Мне его подарили! Дом- портал (СИ)

Я замерла напротив горы корзинок из ивы. Каких только здесь не было форм, и все неудобные. Ну как я понесу вот эту бочку-корзинку, да ещё и с ручками как у рюкзака? А те слишком маленькие и странные какие-то. Я принялась искать продавца взглядом, подняла глаза от корзин вверх и остолбенела от удивления.
- Его можно просто так купить, этого человека?
Парень стоял посреди рынка между корзинами и саженцами. В его глазах светилась непонятная гордость, ее дополняла прямая осанка, широкий разворот плеч. Смуглая кожа чуточку золотилась на солнце. Вот только все портил ошейник. Неужели этот красавец – раб? И его можно купить всего за несколько золотых? У моего нового дома в этом мире огромный сад, я все равно собиралась нанять рабочих. Одной мне такую работу не осилить. Так может?
  
Я потупилась под пронзительным взглядом зеленых глаз. Гордый, слишком уж гордый этот мужчина. С таким мне будет не справится, сбежит. А я даже законов этого мира не знаю.
- Это повстанец, - торгаш вскинул плётку в руках. Раб хмыкнул, - Его можно выкупить за тридцать серебряных монет до вечера.
- Сколько? - невольно вырвалось у меня. Слишком уж маленькая цена. Знать бы еще, чем такая покупка обернется. Я же не смогу наказать человека – взять в руки плеть. А если он не станет слушаться? Что тогда? И все же, как соблазнительно иметь в доме мужчину, который сделает всю работу. Посадит тыквы, выгонит летучих мышей с чердака. Я снова засомневалась.
- Такие цены, госпожа. Такие цены.
- Я подумаю.
- Подумайте, госпожа. Не торопитесь. Может быть, его еще купит кто-то другой.
Парень потупился, будто бы действительно огорчился. Я уловила, как напряглись его кулаки, стоило мне пройти чуточку дальше. Зато впереди показалась лавка колдовских артефактов для сада. Настоящая лавка волшебника! Много ли нужно для счастья попаданке, которая живет на два мира сразу? Мельком я посмотрела на часы. Еще три часа есть до того момента, как сын вернется из школы!
 Глава 12 
Антонина перебирала пальцами страницы фамильного альбома. Строгие лица, красивые прически, платья, надетые по особому поводу. Стройные, хотя нет, скорее иссушенные трудом и вынужденной аскезой фигуры. Женщина вгляделась в лицо своей матери. Сколько ж ей лет на этом снимке? Двадцати еще нет, совсем молоденькая. А выглядит, будто тридцать минуло! И глаза совсем взрослые, полные смысла, без всяких детских мечтаний в глубине. Отец – молодой парень, стоит, опершись на парту. Тоже ведь еще школьник. Следом идут лица веселые, пора их студенчества.
Муж ее, Вадим, на снимке выглядит таким серьезным. Антонина промокнула рукой краешек глаза. Почему так выходит, что сыновья копируют характеры своих отцов? Ее муж точно так же пропал из жизни Сережи, как и он из жизни Дениса. Просто взял и исчез. Только через два дня ей сообщили по телефону, что его уже нет, а она стала вдовой. Молодой вдовой с чудесным мальчиком на руках. Тот вырос, превратился в мужчину и тоже исчез. Взял и сбежал от жены своей, от ребенка.
Нет, Дина, конечно, совсем не простая девица, характер у нее – каленая сталь, сложно с такой женой в одном доме ужиться. Тихая, мягкая, добрая... Пока все по её. А чуть что не так – выходит из берегов точь-в-точь, как горная речка. Та так же превращается из тихого ручейка в бурный поток, сметающий все со своего пути.
Пару раз за всю жизнь видела Антонина свою невестку в таком жутком гневе. Брр! Кажется, сам воздух рядом с Диной дрожал, а глаза ее начинали светится потусторонними зелеными огоньками. В них будто бы так и прыгали язычки огня. Черты лица заострялись, волосы чуть не белыми становились. Такую увидишь – решишь, что попал в лапы смерти.
Антонина хорошо помнила, как сама приросла к полу от страха, пыталась встать между невесткой и внуком, хоть как-то отвлечь Дину, отвести ее гнев от Дениса. Попало же тогда маленькому поросенку! Если по правде, то справедливо. Ушёл из дома, точнее, удрал без спросу из школы. Первая оттепель, а они с другом взялись гоняться по льду пруда на санках. Бегали, прыгали, пока лед не треснул. И это, несмотря на все запреты матери с бабушкой. Хорошо, что не потонули. Прохожий вытянул за капюшоны двух растрепанных мокрых зайцев. Ох и ругалась тогда Динка! Если по правде, то справедливо. Но внука Антонине все равно было жаль. В какой-то момент показалось, что невестка его точно прибьет.
