Любви и тундра не помеха... (СИ)

— Спроси, могу я увидеть свою студентку и убедиться, что могу хоть чем-то помочь?
— Да, но взамен вы расскажете, что нашли в комнате, где без чувств лежал жених вашей ведьмы.
Пётр Дарович начал обстоятельный рассказ, ведь он, как маститый учёный и преподаватель с огромным стажем, обладал цепкой и безотказной памятью.
В комнате, где нашли Виктора, на полу обнаружили клоки шерсти и следы от медвежьих когтей. Вопрос, как зверь, никем не замеченный, попал в дом. Да ещё и просочился через закрытую на все замки и запоры дверь вместе с пленницей, так и остался открытым.
Трефилка уважительно разговаривала на степенном местном наречии со старейшиной. Потом женщина облегчённо вздохнула и потянула спутника вслед за молодым чакхли. Мужчина провёл их в пещеру, где они и увидели не на шутку встревоженную Ветку.
— Пётр Дарович, Трефилка, как же я рада вас видеть! Надеюсь, с Виктором и остальными все в порядке?
— Пока что да, но тебе придётся стать нойдой. Если ты хочешь ускользнуть от тех, кто хочет наложить лапу на твой дар, — саамская ведьма сразу заметила, что девушка почти ничего не ест и плохо спит с тех пор, как её выкрал Тала.
— То есть пройти испытания на соответствие высокой должности и быть готовой остаться тут насовсем? Если не найдётся тот, кому смогу передать ответственность за тех, кто здесь проживает.
— Другого пути всё равно нет.
— Тогда нечего и тянуть.
— Если ты не справишься, то тебе останется только первый вариант событий, — Пётр Дарович скрипнул с зубами от досады. Ещё никогда в жизни он не чувствовал себя такой беспомощной фигурой на шахматной доске жизни.
Сейда тут же появилась в пещере, где поселили девушку. Она не собиралась бросать в беде подругу, что так вовремя пришла на помощь духу-защитнику. Обвела всех присутствующих лукавым взглядом и уверенным голосом сказала:
— Всё не так плохо. Ветка умеет слушать духов. Тундра отнеслась к ней благосклонно. Как и оба мира. Она может быть нойдой и жить в родном городе. Достаточно лишь внести небольшое изменение в связующее нас заклятье. Только, Трефилка, тебе придётся обучить Ветку нашему колдовству. Совсем неплохо бы сыскать нойда, который поможет быстрее освоить северные премудрости.
В воздухе пронёсся порыв стылого ветра, и в главной пещере появились Виктор и Негостай. На плече у парня сидела крупная полярная сова. Птица насмешливо посмотрела на всех присутствующих и мягко слетела на каменный пол. Через пару мгновений колдун уже принял человеческий облик. Он уважительно поприветствовал сейду и всех присутствующих и сразу с места в карьер огорошил честную компанию:
— У Иветты нет иного выбора, чем согласиться на новые способности и принять всю меру ответственности. К тому же, если к земле будут присоединены двое, то каждый из них получит обычную степень свободы. Так что предлагаю себя в качестве компаньона. Правда, на то чтобы обучить её всем тонкостям нашего ремесла, мне и Трефилке придётся потратить несколько лет. В этом случае никто не сможет тебя удерживать против твоей воли, ведьма. С испытаниями ты и сама легко справишься, Ветка. В этом меня убедили духи. Правда, сил потратишь столько, что пару дней будешь спать беспробудным сном. Только поторопитесь. Чем раньше мы проведём ритуал, тем скорее окажемся в безопасности. Мёртвый колдун вряд ли сунется туда, где на страже стоят два защитника вместо обычно одного.
— Почему ты помогаешь мне? Дело ведь не только в том, что я выпустила тебя, распоров мешок Выгахке?
— Убитый равком нойд был моим дедом и учителем. Для меня дело чести урезонить мёртвого колдуна. Он посмел нагло себя вести и посягнуть на чужую территорию. К тому же, так мне будет спокойнее. В этом случае врагам будет намного сложнее причинить нам ощутимый вред. Трефилка, мы поможем Иветте или ты предпочитаешь держаться в стороне, как всегда поступала?
