Дайсё-ян. Книга первая (СИ)

«Я не ДжуВон, которому доставляет удовольствие называть ЮнМи этим бесячим «зверёныш», а Маша – не Юркин – терпеть не будет, подобного к себе отношения. Выгонит из дома, и до свидания не скажет.
А у неё породистые тараканы, однако. На такую мелочь сагриться» – представляю себе подобное, как – тараканы во фраках и не сдерживаю улыбки. – «Блин! Прибьёт ведь сейчас! Давай, Юркин, соображай!»
  
Внезапно, в голове всплываю строчки, какой–то неизвестной мне песни – «может, сам сочинил?», как раз по теме: «У меня в черепной коробке: тараканы, жуки и пробки. Как–то пробка выпала вниз. По одежде жуки разбрелись»
– Маша! – восклицаю я, ставя свой бокал на стол, – как скажешь! Только, умоляю, дай, на чём записать. Я вспомнил отличную песню!
Девушка, при виде моей ухмылки порывающаяся высказать по существу, останавливается на вздохе, но быстро разобравшись в ситуации, произносит:
– Карл, сделай, пожалуйста, запись песни ЮнМи. Текст и ноты.
«Маша, твою–ж–жеж! Нашла способ… Ну, ладно!»
Надиктовываю компьютеру строчки из песни. Маша, сперва недоуменно смотрит на меня, затем, выражение её лица меняется, и она заливается звонким хохотом. Буквально так, как недавно смеялся я, валяясь на полу. У меня же горят уши от стыда. Ну да, про тараканов, это я неудачно вспомнил. Под непрекращающийся смех девушки, заканчиваю с текстом и перехожу к нотам.
«Удобно, конечно на раз–два тексты записывать» – размышляю я, в процессе надиктовки. – «Ещё бы, какую–нибудь виртуальную клавиатуру, для сохранения приватности, и никаких телефонов не нужно. Кстати, где там мой телефон?» – Собираюсь спросить об этом у Маши, но она, успокоившись, начинает первая, продолжая прерванный разговор:
– На мою помощь, насколько я понимаю, ты не рассчитываешь? – к тараканам девушка больше не возвращается, а я вздыхаю с облегчением.
– Маша, это некрасиво, на чужой шее сидеть, я к этому не приучен – это, во–первых. Ты – всего добилась сама и сейчас живёшь в своё удовольствие, а мне, ещё только предстоит пройти этот путь. Если получу всё и сразу, что тогда дальше делать? Я же, всё быстро потеряю, как уже случилось недавно – это, во–вторых. Ну, и в–третьих, мы не настолько близки, чтобы я спокойно принимал от тебя финансовую помощь. Я очень сильно тебе благодарен за то, что ты оплатила мои долги, и намереваюсь вернуть тебе все, потраченные на меня, деньги. Как только встану на ноги. – Я перевожу дух, и смотрю на девушку, которая слушает с задумчивым выражением на милом личике. На какое–то мгновение засматриваюсь ею. Маша поднимает на меня свои изумрудные глаза, встречаемся взглядами…
Чувствую, как меня прошибает разряд, подобный электрическому. Поспешно хватаю свой бокал со стола и допиваю остатки вина. Цепляю с тарелки первый, попавшийся под руку кусочек сыра, кидаю его в рот. Потом, берусь открывать последнюю, непочатую бутылку. – «Сопьёшься тут с вами»
Мария, допив свой бокал, терпеливо ждёт, пока я закончу со своими манипуляциями и разолью нам новую порцию вина.
– Серёжа, поправь меня, если я, где–то, ошибусь. – просит меня девушка, и, после моего кивка, продолжает. – Ты утверждаешь, что нахлебником быть не желаешь, так?
– Так.
– Ты утверждаешь, что все потраченные на тебя деньги ты мне отдашь, так?
– Так.
– Хорошо. Сумма, которую я могу тебе одолжить, насколько может быть велика?
Задумываюсь, пытаясь представить, сколько я смогу заработать, скажем, за год? При удачном раскладе, если всё организовывать самому, на концертах можно поднять миллионов десять. Потом, авторские. Но, это копейки, по сравнению с гастролями. Потом, различные контракты с модными домами, всевозможными брендами. Реклама, одним словом. Всё равно, выходит не густо. Сто пятьдесят–двести лямов за десять лет – такое себе удовольствие. Маше, я уже должен, примерно, треть от этой суммы. И сколько ещё потребуется денег в будущем, неведомо никому. Хорошо, я могу, например, сэкономить на аренде студии, записываясь у Марии. Отдала же она её в моё пользование. А дальше? Нужен будет, какой–никакой персонал, и, возможно, придётся собирать группу, а может и не одну. Репертуар то я разный пишу. Как для девочек, так и для мальчиков. Это дополнительный доход, который нельзя упускать. Придётся создавать своё агентство, или, правильнее будет, – Лейбл. А Лейбл – это ещё больше персонала, офис, бухгалтерия и так далее, по нарастающей.
