Остров лишних (СИ)

Всё это было ужасно интересно. Корабли, насколько он мог разглядеть, выглядели крайне необычно — какая-то смесь футуризма и ретро. И гадать, на каких принципах они работают, было тоже очень увлекательно, только времени на это не было.
— Славик, ну чо, мы едем, или тут посидим, подождём? — поинтересовался тоже проснувшийся дядя Саша. — Вроде ж собирались.
— А куда ехать-то? — спросил Влад. — Я вот понятия не имею, куда они причалят.
— Да скорее всего, к той стороне острова, которая к ним ближе. В центр — точно не полетят.
Влад был согласен. Сам подумал о том, что корабли, скорее всего, или вовсе не смогут лететь над островом, либо смогут, но очень недолго, потому что над островом гравитация гораздо выше, чем в воздухе. Насколько именно эта зона повышенной гравитации простирается, Влад так и не понял, но, по меньшей мере, на высоту гиперболоидной башни — точно распространяется. И даже чуть выше. Если у них нет возможности зависать в воздухе, то точно в центр не полетят.
— И всё-таки я бы на месте этого, который бежит, не стал бы швартоваться там, где спрятаться нельзя, а к нему остров повёрнут как раз той стороной, — Влад махнул рукой.
Отчего-то и Влад, и дядя Саша, были уверены, что беглецы пришвартуются и попытаются скрыться на острове, но ошиблись — трёхмачтовый беглец, которого Влад про себя окрестил Вороной, вдруг развернулся, и начал бой. Причём неожиданно это было не только для Лопатина и дяди Саши — преследователи тоже явно ждали, что уже совсем неподалёку от острова жертва вдруг развернётся и нападёт на более мелкие корабли!
Теперь, когда на палубах можно разглядеть даже команду, стало возможно оценить примерные размеры кораблей и расстояние, на котором происходит сражение. Выходило так, что Ворона совсем небольшая — метров сто в длину. Примерно, как земной парусник, и мачты тоже всего три, правда, расположены как-то странно — одна по центру, и две по бокам, сильно наклоненные, напоминающие распахнутые крылья. Собственно, поэтому Влад так и назвал корабль. Лопатин примерно догадывался для чего это сделано — так ветер лучше ловится. Да и в целом, кроме наличия парусов, воздушный корабль не сильно напоминал привычные Владу, морские. Форма здорово отличается, никакого киля — дно, напротив, почти плоское. Вообще силуэт корабля больше напоминает каплю, если не обращать внимания на паруса. Однако и «каплевидной» ворону не назовёшь — скорее это некий компромисс между аэродинамическими характеристиками и удобством команды.
Преследователи на вид ещё меньше походили на привычные корабли, а напоминали скорее каких-то причудливых рыб. И паруса на единственной мачте у них были совсем маленькие, что, впрочем, не мешало довольно шустро передвигаться.
Наблюдать за боем было очень интересно и немного жутко. До сих пор, пока погоня происходила где-то очень далеко, казалось, что она не совсем настоящая. Как будто смотришь за боевыми действиями по телевизору. Разумом понимаешь, что всё происходящее очень страшно, что там гибнут люди, взрываются снаряды, но где-то внутри всё равно остаётся довольно паскудное чувство: это не по-настоящему. Просто картинка на экране. Так было и с погоней, ровно до тех пор, пока не начался бой.
Взрывы — яркие, красно-зелёные, вспыхивали на бортах Вороны. В первый момент Влад решил — всё, конец. Барракуды оказались удивительно меткими, корабль скрылся в облаках взрывов. Лишь через минуту стало ясно, что Ворона, несмотря на обстрел, ухитрилась остаться почти невредимой, зато одна из барракуд — так мысленно звал мелких преследователей Лопатин, — вдруг взорвалась. Расстояние было слишком велико, взрывы были слышны с задержкой и приглушенно, как будто далёкий гром. В бинокле было видно, как разлетаются во все стороны обломки кораблика, а через десять секунд ещё одна из барракуд вдруг получила оглушительную пощёчину — нос разлетелся, длинное тело корабля начало заваливаться в воздухе. Владу показалось, что он заметил фигурки команды, пытающиеся дать кораблю ещё хоть немного жизни. Наверное, надеялись дотянуть до спасительного острова, и у них это почти получилось. Почти. Так и не добравшись до края земли, покалеченный корабль вдруг будто на стену наткнулся, и как-то плавно и неторопливо рухнул в бездну.
