… Зерносушилки — тоже очень ценная для сельского хозяйства вещь, позволяющая заметно уменьшить потери зерна при хранении. Особенно подсолнечника, который нередко собирается уже по дождям. Как действует такой комплекс — Михаил тоже неплохо знал, доводилось ремонтировать. Так что сделать описание, зарисовать общую схему установки — а там уж советские конструктора сами что придумать. К этому можно добавить аэратор — там вообще ничего сложного нет… Правда, с ними Михаил лично дел не имел, только слышал про такие установки.
Что дальше? Хм… А изобрели ли тут уже культиваторы КРН? Надо узнать! Если нет — тоже можно про них написать… Для подсолнечника очень ценная вещь! Сам и ремонтировал такие, и работал с ним… И матерился на придурков, кому лень было прошприцевать втулки перед началом рабочей смены.
Больше, увы, про сельское хозяйство ничего в голову не приходило, что можно было бы предложить… Вспомнилось слышанное про Хрущева, как при нем вели освоение Целины с грубыми нарушениями агротехники, которая требовалась бы для тех мест. Однако здесь это не было! Здесь освоение Целины оказалось где-то на втором месте — как важная стратегическая задача, но не так, чтобы вот прямо «давай-давай, быстрее-быстрее». Основной упор все же сделали на интенсивное развитие сельского хозяйства, как то и предлагали большинство ученых. Начали наращивать производство удобрений, уделили большее внимание селекции новых сортов сельскохозяйственных культур, занялись теми же лесополосами. В ходе экспериментов выяснили, что на Целине целесообразнее безотвальная технология вспашки, против которой в прежней истории выступил Хрущев. В итоге «освоение Целины» затянулось буквально до самого извержения Лонг-Вэлли, а распаханная площадь была более чем вдвое меньше, чем в прошлой реальности — вместо более сорока миллионов гектар всего лишь пятнадцать, что даже так превысило предложенные министром сельского хозяйства товарищем Бенедиктовым двенадцать. И в целом оно не считалось чем-то таким уж особо значимым — никакой тебе героической эпопеи, обычная повседневная работа! За то в этом мире не было истории с «неперспективными деревнями» и активно развивали, а не разваливали, сельское хозяйство Нечерноземья, сделав основной упор на интенсивные технологии развития… В итоге к середине 60-х СССР в полной мере обеспечивал себя сельскохозяйственной продукцией — не сказать чтобы идеально, все же та же селекция — дело небыстрое, но достаточно стабильно. Не было дурацкой кукурузной кампании, не урезали приусадебные участки колхозников, не отбирали скот, куда больше использовался научный поход… Так что ничего особо посоветовать по сельскому хозяйству Михаил не мог. Тем более, что он и сам был механиком, а не агрономом.
Четвертое… Несколько подумав, Михаил решил, что следует обратить особое внимание на развитие электроники и вычислительной техники и ее применение в народном хозяйстве. Написать про те же станки с ЧПУ, автоматические производственные линии, применение ЭВМ в научных и инженерных расчетах… В общем, тут он найдет, про что написать. В конце концов, у него у самого в КБ стояла ПЭВМ ЕС 1843, на которой делали некоторые расчеты… А еще, помнится, слышал про программы, позволяющие создавать настоящие трехмерные модели деталей — хотя это уж даже в начале 90-х, когда он уволился с работы, казалось какой-то фантастикой. Про что многие слышали, но никто не видел.
Что еще? Не, пожалуй пока все-таки все. Хотя… Вспомнилось еще про технологию прямого восстановления железа с помощью природного газа. Как-то даже ради интереса несколько статей на этот счет прочитал, что, пожалуй, позволило бы советским ученым быстрее разработать технологию. Но это уж он оставит на потом… Тем более, сейчас в СССР всем явно не до того, да и сначала надо изучить, что на этот счет вообще уже известно в это время. За этими мыслями Михаил и дождался когда Вика сдаст экзамен…
— Сдала! Отлично! — радостно выбежав из аудитории, девушка буквально повисла у него на шее, а на лице ее было выражение счастья.