Может, заняться продюсированием? Пристать к какой–нибудь студии звукозаписи, покрупнее, да раздавать хиты направо и налево, следя, чтобы из конфетки не слепили известно что. Нет, пожалуй, на этом я ещё меньше денег заработаю, да окончательно угрохаю свою нервную систему.
А у Маши, один только этот дом, наверное, стоит столько, сколько я за полжизни не накоплю.
«И зачем я в музыку полез? Нормальные деньги – это совершенно другая область»
Отпиваю вина из бокала. – «Шикарный сорт. Понятно, почему Маше нравится» – наконец, по достоинству оцениваю я напиток. – «Разбогатею, куплю себе такого же. На всю зарплату!»
Перевожу взгляд на девушку. Та, всё ещё ждёт моего ответа.
«Да, задачку она мне подкинула. Впрочем, зачем мне столько денег, что может быть важнее их?»
Разглядываю Марию. – «Я сошла с ума, мне нужна она» – вспоминаю я хит со своей Земли, и чувствую, как щёки заливаются «краской». Делаю ещё глоток. – «Почему я всё ещё трезвый?» – краем сознания проскакивает незваная мысль. Тянусь за сыром.
Вечер, уже вплотную подобрался к порогу, на город опускаются сумерки, и я надеюсь на то, что полумрак, скроет моё пылающее лицо.
Маше, похоже, надоедает ждать, и она продолжает «запускать в свою добычу ноготки»:
– Предположу, что цифры, которые ты сейчас прокручиваешь в голове, тебе не нравятся, так?
– Так, – киваю я девушке.
– А если, это будет не займ, но инвестиция? В твоё будущее. И моими дивидендами станет твоё благополучие.
– Не слишком ли скромные ожидания, при, возможно, неоправданных затратах? – задаю я очевидный вопрос. – Рисковые вложения – это всегда надежда на сверхприбыль.
– Я не предлагаю тебе всё и сразу, – поясняет свою мысль Маша. – Только, текущую помощь, исходя из потребностей. То есть, например, я не дам тебе десять миллиардов разом. Но, по мере возникновения потребностей в расходах, буду снабжать тебя деньгами. Любых расходах. – уточняет она. А насчёт неоправданных затрат… – позволь, решать буду я, что оправдано а что – нет. Договорились?
Молчу. Ищу подвох в её предложении.
Мария, замечая мою неуверенность, протягивает свободную руку и берет ладонь ЮнМи в свою. Слегка тянет на себя и тем, просящим голосом, которым в совершенстве владеет любая настоящая девушка, произносит:
– Юна, ну не упрямься, прошу тебя! Сделай это для меня.
«Ну как тут отказать?»
– Хорошо. Если разоряться, то вместе. – соглашаюсь я с её предложением.
Пф–ф! – фыркает девушка, - Не с той связался! Лучше, давай хорошенько встряхнём этот мир? Из нас получится отличная команда!
«Ах, вот откуда ноги растут!» – думаю я, состроив кислую мину. – «Ну, рыжая, ну, лиса!»
– Всё будет хорошо, Серёж, я узнавала! – шепчет она в наступивших сумерках.
Я, всё ещё держу её ладонь в своей, и выпускать не спешу. Маша, к моему счастью, тоже.
На город опускается ночь.
 Я снова в смятой, горящей машине. Где-то, впереди слышно хриплое дыхание водителя. Пытаюсь пошевелиться, но стальной капкан, в который я попал, держит крепко. Не вырвешься. - «Маша!» - кричу я в обжигающую пустоту. «Она ведь здесь, рядом. Она вытащит!» - пульсирует дарящая надежду мысль. - Я не могу сейчас, - отвечает мне, откуда-то издалека девушка. - Я ещё не спасла водителя! «А как же я?» - кричу в ответ. «Спаси меня!» - Извини, Юна, - произносит Маша, - у меня ещё миллион дел.
  
  Огонь подбирается слишком близко. Он обжигает кожу, льётся в желудок и лёгкие. Причиняет дикую боль. Мой невыносимый, истошный крик тонет в небытие.