Завод (СИ)
— Не понял, как так? Почему мишень упала?! Кто ставил? Товарищ как-вас-там! Ищите новую мишень правее, и постарайтесь её не снести. Видимо, в основание попали. Кстати, хорошо лупите, видно опытного пулемётчика.
Только добив короба, Пётр осознал: сидя на операторском месте, он не слышал звуков стрельбы. Крики слышал, а вот выстрелы как-то не доходили до его сознания. Всё его внимание оказалось там, в прицеле, совмещенном с мишенью. Чудеса какие-то! Старушка Зушка оставила о себе приятное впечатление, умные люди создали это оружие. И хорошо, что оно практически успело морально устареть, так и не побывав в большой войне. Самое лучшее оружие то, которое пугает врага одним фактом своего существования, тогда и до применения не доходит. Победа без крови лучшая победа.
Четвертый день командировки ознаменовался окончательным согласованием всех моментов и даже более того. Изначально планировалось, что Уралвагонзавод продаст незарегистрированные вагоны без восьмизначных номеров. Фролову удалось развести дирекцию завода на обещание, что они сами организуют регистрацию этой и следующей партии. Так что новые вагоны можно будет сразу гнать под погрузку сырья для Чермета без простоя или лишних порожних рейсов до станции приписки. Такой номер мог бы и не пройти, но попытка покушения, моральные страдания, реноме партнеров по бизнесу, устраивающих такую опасную приёмку покупателям…
Когда Петра с Владимиром везли в аэропорт на ночной рейс до Москвы, конкретные пацаны из Свердловска подтвердили, что Эксперт тоже чисто конкретный пацан, с которым не западло бухать и не муторно стоять на стрелке, особенно если по одну сторону. А что пьёт мало, так кто из нас без недостатков? Прощались в аэропорту с обнимашками и приглашениями приезжать еще, а вы к нам, а непременно, короче всё путём… Выдохнувшего наконец Володю, выглядевшего после проводов типичным Вовой-Броненосцем, Пётр на своём плече занес в салон бизнес-класса, из которого не принято высаживать пассажиров за наличие запаха алкоголя из ушей. Фролов тоже был не максимально трезв, поэтому весь полет продремал с томом Толстого под боком. В этой командировке он продолжал осваивать «Войну и мир», и не всегда золото мировой литературы удавалось впитывать глазами. Сейчас работал исключительно тактильный вариант.
Москва — это еще не дома, но всё-таки. Тем более, что их ждал заводской автомобиль — та же Паджера, которая их привозила в Москву, и водитель был тот же. Так что наши путешественники на автопилоте перегрузились из крылатого транспортного средства в колесное и снова заснули. Когда машина остановилась возле ворот родного дома, Пётр не смог вспомнить, куда делся его спутник, но голову ломать не стал. Его выгрузили в нужном месте, а проблемы прочих — это их проблемы.
Жена, встречай, твой орёл прилетел! Как заказывали — целый и без подарков. Это такая у Фроловых традиция была. Когда он куда-то уезжал, всегда интересовался, что привезти домочадцам. И всегда получал ответ — сам возвращайся. Интересно, что детишки тоже приняли эту традицию и ничего в таких случаях привезти не просили. Да и нечего особо было везти из Нижнего Тагила, не тот формат случился, чтоб сувениры покупать. А впрочем, напрягши память Пётр вспомнил — что-то эдакое ему вручили! Шарики ёлочные с изображением вагонов и расписную тарелку с танком Т-34. Ага, еще модельку нового танка Т-90! Как удачно вышло, будет чем удивить семью. Хотя ёлочные игрушки с вагонами— Лена может не оценить такое украшение.
Эпилог
На работу на следующий день Фролов вышел как огурчик. Не в том плане, что зеленый, а выспавшийся и отдохнувший. Всё-таки правильным было решение проспать всю дорогу. Ночью супруга спросила коротко: «Как всё прошло?» и ей хватило ответа, мол всё нормально. А уже за завтраком пошли мелкие подробности: как добирались, где жили, чем кормили… Домашняя яичница казалась вкуснее ресторанных разносолов, тем более приправленная зеленым луком и запахом дома. Лук выращивали сыновья на подоконнике в майонезных баночках, а запах… Пётр всегда достаточно серьёзно относился к тому, как пахнет дома или в гостях. Этот нюанс был для него также важен для восприятия чужого жилища, как цвет обоев или скрип полов. Запах собственного дома, обычно незаметный, раскрывался для него после долгого отсутствия или после ванны. Видимо, открывались какие-то поры, и он начинал чувствовать родные стены с особой остротой.
