После развода. Красное и черное (СИ)

Но стоило снова получить эту гадость, и он завелся с полпинка.
А тогда... Сначала они дружили, работали вместе, вместе проводили выходные. Марианна дневала и ночевала у них. Они вместе учились в институте, Влада помогла ей устроиться на работу в их отдел. Да, он замечал, что подруга жены шлюховата и любит стелиться под начальство. Но Влада общалась с ней, Егор не возражал.
  
У них было весело, устраивали пикники и вечеринки, бывало, торчали на кухне до утра. В молодости вообще все по-другому воспринималось. И плевать было, что на него гроздьями вешались бабы, у него была Владка. Его солнце, его горячая, сердечная девчонка, готовая всем бежать на помощь. Разве он мог подумать, что у них когда-нибудь разладится? Они же были одно целое.
Но в какой-то момент это все же произошло. Он мог точно назвать день и час, когда впервые возникло крохотное пятнышко на его солнце. Которое потом переросло в трещину, разорвавшую их надвое.
У Влады был ответственный проект и сразу повышение. Да, ее повышению он обрадовался. Правда, теперь почти не оставалось времени на личную жизнь. Его жена торчала на работе даже в выходные, иногда по часу из кабинета Баркова не вылезала.
Когда впервые случился тот неприятный разговор, был выходной, воскресенье. Синицына зашла, а Влада как раз была на работе. Они вдвоем сидели на кухне, болтали. Она сказала как бы невзначай:
- Думаешь, чем они там заняты за закрытыми дверями?
И взгляд с прищуром. Егор ее послал, разговор свернулся в шутку.
Но ведь в каждой шутке есть доля шутки, и запоминается последняя фраза. А если тебе напоминают об этом чаще, чем хотелось бы? И постоянно так складывается, что у жены внезапно то совещание, то сверка данных, и пропустить никак нельзя.
Рано или поздно сомнения возникнут и сделают свое дело. Да если еще тебе покажут запись.
- Достала для тебя у наших айтишников. Поверь, это было нелегко. И сейчас тоже скажешь, что она у тебя святая? - Марианна опять сидела напротив и смотрела на него.
Они опять с Синицыной были только вдвоем, дочка у родителей жены. Его чуть не вывернуло. Он орал тогда, чтобы не лезла к нему с этой х*йней.
- Зря ты так, - Марианна усмехнулась. - Я твой друг и на твоей стороне. Просто обидно за тебя, очевидного не замечаешь.
Синицына ушла, а он долго отплевывался и приходил в себя.
С этого момента начало рушиться все. Он был уверен, что Влада ему изменяет. Марианна, как могла, поддерживала его. По-дружески выслушивала, выражала сочувствие, приглашала к себе. А дома становилось невыносимо. Не сразу, но он к ней пошел. Потому что ему было херово адски и просто некуда пойти. Марианна предложила:
- Почему ты должен страдать один? Тебе плохо, я могу помочь. Отомсти ей тем же, пусть она увидит, и ей будет так же больно. Расслабься.
Сколько раз Егор потом проклинал тот день.
Но, наверное, так было лучше. Все вскрылось, был отвратительный скандал. Все попытки давить были бесполезны, он тогда просто ушел и уволился с работы. С Владой они развелись. Егор оставил жене и дочке все.
Но не простил. И она его не простила. Если они случайно встречались, ссора вспыхивала моментально.
Четырнадцать лет.
И вот это внезапно вплыло снова.
Он бы сдох, но не сказал Владе, что торчал у нее под дверью. Ведь ему дали наводку, что она ночует дома не одна. Он жрать себя был готов, что не вломился в кабинет к скотине Баркову и не навалял ему тогда, а варил все в себе как дурак. Ну как же, самолюбие мужское не позволяло.
И да. Разобраться с делом зятя и защитить дочь Егор собирался лично. Потому что это дело плохо пахло.
Теперь он, глядя Владе в глаза, сказал:
- Кашлял, потому что у меня аллергия.
***
Надо же. Влада отвела голову вбок и с подозрением спросила:
- Аллергия? Откуда она у тебя вообще взялась? У тебя же сроду никакой аллергии не было.
Егор некоторое время смотрел на нее с непроницаемым выражением лица, а потом произнес:
- Такое иногда бывает.
И еще добавил:
- Если неправильно питаться.
Она буквально вспыхнула, уловив скрытый упрек в его словах, и проговорила:
- Ну, это не ко мне.
Надо было, конечно, промолчать, но она не утерпела:
- Неужели никто из твоих пассий тебе не готовил?
- А ты что, знала всех моих пассий? - Егор опасно прищурился.
Не надо! - хотелось сказать. Время от времени они пересекались в компаниях общих друзей. Так вот, Егор нередко появлялся там с разными дамочками. Плевать ей было на это с высокой башни, но отчего-то всегда раздражало до бешенства.
А он как будто специально для нее устраивал тошные сцены нежностей. Конечно, она обращала внимание на кого угодно в этой компании, только не на него. В итоге это всегда заканчивалось одинаково. Плохо.
- Нет, - сухо обронила Влада, глядя на него. - И мне никогда не было интересно, с кем ты встречаешься. И вообще что делаешь.
- Ой ли? - хмыкнул Егор, скрестив руки на груди. - Себе-то хотя бы не ври.
- Что?!
- А то, - он вдруг подался вперед и выдал с жаром: - Я, между прочим, не ревновал тебя к каждому столбу.
- Ты!.. Да ты!..
Она невольно задохнулась от возмущения. Как можно быть таким двуличным?! Он приписывал ей роман с Барковым, а сам в это время спал с Марианной!
Однако так же внезапно и успокоилась, понимая, что надо тормозить, иначе они снова разругаются вдрызг - и все. А то, что Егор рассказал про зятя, это… Она это в одиночку не вытянет. Просто сойдет с ума от нервов.
К тому же, если она будет постоянно торчать у дочки (а она будет), точно испортит ей жизнь. Сегодня Олеся и так удивленно на нее смотрела. В общем, все это было ужасно.
И ко всему еще примешивалось какое-то дурацкое, иррациональное чувство вины.
Фуууу, просто фуууу. Но она все-таки спросила:
- Егор, на что у тебя аллергия?
Бывший муж кашлянул, взглянул на нее как-то странно и запустил пальцы в волосы.
- На пищевые добавки, - проговорил глухо. - Красители, ароматизаторы, антиоксиданты, консерванты и прочую хрень, которую добавляют в фастфуд. Тебе разве не все равно?
Нет, черт побери, ей было не все равно. Влада еще помнила, что Егор был здоров как бык и мог переваривать гвозди.
- И что? - спросила осторожно. - Как же ты справляешься?
Он мрачно усмехнулся, глядя в сторону:
- Справляюсь как-нибудь.
Влада не выдержала.
- Нет, ну это же не дело. Тебе нужно регулярно питаться и есть нормальную домашнюю еду.
- Угу, - он отряхнул брючину и так и застыл, глядя в пол.
Повисла пауза.
Так нелепо. Почему ей сейчас должно быть стыдно? Бред какой-то. Какое ей дело?! Пусть кто угодно варит ему кашки и супчики. В конце концов, они уже четырнадцать лет в разводе. Но она ничего не могла с собой поделать. Дурацкое жалостливое сердце…
А он обронил:
- Ладно, не бери в голову.
Потом глянул искоса и добавил подкашливая:
- Можно мне еще чайку? И я там видел печенье. Ничего, если я возьму пару штук?
- Да, конечно. Сейчас, погоди, у меня там должен быть борщ. - Влада пошла к холодильнику.
***
Больше всего он сейчас был рад тому, что разговор удалось увести в сторону и Влада так и не спросила, почему он оказался у ее дома. Ну а то, что через минуту на плите уже грелся борщ, вообще было просто невероятным бонусом.
Но вот она села напротив.
И в этот момент ожил его телефон, пошел входящий вызов. Егор напрягся и застыл.
***
Так тревожно почему-то стало. И неприятно, словно это не телефон на столе вибрировал, а ядовитое насекомое. Или змея. Влада невольно сглотнула.
  
- Кто… - в горле пересохло, Влада даже не смогла сразу выговорить. - Кто тебе звонит?
- Не знаю, - он качнул головой. - Номер мне незнаком.