Не совсем запад (СИ)

— Не бери, за них ничего не дадут.
— А хоть что это такое?
— На толкучке называют «доминошки». Абсолютно бесполезные артефакты. Их на реализацию даже по цене кредит за килограмм никто не возьмёт.
— Всё-таки соберу, там надписи, попробую прочитать, хотя бы перерисую.
— Пошли, есть ещё одно место, только оно дальше, и идти туда сложнее. Участков, где удобно устроить засаду многовато. Не передумаешь?
Так как я ответил отрицательно, мы спустились к речушке и прошли полтора километра вверх по течению. Между набросанных в беспорядке крупных камней повернули налево и двинулись внутри каньона по дну сухого ручья.
Через пару часов, уставшие и проголодавшиеся, мы добрались до места, где ущелье расходилось на два рукава, образуя как бы остров. Правда, чтобы приподнятое над сухим руслом плато стало «частью суши, окружённое водой», недоставало жидкости. Используя воображение, я легко представил, как эта местность выглядит в сезон дождей, и содрогнулся. Попадёшь в плен стихии, и придётся изображать из себя Робинзона, пока вода не сойдёт.
Посредине сухого острова лежали остатки ещё одного разбитого челнока. Но когда мы подошли ближе, увидели почти аналогичную картину опустошения. А начав поиски, быстро разочаровались, так как нам попадались лишь единичные экземпляры накопителей и неопознанка, не более того.
— Надо возвращаться, а то вечер скоро. По таким скалам идти в темноте сродни самоубийству, — предложил Витька, и я согласился.
Пройдя весь опасный участок, мы уже вышли на гальку горной речушки, как у меня в скафандре сработал зуммер. Монитор шлема показал пять целей и зафиксировал несколько попаданий из теплового оружия.
Оценив обстановку, я бросился назад за камни, а когда укрылся от выстрелов, увидел, что Витька бежит за мной. Встав рядом, он откинул шлем, свистнул и громко крикнул:
— Мужики, мы идём пустые. Взять с нас нечего, а одного-двух ваших положить сможем.
В ответ сначала послышались торопливые шаги по гальке, а потом всё замолкло, видать, разбойники совещались. И внезапно один ответил:
— Ты ври и не завирайся, сами ждали нас в засаде и напали. А как получили отпор, на попятную?
— Мы даже ни разу не выстрелили в вас. Возвращаемся с неудачной разведки. А вы с какого-то перепуга по нам огонь открыли. Предлагаю такой вариант. Мы сейчас отходим метров на двести вглубь гор, вы спокойно идёте дальше, а через двадцать минут и мы следом.
Снова повисло тягостное молчание, а затем тот же голос ответил за всех:
— Нет, не пойдёт. Сами отойдём на двести метров вверх по течению, а вы уходите.
— Идёт. Бластеры уберите, обещаем не стрелять.
Когда мы дошли до спрятанной машины, сели и тронулись, я спросил у Витьки:
— А те повреждения, что получил скафандр, они так и останутся?
Хоть мой партнёр ужасно злился, но ответил:
— Повреждения постепенно сами затянутся. Главное, держать накопитель заряженным.
— Там свой имеется?
— Нет, используется тот, что в скафандре. Да и сама броня, как большой накопитель. Нам придётся менять стратегию. Думал, что хватит разведанных мест, пока не наберёмся мастерства. Но волки набежали и всё вынесли.
— Купим себе крылья?
— С полётами не так просто. Я неделю под руководством наставника занимался. И научился перемещаться только по прямой линии над ровной местностью. А чтобы вести воздушный бой, как тот хрен с горы, требуется стать реально асом. Сотни часов тренировок с опытным инструктором — не меньше.
— Давай заплатим, ведь деньги есть.
— Здесь нет таких педагогов. У нас мелкая захудалая толкучка, каких несколько десятков по стране. Чтобы научиться летать, надо ехать на Алтай, а до того денег накопить.
— И что я маме скажу, а ты родителям?
— Что-нибудь придумаем, но только когда заработаем на поездку.
— Хорошо, завтра пойдём искать новые россыпи артефактов.
