Сладкое искушение (ЛП)

Я перехватываю ее руку и нежно целую.
"Не волнуйся", — говорю жестами.
У нее на лице по-прежнему читается напряжение, поэтому я пересаживаю ее к себе на колени, а она опускает свою головку мне на плечо.
— Ты уверен? — шепчет она мне в шею.
— Да, — уверяю ее. — А ты?
— Тоже.
Ну, вот и все.
Блейк выглядывает из кабины и я рисую в воздухе круг, намекая, что пора вылетать. Он кивает. Чем скорее мы окажемся в свободном от шептунов небе, тем лучше. все мы занимаем свои места и пятнадцать минут спустя плавно взлетаем. Навыки Блейка впечатляют. Когда мы набираем необходимую высоту, Блейк присоединяется к нам, включив предварительно автопилот, отчего девушки сходят с ума. Со стороны это довольно смешно, мне не удастся сдержать смеха, как же хорошо, когда рядом есть самые близкие друзья.
Когда мы поднимаемся, меня снова охватывает волнение, но надеюсь, остальные его не замечают.
— Я не написала клятву, — говорит Анна. — Сымпровизируем?
Клятву? А ее надо было писать?
Блейк трясет листом бумаги и мое беспокойство отступает. Он распечатал традиционные клятвы и даже получил официальную лицензию, чтобы поженить нас, — конечно же, после намека Белиала. Правда, предоставить такое дело Блейку — это как-то несерьезно.
Он выпячивает грудь и провозглашает:
— Дорогие брачующиеся! — ну вылитый старый министр-южанин.
Нас всех прорывает. И черт, я даже не осознавал, насколько напряжен, пока не выпускаю эмоции со смехом.
— Ладно, — говорит Блейк, когда мы наконец успокаиваемся. Он смотрит на меня. — А теперь серьезно. Смотришь на Анну и повторяешь за мной. Готов?
Я ерошу себе волосы, снова поддавшись нервам. В моей жизни не было момента важнее. Я представлял себе, что это будет нечто особенное для Анны, но стоит мне взять ее руки в свои и выдохнуть, как на меня снисходит озарение — для меня происходящее не менее важно, чем для нее. Я встречаюсь взглядом с Анной и готовлюсь произнести клятву своей любви и верности. Голос мой предательски срывается от переполняющих эмоций.
— Я, Кайден, беру тебя, Анна, в свои законные супруги. Дабы с этого дня любить и оберегать тебя в печали и радости, в бедности и богатстве, в болезни и здравии. — Следующие слова даются очень тяжело. — Пока смерть не разлучит нас.
Анна закрывает глаза, пытаясь сдержать слезы. Я быстро вытираю их и шепчу:
— Никаких слез, милая.
У нее подрагивает подбородок, однако она кивает. Мы крепче переплетаем наши руки. Во время произнесения клятвы голос ее звучит так чисто и ангельски, что каждое слово проникает под кожу, сквозь мышцы и кости, в самую душу, — где я буду лелеять их вечно.
Договаривая, она вся светится, да и моя улыбка ничуть не меньше.
— Теперь кольца, — говорит Блейк.
Анна мрачнеет.
— Ой, я не…
— Не переживай, — говорю я, засовывая руку в карман. Она умная, надеюсь, достаточно, чтобы не ждать от меня кольца с бриллиантом, но тем не менее, меня очень волнует ее реакция. Я раскрываю ладонь.
— Думаю, с завтрашнего дня нам лучше надеть их на другие руки, — она молчит, поэтому я начинаю оправдываться. — Ну и так как это тайна, я решил остановиться на твоем камне-талисмане вместо бриллианта. Размер подбирал наугад.
Она тянет еще минутку, а затем широко улыбается.
— Мне оно очень нравится. — Восторг у ее голосе побуждает меня инстинктивно выпрямиться.
Я передаю ей мужское и мы обмениваемся кольцами, надевая их друг другу на палец, как символ нашей любви и верности.
Блейк хлопает меня по плечу.
— А теперь самая лучшая часть. Можешь поцеловать невесту.
— Наконец-то, — говорю я и тянусь к ней, чтобы запечатлеть самый важный момент своей жизни.
— Без языка! — кричит Джин.
— С языком! — возражает Марна.
Ох, да ради всего…
Анна обнимает мою шею и крепко целует меня, прерывая их спор. Марна и Блейк ликуют, а Джинджер фыркает. Я абстрагируюсь от них и сосредотачиваю все свое внимание на губах Анны.
Мы прижимаемся лбами, у нее в глазах вспыхивают радостные искорки.
— Мы на самом деле это сделали? — спрашиваю я.
 
