Тролли и легенды. Сборник (ЛП)
— И ты живая, — заметил он.
Лео сдержала улыбку. Тролли были существами злобными и подчиненными инстинкту, неспособными, как правило, к размышлению. Но этот, несомненно, отличался от других. Он не рычал, его речь была невероятно связна, мысли сложны... Она была заинтригована.
— Вне всякого сомнения, — признала она с улыбкой.
Выражение физиономии тролля вдруг ясно показало его недоумение:
— Как ты сумела пройти кадиш?
Кадиш?
— А? Ты говоришь о том забавном свете... действительно, раз ты о нем заговорил, у меня возникло внутри странное чувство. Понимаешь? Как будто кто-то за мной наблюдал.
— Амаш.
— Амаш?
— Хранитель. Он приглядывает за этими землями и чужим запрещает сюда вход.
Не всем, по-видимому, подумала она, вздев брови.
— И почему же?
— Этот мир был отдан древним, — сдержанно ответил он.
Леонора на несколько секунд задумалась. Она где-то читала, что термин «древние» когда-то использовался для обозначения всех волшебных существ, созданных божествами, существовавшими до появления Акмалеоны, богини жизни, и Хелы, богини смерти. Но она никогда не верила во всю эту чепуху. По крайней мере, до сих пор.
— Значит, если я правильно понимаю, здесь никто не умирает?
— Конечно, умирают. Но наши души могут распоряжаться собой и вольно блуждать в этом мире...
Леонора раздраженно нахмурилась. Вольно блуждающие души автоматически становились призраками. А призраки страдали. Ужасно. Кое-что она-то об этом знала. Такими полнились ее жилище и ее вселенная.
— Вольные? Ни одна душа не может быть по-настоящему вольна, Тролль, — вздохнула она, и тут же услышала треск, а затем увидала, как под ее ногами медленно осыпается земля.
— Что это? — потребовала она у тролля, прежде чем вскочить на ноги и вонзить когти в потолок каменного свода.
— Энгара! — незамедлительно ответил тот, резко бросаясь в сторону, чтобы не упасть в образовавшуюся под ними полость.
— Энгара? — повторила Леонора.
— Скальное чудовище, — уточнил тролль, с тоской смотря, как из глубины выныривает гигантская черная лапа.
Брр, это что за тварь? — подумала ямадутка, подавляя дрожь отвращения при виде чудовищного насекомого, которое медленно вырастало перед ее глазами: шесть ног, четыре черных глаза, здоровенные мандибулы и огромное волосатое тело. Изумительно! Дружочек ты ж мой, я занесу тебя в самое начало списка «домашних питомцев, от которых нужно держаться подальше», — решила она, когда зверюга медленно повернула огромную голову в сторону фигуры, отчаянно пытавшейся спрятаться во мраке.
На лице тролля, осознавшего, что тварь его заметила, промелькнул неописуемый ужас, и ямадутка буквально увидела, как напряглись мышцы всего его тела с головы до пят.
* * *Леонора состроила гримаску:
— Ой-ой, дело плохо...
Тролль, похоже, с ней был согласен: он вдруг с криками страха пустился наутек что было мочи.
Ну вот, а я что говорила? — внутренне вздохнула Леонора, глядя, как отвратительный жук немедленно бросается в погоню.
— О нет, только не это! Моя охота, моя добыча, — крикнула ямадутка и, пригнувшись к земле, понеслась вслед за ними с такой скоростью, что за ней едва ли уследил бы невооруженный глаз.
Она догнала их через несколько секунд.
— Не хочу показаться невежливой, но мне уже надоедает гоняться за тобой, Тролль, — заявила Леонора, с любопытством разглядывая гигантскую каверну, куда она только что влетела.
Небольшое озерцо, чуток растительности на земле... причем без освещения, что было удивительно.
— Причудливый какой уголок, ты не находишь? — добавила она.
Но тролль не обратил на нее внимания. Он был слишком занят, пытаясь отбиться от мандибул чудовища и освободиться от двух лап, прижимающих его к земле.
