Хозяин моих желаний (СИ)

– Наверное, потому что для него брак – чистый расчёт. А я любить хочу, понимаешь? Любить! И я не позволю распоряжаться своей судьбой.
– Одна встреча. Что тебе стоит?
– Ни за что, – чеканю, зашнуровывая ботинки.
– Уверена, что пресловутая любовь, ради которой ты сейчас порешь горячку, взаимна?
– Не смей трогать Антона, – угрожающе шиплю, задирая голову.
Отец не единожды пытался мной манипулировать через Метлицкого. Достало.
– Видит бог, не собирался этого делать...
Он что-то быстро открывает в своём планшете и суёт девайс мне под нос.
Сталь в его тоне нехорошо сжимает внутренности.
Первое время тупо пялюсь на движущуюся картинку. Узнаю вип кабинку любимого клуба. Мягкий уголок тонет в ультрамарине, выхватывая светлую женскую голову, активно работающую над пахом блаженно откинувшегося на спинку дивана Метлицкого.
Внутри что-то обрывается, растекаясь горячей обидой. Пока не решила на кого. Тоха ведь не стал бы менять меня на какую-то дешёвку? Наверное, видео старое. Мы всего год встречаемся. В прошлом самая завидная пара универа... Не мог он так облажаться. Когда б он успел так страх потерять? Инстинкт самосохранения вообще не алё?!
Не верю... Не верю. Не верю!
– Это монтаж! – Швыряю в стену планшет с омерзительным видео. – Тоха тебе с самого начала костью поперёк горла стоит. Наконец, всё встало на свои места – он просто не сын твоего драгоценного Савицкого! А как приехал его недоносок из Англии, в ход тяжёлая артиллерия пошла, да?!
– Хватит! – Отцовская затрещина укрепляет мои подозрения.
Периодически он мог наказать материально. Я не самая примерная дочь, случается косячить, чего уж. Но никогда ещё папа не позволял себе такого скотского обращения.
– Всё из-за этого козла, Савицкого. Ещё раз услышу про него, и клянусь – дочери у тебя не будет.
– Не доводи меня, – рявкает он, пытаясь ухватить меня за кисть.
– Да не вопрос! – Раздражённо отталкиваю плечом дворецкого. Дверь в свободную жизнь я и сама для себя открою. Не с Тохой, так одна. – Делай со своим дружком что хочешь. Хоть сам женись. Мне от тебя ничего не надо!
Упрямый? Я тоже. Доказано не один раз.
Так я думала ещё утром. А спустя каких-то двенадцать часов уже мечтаю, что мама в очередной раз смягчит отцовский гнев на милость и меня найдут. Но пальцы немеют, а лес продолжает звенеть тишиной.
Холод выкручивает мышцы.
Выбор невелик. Либо замёрзнуть, либо согласиться быть игрушкой богатенького мальчика.
Знать бы наверняка, зачем ему это? Ладно если развеять скуку. А если всё-таки садист?
Хоромы посреди леса – это не безликая квартира. Вычислить проще простого. И номера машины он не скрывал. Значит, с моей стороны подвоха не ждёт. Уверен, что я не смогу никому рассказать?
Мамочка, что же мне делать?
  
Часть 1. Глава 4
 
– Твоё предложение ещё в силе?
Первым делом, зайдя на кухню, я хорошенько хлопнула дверью, насладилась звоном стекла в оконной раме и теперь злобно смотрю в бесстыжие глаза похитившего меня дикаря.
– Ты разве видишь здесь другие развлечения? – выдаёт он иронично, разглядывая мои, припорошённые снегом волосы.
– Не вижу. – Ёжусь, опасливо озираясь по сторонам. – Ладно, карты так карты. Умеешь, знаешь ли, уговаривать.
В тепле снег быстро начинает таять. Сухие у меня теперь только ботинки, да и те изнутри.
Оглядевшись, прохожу бочком к батарее.
– Замри.
Мог бы и не рявкать. Близость крепкого, пышущего силой и жаром тела за спиной моментом сковывает мышцы. Кисти тонут в его крупных ладонях так и не достигнув прогретого радиатора.
– Что, прямо сейчас?.. – Напрягаюсь ещё сильнее. – Дай хоть отогреюсь.
Голос местами пропадает.
Я возвращалась с уверенностью. Думала, что готова, что сумею абстрагироваться, что выдержу без эмоций и слёз, но... К такому нельзя быть готовой.
Паника сжигает меня, путает мысли. Не то, чтобы искренне верила, будто всё это розыгрыш... Так, самую малость для поддержания духа. Теперь даже поддерживать нечего. Всё разом упало.
 