— Ходить вслепую бесполезно. Можно месяц шагать по горам и найти жалкие крохи. У Гоши так дела обстояли, пока летуна-разведчика в команду не взяли.
 
На следующий день Витька пошёл договариваться со своим приятелем, а меня направил к Вениамину Сергеевичу. Оказывается, после захвата летуна они сразу договорились, что мастерская, принадлежащая местному начальству, за свой счёт отремонтирует разбитую машину. Вроде компенсации за нападение недалеко от площадки. Удивившись предусмотрительности моего напарника, я пошёл в административное здание.
Когда директор закрыл свой кабинет, вышел из ангара и посмотрел на машину, сразу вынес вердикт:
— Ремонту не подлежит, видишь, стойки повело. Только полная замена кузова, но за такое старьё никто не возьмётся. Могу дать «семёрку» в хорошем состоянии, как компенсацию.
Но здесь уже возмутился я:
— Да туда наши рюкзаки с добычей не влезут! Мне бы что-нибудь вместительней.
— Здесь у нас не авторынок. Такая машина максимум три куска долларов потянет, и то если новая, в идеальном состоянии. Держи две тысячи кредитов, новую тачку сам купишь.
На экране шлема высветилось предложение о переводе оговорённой суммы. Сам прочитал и проверил цифры — двойка и три нуля. Посмотрел в глаза Вениамину Сергеевичу и понял, что торговаться бесполезно, пришлось соглашаться.
Спросил, куда перегнать машину, но Витамин, уже заходя в ангар, махнул рукой:
— Что хочешь делай, она нам не нужна.
Припарковавшись на стоянке, заглянул к себе в палатку и вдруг обнаружил записку от Витьки: «Ушёл за добычей, вернусь к вечеру». Чертыхнувшись, возмутился: «Какого хрена, спрашивается? Пять минут подождать не мог и вместе бы пошли»!
Весь ещё возбуждённый, снова сел в машину, с ветерком докатился до административного здания, взял оружие, накопители и поехал на старое место один. Понятно, что рискованно, но навык стрельбы у меня лучше, чем у Витьки, отобьюсь. А оружие такое, что врагам желательно держаться от меня на расстоянии не меньше двух километров!
Спрятав машину под дубами, направился к тому месту, куда мы ходили в прошлый раз. На острове посредине сухого ручья всё выгребли, но ущелье тянулось дальше, и там могли попасться ещё нетронутые залежи артефактов.
Пройдя три километра после разграбленного места аварии челнока, решил подняться на небольшую скалу, чтобы оглядеться. И оттуда, с верхотуры, заметил ярко сияющее пятно в одном из узких боковых ответвлений ущелья.
Спустившись, я побежал к сокровищам, стараясь не забывать об осторожности. Путь оказался нелёгким, приходилось карабкаться и ползти по ненадёжным покатым тропам. В одном месте даже потребовалось соорудить из камней лесенку, чтобы вскарабкаться на трёхметровую ступеньку.
Зато когда вышел на небольшой лужок, сразу бросился к сияющим мощным артефактам и вдруг увидел труп, вернее, сначала ощутил явственный запах тухлятины. Завтрак попросился обратно, и лишь усилием воли мне удалось взять себя в руки.
На экране высветилась непонятная фраза, а два слова внизу мне оказались знакомы. Первое — подтверждение, именно на него я смотрел, соглашаясь с покупкой, а второе — вернуться на прошлый уровень. Решив согласиться, почти сразу почувствовал, что в шлем начал поступать свежий воздух.
Получается, что у скафандра или брони есть встроенный биологический фильтр? Обалденная штуковина! Раздеваться и проверять, какое из устройств отвечает за очистку воздуха, не стал, а кинулся собирать добычу, тем более что первый шок у меня прошёл.
Рядом с телом обнаружились: плазменная винтовка, бластер, разгрузка, небольшой наполовину набитый рюкзак и собранная в сверкающую каплю броня. Когда взял шар в руки, мне выдался незнакомый вопрос, но с теми же вариантами ответов. Предположив, что система предлагает поменять мою броню на новую, отказался. В пятидесяти метрах нашлись сложенные крылья — дальше всего отлетели от тела.