Леонора поморщилась. Большой плоский нос тролля, выпученные глаза, белесая кожа, толстая шея и гнилые зубы были отвратительны. Но не так отвратительны, как чудовище, отчаянно пытающееся его сожрать.
— Может, помочь?
Тролль только выругался.
— Да, я так и подумала, — вздохнула ямадутка и, улыбнувшись, запрыгнула на спину жука.
Она начала с того, что впилась когтями левой руки в бок зверюги, чтобы не оказаться сброшенной, затем достала из ножен на поясе покрытый символами серебряный нож, и тут же принялась кромсать и рвать плоть своего противника с нечеловеческой силой и скоростью. Животное разразилось пронзительными криками, каждая из ран тут же начинала истекать зеленой вязкой жидкостью, но ямадутка продолжала наносить удар за ударом, пока насекомое не рухнуло совершенно. Тогда, осознавая, чувствуя, что противник представляет уже мизерную опасность, она спрыгнула на землю, оборотилась к зверю, подняла руки и одним стремительным движением оторвала ему голову.
— Ну вот!... Это не так уж и сложно. Противно, — она чуть поежилась, глядя на вязкую жидкость на своей руке, — но не сложно...
Затем она повернулась к троллю, который изумленно уставился на нее:
— Скажи, это был уникальный образчик или...?
— Нет. В туннелях их много, — отверг предположение тролль.
Ямадутка вздохнула.
— Как же тебе удалось продержаться так долго?
Тролль пожал плечами.
— Избегая их. И уважая границы их территории.
Леонора не удержалась от улыбки.
— Логично.
А потом небрежно добавила:
— Ну что, пойдем?
Глаза тролля загорелись паническим блеском:
— Куда? Куда ты собралась меня вести?
— Зачем задавать вопрос, на который уже знаешь ответ?
Тролль не пытался протестовать. Это было бессмысленно. Он уже давно перекрыл отведенный ему срок, и порядком. Ямадутка не передумает. Она вот-вот хладнокровно убьет его без малейшего сожаления.
— Тогда для чего было меня спасать? Почему просто не дать Энгаре убить меня? — спросил он охрипшим от страха голосом.
Она пожала плечами и лаконично ответила:
— Я тебя не спасла.
Он нахмурился и бросил на нее настороженный взгляд:
— Не понимаю.
Она возвела глаза к небу, а после указала на большое, белое, волосатое, окровавленное тело, лежащее на земле.
Тролль медленно приблизился к нему, затем нервно передернулся:
— Что за...?
Нет. Нет, этого не может... это же не...
Ямадутка скривилась и виновато улыбнулась:
— Прости.
Потом взяла его за руку, пока он продолжал в оцепенении смотреть на тело, и добавила со вздохом:
— Но они, эти букашки, и правда очень быстры...
Только плохих парней
Жан-Люк Маркастель
— И вы позволили ему уйти? — переспрашивал раз двадцатый, наверное, этот тип — как он там назвался? Ах да, Жавер [18], для человека из IGN [19] другого имени и не придумаешь. Ему просто предопределено свыше было — все время задавать один и тот же вопрос.
Инспектор Бенжамен Мазель, сидевший на неудобном стуле, который он обычно отводил подозреваемым, поерзал. Он просидел там уже более двух часов и в буквальном смысле отсидел всю задницу.
Этот зануда, явившийся из Клермона — по ту сторону гор, два часа езды, да по скверной дороге, причем особенно надо учесть, что прошлой ночью шел снег, а все эти полупарижане приходили в панику при мысли заблудиться в «сраной глухомани» — был не в лучшем из настроений.
И теперь этот хмырь за то, что отважился бросить вызов паршивому климату и явился провести пару дней с деревенщинами посреди самой что ни на есть зимы, заставляет дорого платить его, Бенжамена. Только взглянув на него — худого как палка, с поджатыми губами, — было ясно, что даже славным трюффадом [20] его не умаслишь. Желчная личность… Хуже некуда.