Жена. Дорого (СИ)

– Пусть заходит.
Произношу твердо, а в душе все сопротивляется. Я внутренне подбираюсь и не могу оторвать взгляда от двери, в которую сейчас вот-вот зайдет мой враг.
Вообще, шикарно живу.
У кого еще в этой жизни есть настоящие враги, которые не просто тебя не любят, а ненавидят и делают тебе гадости не походя, когда появляется такая возможность, а тратят на это время и воображение, выискивают способы специально? Знать бы еще, за что такая радость.
Кристина заходит без апломба. При взгляде на меня ей не удаётся удержать лицо, но она молчит. Смотрю на нее и понимаю, что с последней встречи возле ателье она успела отрезать себе челку как у меня, которую я себе отстригла после возвращения из отпуска. Как это возможно? Ненавидеть меня и не прекращать копировать? Мне становится дурно. В прямом смысле слова. От одного запаха тех самых духов начинает подташнивать.
– Позволим ей сесть? – интересуется Данил так, как будто говорит о пустом месте.
А он мастер унижений. На этом фоне завуалированное обзывание меня истеричкой – просто мягкое недовольство. Ласково пожурил, можно сказать.
– Нет, – отвечаю я ему. – Надеюсь, это ненадолго.
Я снова беру стакан, чтобы отпить воды, а глаза Кристины приковываются к моему обручальному кольцу. Сама не знаю, зачем я его надела сегодня. Видимо, провидение под руку толкнуло, чтобы можно было позлить эту суку. А Кристина злится, если так можно назвать эмоцию на ее лице.
– Я слушаю. Если есть, что сказать, говори, нет – проваливай.
– Давай Кристина с самого главного начинай, – понукает ее Староверов. – Что же ты молчишь? Слова подбираешь? А на помолвке без репетиций обошлась.
– С чего начать?
Не узнаю угрюмую немногословную Кристину, из которой помои обычно льются потоком. Может, и впрямь я услышу что-то стоящее, если ей так тяжело говорить.
– С главного, – повторяет Данил. – Давай расскажи, что ты подслушала и при каких обстоятельствах. Только целиком. Интрига нам не нужна.
Кристина, которая все еще гипнотизирует мой безымянный палец, поднимает глаза на Староверова. Однако, видно, что ей от него не по себе. Надо же. Что ж он такое раскопал? Крамер говорит о Даниле, как о расчетливом дельце и опытном интригане. Похоже, так оно и есть.
Бывшая подруга переводит взгляд на меня. Тоже мне не рада, но деваться ей некуда.
– На вечеринке у Старыгина я нечаянно подслушала разговор Данила и Тимура, – начинает она без огонька.
– Стоп, – прерывает ее Данил. – Кристина, наша сделка останется в силе, только если ты будешь говорить всю правду.
Зло зыркнув на него, она снова сосредотачивается на моей руке, которую я положила на стол так, чтобы ей было хорошо видно это злосчастное кольцо. Как приятно ее подбешивать!
– На вечеринку к Старыгину я пришла, чтобы увидеть Тимура, – исправляется Кристина. А у меня все сжимается. Какие отношения между ними?
– Сколько ты уже за ним бегаешь? Года три-четыре? – задет вопрос Староверов, потому что Кристина снова делает паузу.
– С пятого курса, – она бросает на меня откровенно ненавидящий взгляд. Я тут при чем? Никогда не мешала ей ни перед кем стелиться.
– И зачем ты торчала под дверями кабинета, который нам для посиделок предоставил Старыгин?
– Я надеялась, что Тимур наконец-то меня заметит…
– Милая, он тебя заметил давно и давал понять неоднократно, что на тебя у него не стоит. И уж точно Тимур не стал бы с тобой трахаться, после того, как ты ещё не обсохла из-под Старыгина. Так, вернемся к нашим баранам. Ты притащилась караулить его у кабинета и что услышала?
– Я услышала, что Тимур женится. Я была раздавлена, – в этом месте Староверов закатывает глаза, как заправская дива, – а потом он сказал, что это договорной брак, и с невестой он сталкивался несколько лет назад.
Кристина опять замолкает.
– И что я у тебя всё вытаскиваю по слову? – раздражается Данил. – Мне за тебя всё рассказывать?
– Она ведь это все уже знает, – позволяет себе огрызнуться она.
– Рассказчик ты херовый, хотя, казалось бы, свои поганые сказки сочиняешь давно. Разрываем сделку?
 