Потом две недели Антонина с ней не разговаривала. Первую неделю Антонина и вовсе провела в постели с давлением, вторую неделю изображала обиду. Дина, правда, так ничего и не поняла, даже мириться не приходила. Вот же неблагодарная! И ребенка воспитывать совсем не умеет! Распустила донельзя сначала! А сейчас ей бы только сына ругать. Неправильная мать, плохая и вредная. Ни супчик мальчику не погреет, ни кашку не вскипятит. Вот и питается Денисочка только у бабушки. У нее он, правда, нос от всего воротит, но наггетсы жареные из коробочки ест, а еще колбасу, сосиски, пончики. Словом, все то, что дома у злыдни запрещено. Но ребёнку надо же есть! Что это за такой подход – проголодается и котлеты на пару съест. А если мальчик от голода почахнет? Нет уж, пусть лучше у бабушки ест свои любимые наггетсы из коробочки, закусывает чипсами и мороженым. Мясо, картошка и молочное всегда считались полезной пищей, а это то же самое. Что уж та Дина выдумала про здоровый обед жизни – все глупость. И нет ей никакого оправдания. Никудышная мать!
Антонина перелистнула страницу альбома. С фотографии ей улыбался ее собственный сын. Высоченный красивый блондин. Глаза смотрят ясно и строго, а улыбка какая! Широкая, на половину лица точно, добрая такая.
Как так вышло, что он бросил их всех? Свою мать, красавицу-жену, сына. Взял и уехал, ни словечка им не сказав. Губы женщины задрожали, а на глазах проступили слезы. Антонина ясно помнила, как тогда им пришлось нелегко. Дина без конца работала. Утром подрабатывала в пекарне, потом бежала куда-то еще, вроде бы в офис, вечером шила платья для кукол, в выходные продавала их у метро. И получала-то она копейки. Совсем девочка, только после института, без опыта, без стажа. Как только и выбилась в люди? Наверное, характер помог. Дина ж, она как леденчик. Снаружи обертка, под ней сладкая конфетка, а внутри твердый стержень, о котором никто не догадывается пока не разозлит девочку.
Только б Сережа ее не разозлил! Антонина перелистнула ещё несколько страниц альбома. Здесь Серёжа стал старше, и кожа у него приобрела интересный загар. С фотографий на женщину смотрел блондин с длинными волосами, собранными в хвост. Модник! Знать бы, как Серёженька изменился за все эти годы. Почти четырнадцать лет она его не видела! Неужели, приедет наконец-то? Даст себя обнять, погладить по голове, просто прижать к материнскому сердцу?
Только б с Диной удалось ему все наладить. Денисочке очень нужен отец. Четырнадцать лет исполнилось парню, самый возраст дурной. Да и Дина не так уж плоха, как жена. Лучше женщины Сергею точно не найти будет. Каким бы красавцем он ни был, а характерец то у него поганый. Вот только как бы так сделать, чтоб Динка простила Серёжу? Нужно Дениса к отцу приучить. Он-то всяко сможет наладить отношения родителей. Мать ради него на все пойдет. А уж там! Сживутся, слюбятся.
Антонина вышла в прихожую своей небольшой квартиры, достала табурет, забралась на него и что есть силы дернула за обои.
- Ремонт у меня! Ремонт. Сын приедет, пускай недолочко у жены своей бывшей поживет. Недельку-другую, всю жизнь. И обои могут новые мне поклеить всей семьей. У Дины руки, конечно, кривые, к работе не приспособленные, но все же ж это и она сможет сделать.
  
Женщина ухмыльнулась, быстро собралась и отправилась в сторону школы, чтобы пригласить внука в кафе. А потом они с Денисом прогуляются до Дининой квартиры, поговорят обо всем на свете, обсудят его скорую встречу с отцом. Антонина еще не до конца придумала, что именно она станет врать, но поведение сына обязательно оправдает. Сыночку нужно обелить в глазах внука и тогда все устроится, они станут жить одной чудесной семьей. Дина на миг показалась Антонине немного лишней. Было б совсем хорошо, если бы Дина жила отдельно, как-то чуть в стороне. Навещала бы Дениса пару раз в месяц, не мешала бы Антонине воспитывать мальчика. Только бы деньги выдавала, да строжила изредка с позволения Антонины. Вот тогда б они зажили!