 
Да, теперь, уже можно было определить расстояние до кораблей. Очень примерно, конечно, но, когда есть, с чем сравнивать, это совсем несложно. Человек — он везде человек. Метр восемьдесят, разница в десять — пятнадцать сантиметров большой роли в расчётах не играет.
— Так, получается, они в нескольких километрах от нас, — поделился расчётами с соседом Лопатин.
— Да какая нахрен разница! Ты посмотри, это монстры какие-то? — дядя Саша даже поворачиваться к приятелю не стал, чтобы не отвлекаться от наблюдения.
Лопатин, пока следил за ковыляющим к острову подранку, да пока считал расстояния, за боем не следил. А изменилось за эти несколько минут многое.
Барракуды осталось всего две штуки, причём обе из боя уже вышли, и изо всех сил тянули в сторону острова. Победитель был определён — вот только и Ворона без повреждений не остался. Из трёх мачт осталась только одна, какие-то надстройки оказались поломаны, и ещё, кажется, повреждены двигатели. По крайней мере, корабль, спешащий к земле, шёл то ли боком, то ли галсами, постоянно подруливая. И намного медленнее, чем до битвы.
— Вот теперь пошли встречать гостей, — удовлетворённо сказал дядя Саша. — Только знаешь, какие-то они больно резкие. Я не к тому, чтобы затихариться, как тут некоторые из наших советовали, но, может, попробуем для начала издалека за ними последить? С хлебом-солью потом подойдём? А то сунемся под горячую руку, как бы не огрести.
— Да я и так не собирался, с хлебом-солью-то, — согласился Влад. — куда они хоть идут?
— Похоже, как раз к нашей стороне. В смысле к Речном шоссе идут. Тут им и ближе, и удобнее будет швартоваться — сосняк же.
Влад прикинул и согласился. Прыгнул в машину, подождал, пока дядя Саша займёт пассажирское место. Хотел уже ехать, но тут обратил внимание на Дружка. Пёс, которого парень заблаговременно закрыл дома, как-то взобрался на подоконник и теперь так жалобно скулил, что сердце разрывалось. Взор, бедной собаченьки был наполнен таким укором, что невольно возникало чувство вины.
— Блин, Дружок, — расстроенно пробормотал Лопатин, прекрасно понимая, что тот его не слышит. — Ну вот куда тебя? А если ты залаешь? Выдашь нас, и будет нам.
— Да он, вроде, не особо лаючий, — пожал плечами дядя Саша. — Зато если что — предупредит. Мало ли, подкрадётся кто.
Лопатин плюнул, и пошёл открывать дверь. Пёс был совершенно счастлив.
— И нечего радоваться! — проворчал парень. — Мы не развлекаться едем! Не гулять мы, понятно⁈
Дружок ничего не ответил, только рванул к машине, пока Влад не передумал.
— Ну, смотри. Если из-за тебя в какую-нибудь задницу попадём, устрою тебе неплановую помывку, понял?
Мыться Дружок ненавидел. Вот купаться в речке — это пожалуйста, а процедура мытья с мылом вызывала у пса суеверный ужас, в этом Влад уже успел убедиться, после того, как пёс однажды этак невзначай забрался на кровать. Вид при этом имел крайне осторожный — получит, или нет? Влад решил, что пусть спит где хочет, но для этого нужно мыться. Вот тогда-то и стало ясно, что Дружок большой противник мытья. Теперь Влад пытался пса этим мытьём напугать, но не был уверен, что тот понял.
Всю дорогу до края острова дядя Саша внимательно наблюдал за небом, а когда остановились и заехали в кусты, принялся рубить ветки — чтобы машину замаскировать. Влад присоединился — в самом деле, хоть и поставили машину сильно заранее, но всё равно лучше перестраховаться.
— Ты за небом поглядывай, а то пропустим! Что-то они больно быстро летят! — сосед тревожился, и не без оснований. На большом расстоянии не было понятно, а теперь видно — летят-то довольно быстро. Меньше часа прошло, а он уже прямо близко. Никаких биноклей не нужно — и так уже можно рассмотреть. И это повреждённый!