— Я помогу, чем смогу. Только могущества у меня не так уж и много. Я, всего лишь, простая, довольно слабенькая ведьма. Сначала надо ритуал провести, чтобы связать чужачку с миром духов. Потом разделить ответственность пополам. Иначе, ничего у нас не выйдет. Да и Иветте пока мёртвый колдун не по зубам. Ей ещё долго придётся учиться нашим чарам и премудростям.
  
— Ты ошибаешься. Это — моя забота, Трефилка.
Мужчина загадочно улыбнулся и попросил проводить его к месту, где можно будет провести ритуал без опасений, что кто-то посмеет вмешаться в ход его течения. Неразговорчивый старейшина молча отвёл гостей в просторный подземный зал с гладким каменным полом. После чего, не оборачиваясь, торопливо ушёл. Он прекрасно понимал, что его присутствие может привлечь нежелательное внимание из мира духов.
Саамская ведьма и нойд соорудили костры по периметру пещеры. Они замыкали пространство в защитный контур. Потом женщина достала из складок одежды небольшой бубен, испещрённый загадочными письменами. Ничего подобного ни Иветте, ни Петру Даровичу, ни Виктору видеть ни разу в жизни не доводилось. Трефилка надела каждому из них на шею связку причудливых амулетов и строго сказала, обращаясь к ректору:
— Возможно, вы и считаете всё это шарлатанством, Пётр. Только вот, уж сделайте мне одолжение, не вздумайте их снимать до конца ритуала! Встаньте вместе с молодым человеком у центрального костра! — женщина начертила куском угля просторную окружность и втолкнула внутрь двух невольных свидетелей разворачивающегося действа. — Что бы ни случилось, не покидайте защитного контура! Последствия могут быть ужасными! Вплоть до фатальных! — в карих глазах тлела такая тревога за тех, кто не был отмечен колдовским талантом, что прислушался даже не верящий в потусторонние явления маститый учёный.
Ветку поставили на широкий плоский камень. Рядом встал совиный нойд. Он ободряюще улыбнулся девушке. Потом кивком головы дал знак саамской ведьме, чтобы та начала ритуал призыва опального равка.
Трефилка бросила в каждый из охранных костров по горсти разноцветной пыли из мешочка. Тот всегда висел у неё на груди и своевременно пополнялся. Потом запела глубоким сочным голосом, что вибрировал на высокой ноте где-то на самой границе восприятия человеческого слуха. Через мгновение бубен вплёл свои ноты в причудливую игру звуков теперь уже без слов.
Саамский чародей молчал, но ведьмочка сразу заметила, как он напрягся. Колдун сразу почувствовал, как в пещеру открывается тропинка из мира духов. По ту сторону дымной черты стояли сейда и Негостай. Дух-хранитель земли, где раскинулся археологический раскоп, благосклонно всем улыбнулась. Она встала рядом с теми, кто был готов взять на себя помощь в её делах, хлопотах и ответственность за судьбы не только сейчас живущих людей.
Из ладоней посланницы мира духов вырвались два языка тумана и потерялись в ладонях молодой ведьмочки и внука погибшего колдуна. Между тем впавшая в глубокий транс Трефилка двигалась, кружась во всё убыстряющемся темпе. Пётр Дарович даже испугался, как бы она себе чего-нибудь не вывихнула, а то и не сломала. С полных губ срывалось лишь неразборчивое бормотание. Красивое лицо залила восковая бледность.
Негостай едва слышно выдохнул:
— Не волнуйся, Пётр, сын Дара, с ней все будет хорошо, — и задумчиво посмотрел на чужака.
Гость с Большой земли явно был совершенно не готов встретиться с другой стороной привычного для него мира. Только племянник сейды ничего больше не стал говорить.
Иветта удивлённо ощутила, как некие силы заставляют её следовать всем извивам танца саамской колдуньи. Девушка посмотрела на хранительницу этих мест, точно спрашивая: «Что мне надо делать»? Та никак не отреагировала на немую мольбу, но Ветка сразу поняла. Главное её испытание и состоит в том, согласна ли она ступить на туманные тропы мира духов или желает оставить всё, как есть.
Совиный нойд застыл рядом с ничего не выражающим, точно окаменевшим лицом. Только студентка Петра Даровича сразу поняла, что это испытание сродни тому, какому её подвергли Геката, Нокс и Мегера.