– Чудная ты. Если вцепишься сейчас в батарею, возникнет перепад температур, блокируется кровоток и может наступить омертвение тканей.
– Решил вдруг проявить заботу? – с каким-то мертвенным оцепенением шепчу его отражению в оконном стекле.
На голову меня выше, небритый, мощный. Я таких никогда не встречала. Рядом с любым мужчиной всегда чувствовала себя уверенно, чувствовала рамки условностей, за которые посторонний человек не сунется, а сейчас ничего этого нет. Только его первобытная зашкаливающая энергетика и моя беззащитность. Определённо варвар. Самый настоящий.
– Само собой, – соглашается он после секундной заминки. – Твои изящные руки нам ещё пригодятся. Нехорошо ломать свою лучшую игрушку, правда?
– Не знаю, – отрезаю нервно.
– У тебя были любимые игрушки, Влада?
В груди взрывается отчаяние. Слова не идут, горло дерёт коротким всхлипом.
– Отвечай.
Раду не повышает голос, наоборот, тот становится тише, пробирая болезненной волной до кончиков пальцев. И что-то есть в нём такое... интуитивно отторгаемое разумом, но подчиняющее себе рефлексы на уровне приказа.
– Нет. – Опускаю голову, – У меня было слишком много игрушек... просто до неприличия много. Некоторые я просто доставала из упаковки, рассматривала и больше никогда не брала в руки. Ни одной любимой. Родители могли себе позволить меня баловать. Что в этом плохого? Меня теперь за это нужно наказать? Унизить? Поиздеваться? Что?!
– Думаю, правильно будет пожалеть. Но я этого делать точно не собираюсь.
– Плевать я хотела на твою жалость, – огрызается во мне гордость.
Пытаюсь выдернуть пальцы. Становится только хуже.
Теперь к ярости прибавляется невыносимое осознание собственного бессилия.
– Lua-te-ar naiba!..* – выстанывает он с укором, усилившимся давлением на кисти навязывая мне покорность. – Ты знала, что тебе купят новую куклу, она занимала все твои мысли. Красивая, желанная. А к старой не успевала ни привязаться, ни почувствовать ответственности за её сохранность. Ты не приучена ценить. Тебя саму нужно чинить. Ты это понимаешь?
Единственное, что я сейчас понимаю – это то, что как-то совсем нехорошо звучит из уст поехавшего умом похитителя намеренье что-то в тебе чинить.
Почему-то сразу видится операционный стол в подвале, моргающий свет люминесцентной лампы, пила...
– Можно я посмотрю карты? – Насколько могу, поворачиваю голову назад. Всё, что вижу жёсткую линию губ. Его решимость леденит не хуже мороза, и я спешу вернуть разговор на относительно безопасную стезю. – Хочу примерно знать, к чему быть готовой.
Ни за что не признаюсь насколько мне страшно.
– В переднем кармане, – Раду отпускает мою правую руку. – Хочешь глянуть – сама достань.
Такое чувство, что псих нарочно выделывается. Только оно и позволяет мне без смущения вытянуть из джинсов колоду.
«Доведи себя до оргазма при помощи рук»– выбито на верхней карте.
Я истерично смеюсь, продолжая доставать всё новые карты. Желания разные: какие-то короче, какие-то длиннее, но смысл первого не даёт толком вникнуть в их суть.
Значит, «чинить» меня будут не просто так, а с затеями. Чудно.
– С удовольствием на это посмотрю, когда ты её вытянешь. – Невозмутимо и холодно улыбается Раду.
– А просто сделать это по-быстрому не вариант? – выпаливаю яростно, едва обретя дар речи. – Я тебе что, падшая женщина?
– Пожелай я падшую женщину, не стал бы рисковать, а расплатился с любой другой наличными. Но ни одна не смогла бы так вкусно краснеть, как это делаешь ты.
Надо же, комплименты пошли. Мне прямо сразу полегчать должно. Просто камень с души.
– Всё-таки извращенец, – констатирую едко.
– Может быть. – Опущенные ресницы не до конца скрывают опасный блеск его глаз. Ровно настолько, чтобы паника не перекрыла мою покорность. – Пойдём в гостиную.