Благодатный мир (СИ)

Андрон умолк. По его лицу отчётливо видно, как же неприятно ему всё это рассказывать. Может, и неприятно, но жуть как интересно.
— «Недобитки», — напомнил Юрий.
— Не боись, сейчас и до них дойдём, — Андрон шумно перевёл дух. — Так вот, бурение говен началось. Но не все с плакатами на улицы протестовать вышли. Много нашлось тех, кто попытался банально сбежать. В первую очередь это были самые разнообразные религиозные чудики. Все эти пророки, оракулы, проповедники повели свою паству кто в лес, кто в горы, кто в море на острова необитаемые. Властям не до них было. Не протестуют, сидят себе тихо в лесу, в горах или на островах и не отсвечивают. Ну и пусть дальше сидят.
Как я понимаю, — Андрон пристально уставился на Юрия, — твоей секте удалось-таки крепко обосноваться в лесу и создать натуральное хозяйство. Ну, это, в смысле, перейти на полное самообеспечение. А то из всех этих беглецов многие обратно в систему вернулись. Оно понятно: уж лучше в «Благодатном мире» виртуальную водку жрать, нежели в реальной тайге с голой задницей с голодухи пухнуть.
Юрий склонил голову. Очень похоже на правду. По крайней мере, в этой части рассказ Андрона не противоречит рассказам стариков.
— Ну а…, — начал было Юрий.
— С тех пор сорок лет прошло, — продолжил Андрон. — Бурение говен прекратилось. Так называемая смена экономической формации благополучно завершилась. Население России в два с лишним раза сократилось. Но это ещё по-божески. В других странах бурение говен продолжается до сих пор и смердит знатно, а то ещё и с радиоактивным душком.
«Благодатный мир», может, и обеспечивает своим жителям райскую жизнь, но бессмертие всё равно не даёт. Вполне естественным образом виртуальные капсулы в «могильниках» начали освобождаться. А этих самых дата-центров до хрена понастроили. Не пропадать же добру.
Сперва свободные места стали другим странам в аренду сдавать. Вон, из той же Индии целые деревни в наши «могильники» отправлять начали. Но потом и наши власти вспомнили о тех, кто в своё время в лес убежал. Точнее, не сколько их самих, а их потомков во втором и третьем поколениях. Ты, например, — указательный палец Андрона ткнулся Юрию в грудь и погрузился по первую фалангу, — уже в лесу родился.
Я помню, это в новостях рассказывали, как всех этих сектантов по лесам, горам и островам отлавливать начали. И-и-и…, — выразительно протянул Андрон, — целыми деревнями в «Благодатный мир» сплавлять начали. С лёгкой руки газетчиков и прочих блогеров тебя и подобных тебе стали звать недобитками.
Вот оно как… Юрий понурил голову. Вот, значит, о каком договоре толковал отец Кондрат, когда Большой внешний мир нагрянул в Вельшино. И в самом деле, всё как сказал деревенский священник. Невероятным образом, но его слова всплыли в памяти: «Мы не висим на государственном бюджете. Вы, в свою очередь, не трогаете нас». И ответ того призрачного мужика в чёрной одежде: «Договор аннулирован».
— Но зачем? — взвизгнул Юрий. — Мы же тихо сидели в своём лесу и никого не трогали. Зачем же о нас вспомнили?
Рассказ Андрона пришёлся Юрию не по душе. От чего, как ни странно, он ещё больше похож на правду.
— Так, это, дурной пример имеется, — пояснил Андрон. — Это в России и в ряде других стран бурение говен благополучно завершилось. А в других странах до сих пор воняет. В той же Индии правительственные войска до сих пор за разными недобитками по джунглям и горам бегают. Полицейским тоже упорно не получается жиром заплыть. Вокруг Бомбея и прочих крупных городов до сих пор существуют непролазные гетто. Я в одном блоге читал, что несколько низших каст Индии вымерло подчистую. Кто не успел сдохнуть от голода, того в «могильник» уложили. Вот российские власти и решили на всякий случай решить проблему, пока она проблемой не стала. Насколько мне известно, численность сект, всех этих поселений вне системы, расти начало. И до чего оно могло дорасти? — выразительно спросил Андрон.
— Проклятье, — Юрий тихо ругнулся.
Ещё одно очень правдоподобное совпадение — Вельшино и в самом деле медленно, почти незаметно, но всё равно росло год от года. Юрию, как почти взрослому, приходилось помогать односельчанам при строительстве новых изб. Да и новые участки под поля от леса ему тоже расчищать приходилось.