 
— А я в тебе и не сомневался, — слегка приобняв жену, улыбнулся Михаил.
Одевшись, они пошли на трамвай… Под ногами похрустывал свежий снежок, на улицы уже вышла снегоуборочная техника, а около теплиц горели красным табло о идущей уборке снега, который и впрямь вовсю летел с крыш под действием мощных вентиляторов. Недалеко от остановки наткнулись и на злобно лязгающий шнекороторным механизмом трамвай-снегоочиститель, от которого в правую сторону от дороги летел настоящий снежный столб. Самое главное — по глупости не попасть под него! А то там не только спрессованные комья снега, но и самые настоящие ледяные куски и даже камни могут лететь — и все это с большой скоростью! Недаром на железнодорожной технике аналогичного назначения пишут про опасную зону в двадцать метров.
Дождавшись девятки, они добрались до дома, где последнее время стало как-то пустынно. Родители Михаила посменно работали, на работу вышли и дед с бабкой, Анька, старшая сестра, с мужем — тоже, Машка вышла замуж и теперь жила по другую сторону от «железки», Квета в роддоме — позавчера у нее дочка родилась… Так что встречали их только батя Михаила с бабкой. Поужинав, Михаил думал было сесть за написание послания в ЦК КПСС, но сначала все же включил телевизор. «А ведь, похоже, за весь год не появилось ни одного нового фильма!» — вдруг подумал Михаил. Однако сейчас тут шли новости, которые снова не радовали…
Середина зимы этого года ознаменовалась массовой гибелью государств… Мало кто успел заготовить достаточно для выживания запасов, далеко не все смогли и наладить жизнь в условиях снегопадов и морозов. И если в СССР снега в этом году было куда меньше, то Европу заваливало ничуть не слабее прошлогоднего! Но самой главной бедой стало то, что элиты большинства государств интересовало лишь выживание их самих и небольшого количества наиболее ценных специалистов — и зачастую это готовы были делать за счет других. Ведь так оно гораздо проще! И точно так же, глядя на это, поступал и народ. Оголтелый индивидуализм зачастую оказывался сильнее любых разумных доводов! Достань побольше жратвы, топлива, самых необходимых товаров, добудь оружие — и сиди как царь Кощей на своих припасах, только бы их не отнял кто-нибудь другой! Лишь бы выжить самому — и наплевать на других…
А еще начало сказываться то, что извержение привело к сдвигу географического полюса… постепенно начал ослабевать Гольфстрим — и в эту зиму порт Мурманска впервые замерз. Началось сильное похолодание в Скандинавии — и, по прогнозам ученых, там вполне мог образоваться новый ледник. Пусть и куда меньший, чем в древний ледниковый период. Одна за другой прекращали свое существование страны Европы — где-то относительно тихо, в результате внутренних волнений. Тем более, что правительства тех же Италии, Франции или Испании уже были в Северной Африке в своих новых владениях. А где-то и жестоко и кроваво, в результате коротких, но яростных гражданских войн.
Но самая ожесточенная война, к удивлению Михаила, разгорелась вовсе на в Западной Европе, где в результате паралича экономики еще в прошлый год люди гибли сотнями тысяч, а на Балканах. Где откуда-то внезапно вспыли все те противоречия, что уже давно были между народами теперь уже бывшей Югославии. Несмотря на погоду, на плохую проходимость для техники, эта война не утихала уже второй месяц — но у СССР даже не было возможности в не вмешаться. Мало того, что вся армия задействована внутри страны, так еще и попробуй проведи туда войска, через заснеженные-то горные перевалы и дороги! Но теперь — еще вот…
— В Польше третий день не утихают волнения на фоне разразившегося в стране голода, — продолжал тем временем диктор. — Армия заявила о своем нейтралитете в происходящих событиях. К сожалению, за лето польскому правительству не удалось создать достаточных запасов на зиму…
— Трындец полякам, — мрачно заметил Михаил.
— Думаешь? — спросил батя Михаила.