– Тимур сказал, что невеста – красивая стерва, которая его завела и продинамила, а ты предложил взять реванш.
– Ты ври, да не завирайся, – одергивает ее Староверов. – Что конкретно я сказал?
Кристина, еще не привыкшая к челке, пытается заправить ее за ухо, но пряди выпадают обратно, и становится заметно, что они такие влажные, что слипаются в сосульки. Кристина всегда сильно потеет, когда нервничает.
– Ты сказал: «У тебя теперь есть возможность попытаться ещё раз. Обычно бабы упираются максимум неделю. На что поспорим, что она тебя оценит, когда ты ее трахнешь?»
Данил внимательно следит за моей реакцией.
Да, фраза тоже неприятная и нехило отдает сексизмом, которого, видимо, в Староверове хоть отбавляй, однако смысл кардинально отличается от того, что мне рассказывала Кристина. За это я самое большее не разговаривала бы с Крамером неделю.
– А что ответил Тимур? Ну, Кристина, не молчи.
– «Спорт на свою Брейгель. Ты о моей будущей жене говоришь. Но если у меня всё получится, я проставлюсь вискарем».
Чувствую на себе взгляд Староверова.
Я продолжаю молчать. А чего он от меня ждет?
Да. Эта версия отличается. И, может быть, она даже правдива. Но кто мешал Крамеру со мной объясниться? Он предпочел оставить мои раны кровоточить.
Решив, что это – конец истории, уже хочу выгнать вон и эту тараканиху, и Данила, но он останавливает меня жестом.
– Ну и выкладывай то, что осталось на сладкое.
  
Глава 50
 
– Что может быть для нее слаще, чем прибрать к рукам Тимура? – грубо спрашивает Кристина.
Для нее, что, свет клином сошелся на Крамере?
– Например, почему ты не оставляешь Тимура и Линду в покое, хотя тебе ничего не светит и не светило? Это ведь длится довольно давно, – подсказывает Староверов.
И тут Кристину прорывает.
– Почему этой суке все, а мне ничего? – истерично орёт она на Данила, который слушает ее с совершенно равнодушным лицом.
Ясно, что ее слова предназначены не ему, а мне.
А я что-то не пойму, что мне такого завидного в жизни перепало?
Чего он хотела для себя: расти без отца, раннюю и мучительную смерть матери, скурвившуюся подругу, парней, которые один за другим изменяют или предают меня? Да пожалуйста! Забирай!
– Красивые тряпки, красный диплом, зарубежная стажировка. Теперь она примазалась к Раевским, денежки потекли рекой, захапала себе должность в «Небе», строит из себя королеву, ебарей перебирает!
Раевские? Ха! Тоже мне, источник счастья! Чего стоит одна Елена Раевская! Деньги потекли? Я и до появления братьев в моей жизни не бедствовала, хоть и не шиковала. Ради своей стажировки я пахала как вол, пока она трахалась с моими парнями!
– Вот ебари – это как раз по твоей части, – припоминаю Кристине ее образ жизни. Постельный список у нее явно длиннее.
– На кой хрен они мне нужны, если Тимур на меня даже не смотрит?
На лице Староверова проступает брезгливое выражение.
– А на что там смотреть? Мало того, что ты ему и раньше прохода не давала: куда бы мы ни пришли везде ты торчала в голубом платье. Мы уже вздрагивали от любой девицы в голубом. Ты пыталась к нему подобраться всеми способами, даже через постель его друзей. Так еще и главный вопрос: один раз он все-таки тебя подвез, что ты ему тогда про Линду наплела?
– От неё не убудет! Пусть посмотрит, кто тут фантик, – верещит она так громко, что ее гарантированно слышно даже в приемной.
Я ужасаюсь тому, в каком Кристина состоянии. Как давно у нее плохо с головой? Когда я пропустила первый звоночек? Ее нездоровая одержимость Крамером, судя по всему, расцвела уже на подготовленной почве. Она говорит, что Тимур ее не видит, но как увидеть ее саму, если она все время копирует меня?
Кристина визжит, брызгают слюной, и глаза у неё бешеные. В ее криках нет ни капли логики. Я про такое только в книгах читала и всегда думала, что подобное поведение – преувеличение, чтобы вызвать отвращение к герою. Я, наверно, впервые в жизни вижу, как кто-то теряет облик разумного существа.