На работе Фролов первым делом доложился об основных моментах поездки, «являющейся важной вехой на пути развития цеха и повышения его значимости». Эдакий пассаж выдал начальник цеха, когда Фролов зашел перед планеркой в его кабинет. При этом вопросы Лузгина ни в одном моменте не пресекались с вопросами Лены. Это не удивительно, но всё равно, мог бы поинтересоваться, как летелось, как пилось… Согласны, вопросы не для планерки, не для общего внимания. А присутствующему народу было интересно не только про процесс приемки вагонов. Они хотели знать, уважают ли кемеровских в Свердловске, знают ли про Чермет, как вообще всё. Пришлось-таки кратенько рассказать про встречу в аэропорту, про попытки всучить вагоны что называется втёмную. Равно как и про попытку наезда вагонами во время осмотра вагонов. Ну и про экскурсию на полигон тоже пришлось рассказать. Коллеги должны осознавать современные реалии железнодорожного бизнеса, а то некоторые воспринимают такие вещи как хиханьки с хаханьками. Типа, скатался, развлекся, подписал акт приёмки, все так могут.
Ну а дальше текучка, кадровые вопросы, расстановка людей, сборка расписания отпусков — Новый год на носу, оттягивать уже некуда. Опять же надо было контролировать новую службу — диспетчеризации перевозок. Пока в службе состоял всего один человек, занимающийся слежением за первой полусотней вагонов из числа восстановленных. Сейчас на его слежение Фролов отдал второй маршрут. Вагоны надо было оформить через каких-то людей под погрузку, организовать оплату тарифа, уведомить грузоотправителя о вагонах собственности Чермета, направленных в их адрес для отгрузки в адрес Чермета же. И не дай бог, чтоб вагоны погрузили не в ту сторону. В Уставе железных дорог появилась статья о самозахвате вагонов с крутыми штрафными санкциями. Настолько крутыми, что уже пусть захватывают — Чермет на штрафах обогатится. Так что работы хватало.
Ближе к Новому году Лузгин позвал Петра в свой кабинет на приватную беседу. Оказалось, что конкретно господин Александр Лузгин поднял авторитет своего цеха выше звезд, доказал свою профпригодность, руководящие навыки и полезность холдингу. В результате принято решение превести его из начальников цеха в замы начальника производственного отдела завода. О как!
— Я не понял, это тебя повысили или унизили? Всё-таки начальник цеха — величина. Сам себе как бы хозяин.
— Петь, ты не очень понял. Я теперь в штате заводоуправления состоять буду. Это новая ступень в карьерной лестнице. Заместитель начальника производственного отдела по транспорту. В моём ведении теперь и ваш железнодорожный транспорт, и весь автомобильный транспорт завода.
— И вертолет.
— Вот ты смеёшься, а да! И вертолет теперь подо мной.
— Ну здоров, что сказать. Я рад за тебя. Кого на твоё место поставят?
— Принято решение, что моё место займет Большов. Его здесь все знают, он всё знает, давно работает. Кстати, он сейчас на заочном учится, получает высшее образование. А вы ему поможете. Извини, но тебя сдергивать со службы эксплуатации нельзя, никто так хорошо не справится с этим участком. Я с Большовым поговорил, он будет на тебя опираться, особенно первое время.
— Да понятно, чай одно дело делаем. Поможем новому начальнику.
А через неделю после Новогодних праздников и три дня после своего водружения в кресло начальника цеха, Александр Большов уже делился своим видением перспектив с Фроловым:
— Ты думаешь, тебя Лузгин прикрывать будет? Никто тебя теперь не прикроет, запомни. Если будешь под меня копать, долго не продержишься. Думаешь, мы не знаем твои заходы? Как раз знаем. Так что, если будешь позволять себе концерты в твоём стиле, моментом вылетишь с завода. Я тебе это обещаю.