 
— И как оно теперь сейчас в Большом внешнем мире? Ну, это, в реальности, — торопливо уточнил Юрий.
— Да как тебе сказать? — Андрон задумался. — Если одним словом, то хреново. Нужно крутиться, вертеться как белка в колесе. Рейтинг, рейтинг, социальный рейтинг. Куда не сунься, везде социальный рейтинг. Свободы нет, лишний раз даже пёрнуть нельзя. Нужно прилежно вкалывать с утра до вечера, исправно платить налоги и самозабвенно прославлять существующий режим. А кто не согласен, тому прямая дорога в «Благодатный мир» на постоянное место жительства.
— А как же дети? — спросил Юрий.
— Дети, это хорошо, — Андрон вздохнул почему-то особенно печально и тоскливо. — Чем больше детей, тем больше социальный рейтинг. Да и вообще женитьба хорошо его поднимает. Правда, и сбрасывает ещё лучше, если вдруг разведёшься. Образование непременно высшее, работа постоянная, жизнь праведная. Там…, — Андрон на миг замялся, — не бухать с вечера до утра, к врачам на профилактику ходить регулярно. Это, конечно, смешно, но именно социальный рейтинг, будь он проклят, отучил людей курить табак. Слишком дорого стала стоить эта дурная привычка. Она ещё и по карману больно стукает, цена медицинской страховки просто заоблачной становится.
В общем, — Андрон недовольно фыркнул, — скука смертная. Работа, работа и ещё раз работа. Никаких вольностей не осталось. Хорошо, что хоть ты рассказал, как оно там в глубинах живётся.
— А ты, разве, не знал? — спросил Юрий.
— Откуда? — отмахнулся Андрон. — Я, вообще-то, в «Бункер» прямо из реальности попал. О «Благодатном мире» на воле столько всяких легенд ходит. Я уж и не знаю, чему верить, а над чем сразу смеяться.
Печаль в глазах нового знакомого так никуда и не делась. Хотя, вроде как, он уже точно знает, что в «Благодатном мире» и в самом деле благодать. Конечно, если по глупости не свернуть шею на горнолыжном курорте и не загреметь в «Бункер».
— Спасибо тебе, Юрий, за информацию, — Андрон поднялся с кресла.
— Это тебе спасибо, — Юрий встал следом. — Ты мне столько всего рассказал о Большом внешнем мире. В смысле, о реальности. Ведь я, можно сказать, там и не жил никогда.
— Тоже верно, — Андрон печально улыбнулся. — Я пойду, пожалуй. Отдохнуть надо. Подумать, понимаешь.
— До завтра?
Простой, казалось бы, вопрос едва не загнал нового знакомого в ступор. Андрон глянул на Юрия так, будто в первый раз увидел.
— Э-э-э…, не знаю, — Андрон тряхнул головой. — Это как получится.
Боком, боком, чтобы не задеть большие удобные кресла, Андрон вышел в проход между рядами и дверьми камер. Юрий глазами проследил, как новый знакомый, будто сонная рыба, поднялся на пятый уровень. Где-то там, наверху, как раз над огромным телевизором, сгорбленная фигурка в тюремной спецодежде скрылась в одной из камер. Жаль, Юрий вздохнул, не понять, в какой именно.
Взгляд упал на экран большого телевизора. Передача о садоводстве давно закончилась. Теперь показывают какой-то концерт. На сцене большой оркестр. Рядом с чёрным роялем тучная певица в платье в обтяжку с блестками усиленно дерёт горло. Можно присесть, посмотреть и послушать, но не хочется. Юрий зевнул. Спать хочется. Возможная попытка суицида, Юрий улыбнулся собственным мыслям, а так же переселение в «Бункер» отняли много сил. Не помешает сперва как следует отдохнуть. А сделать это лучше всего у себя в камере.
— Проклятье, — Юрий тихо ругнулся.
Нельзя же быть таким дураком. И смех и грех, но он начисто забыл номер собственной камеры. Придётся искать методом научного тыка.
По узким лестницам Юрий поднялся на пятый уровень. Где находится его камера он запомнил лишь приблизительно. Зато, как ни странно, заодно удалось проверить ещё одно очень интересное утверждение Андрона. Юрий принялся тыкать во все зелёные кнопки подряд. И в самом деле отъехала в сторону дверь только его камеры, Юрий узнал её по выемке в грунте и брошенному лому. Остальные хрен.