Она улыбается и кивает, а затем возбуждающе хихикает. Я обнимаю ее за талию и, подняв в воздух, снова целую, борясь при этом с желанием немедленно утащить ее хотя бы в туалет, чтобы побыть только вдвоем.
— А это нормально, что свадьба меня немного завела? — спрашиваю.
— Да ты даже от столба заводишься! — со смехом отзывается Джинджер.
Тоже верно. Анна смеется, а я ухмыляюсь.
Мы все немного не в себе, ощущение такое, как будто мы изрядно напились, хотя фактически ни капли не выпили. Наверное, такова бунтарская магия — жить ради чего-то — когда каждая секунда имеет огромное значение и приравнивается к целому миру. И я смакую этот миг, потому что я не настолько глуп, чтобы верить, что так будет всегда. Но здесь и сейчас есть только мы, и все остальное неважно.
 Глава 32. Ура 
 
"Ты преследуешь меня, волнуя мне душу. 
Бросаешь искры в сердце мира, и я наблюдаю, как оно взрывается."
"Run" Matt Nathanson
Снятая вилла оказывается лучше всяких ожиданий. Похоже, Анна со мной солидарна. Вздыхая, трогая и ахая на каждую деталь интерьера, она носится по всем комнатам. Кровать выглядит, словно вытесанная из какого то древнего дерева, ее дополняют нависающие конструкции по типу ветвей и деревянные балки на потолке. Все здесь напоминает об осени: красные, коричневые и желтые ткани, незамысловатая деревянная мебель. Каждый раз, как Анна пробегает мимо, мне хочется схватить ее и целовать, но я никак не могу ее поймать. Наконец я довожу ее до гигантской ванной комнаты, и наши губы соединяются. Когда она напрягается, я отстраняюсь.
— В чем дело?
Она опускает глаза.
— Не знаю, что делать.
Эх. Как она торопится.
— Анна? — зову я.
— Мм? — она смущается.
— Разве тебе когда-нибудь было неловко наедине со мной?
— Э-э… скорее, нет.
— Вот именно. Кое-что получается само собой, не стоит загадывать такое наперед. Я позабочусь о тебе.
Она затихает и не смотрит мне в глаза.
— Но я тоже хочу о тебе позаботиться. Придется тебе показать, что мне делать.
Моя милая Анна. Она просто не представляет, что любое ее действие этой ночью меня будет радовать.
— Мне не так трудно угодить, как ты себе напридумывала. Я тебе все покажу.
Она сглатывает и кивает.
— И еще… — я прочищаю горло. — Два дня назад, когда отец отправил меня на твои поиски… Я сделал тест. Просто на всякий случай хотел быть уверен.
Да и после произошедшего с Марной, если бы я не сделал его, сегодня паранойя меня бы сожрала.
— Ой, — говорит Анна. — Ты о том, что ты…
— Стерилен. Да, именно так.
— Спасибо, — шепчет она. И она наконец осмеливается поднять голову. Ее глаза огромны, в районе живота пробуждается волнение. Как же долго мне приходилось сдерживаться. И пускай я не смогу до конца отпустить себя сегодня, потому что она к такому еще не готова, но тем не менее, я столько всего могу и хочу ей подарить этой ночью. И начну со знакомства с каждым миллиметром ее тела. Я опускаю взгляд на ее губы и родинку в уголке рта.
— Анна…
— Ммм? — ее голос срывается? Она прочищает горло.
— Помнишь, я однажды говорил, что хочу познакомиться с каждой родинкой на твоем теле?
Она медленно кивает.
— Ну, сейчас это произойдет.
Она краснеет. Я прикрываю глаза, когда меня окутывает теплая волна аромата груш и фрезии.
— Как же вкусно ты пахнешь.
И пусть я ждал этого момента очень долго, до сих пор ни один из нас не был предельно готов к нему. Зато сейчас все будет так, как и должно.
 
Я беру ее за руку и веду в большую комнату. Мне хочется включить музыку, но та, что есть у меня, — слишком мрачная. Я лезу в сумку за плеером и изучаю подготовленный Марной плейлист.