Живущий рядом (СИ)

— Так-то оно так… — Вилли в задумчивости покрутил перед собой чашку с чаем. — Конечно, решать тебе, но лично я бы все-таки подумал еще…
— А я уже подумал и еду. Решай, Милка, с тобой или без тебя, — в этом вопросе им было меня не переубедить.
Над столом повисла напряженная тишина. Теперь все ждали ответа сестры. Она все еще колебалась. Но потом, будто набравшись смелости, выпалила:
— Хорошо, едем, когда?
— Послезавтра.
— Вы там только это… — начала Ленуська и запнулась.
— Не переусердствуйте, — пришел ей на помощь Вилли.
«Не переусердствуем», — хотел было сказать я, но промолчал. Потому что давать какие-то гарантии на данный момент было глупо.
— Кстати, а как сейчас на Сиам-2? — перевел разговор в несколько иную плоскость Вилли.
«Молодец! Умеешь ты закрывать темы», — чуть не вырвалось у меня. Но под пытливым взглядом трех пар глаз сообщил:
— Все более-менее. Сиамцы живут, майони — тоже. Странников обнаружить не удалось, — тут я сделал многозначительную паузу, поигрывая нервами своих собеседников. Все ждали продолжения, но пока они еще не дошли до предела и не торопили. — Таковы данные наших исследователей, которые спустя несколько лет высадилась на планете с целью более детального ее изучения, — добавил я и вновь взял ощутимую паузу.
— Так говори же, что знаешь, — наконец хором не выдержали они.
— Похоже, Странники покинули Сиам-2. Куда — неизвестно. И похоже, встреча с нами, землянами, явно не входила в их планы. Экспедиции удалось только найти былые места расположения их пирамид. Проведя анализ лесной поросли, что уже заполонила там все вокруг, исследователи вычислили приблизительное время отлета — года через два после того как Тому с Рафаэллой удалось бежать. Так что никто никуда не торопился. Это так, к слову. Ну а майони остались. И встретили они наших очень приветливо, даже вспоминали о покинувших их землянах. Грустили по ним. И пока живут под нашим присмотром. Сейчас решается вопрос об их дальнейшем существовании. На самом высоком уровне. К сожалению, после ухода Странников с них были сняты все ограничения по возможному потомству, так что они сейчас сильно регрессируют. И что с этим делать — сказать на данный момент никто не может. Получается следующее: если не обойти закон о невмешательстве, уже через пару поколений мы можем получить глупеющую на глазах нацию. Как-то так… Но, думаю, наши все-таки что-то, да придумают.
— А я бы плюнул на закон и продолжил эксперимент Странников, — вдруг яростно вспыхнул Вилли.
— Ух ты! И где же сейчас это твое: «Я бы еще подумал»? — рассмеялся я. — И не волнуйся ты так. Ведь среди майони полно гениев и это не какое-то там измышление, а факт, который уже доказан в том числе и нашими исследователями. Как ты считаешь, способны ли они в полной мере осознать, что происходит с их собственной нацией и лично ввести ограничения? Надеюсь, понятно, о чем я говорю? Время есть, потерпим… Скорее всего, майони сами способны решить этот вопрос.
— Подначил меня, стало быть? — оторопевший Вилли начал неистово крутить в руках чашку расплескивая ее содержимое. — Значит вот ты как? Ну погоди! Я тебе это еще припомню!
Вечер плавно перешел в ночь, настала пора ложиться спать. В этот раз мы ночевали у Штаммов…
А еще через день мы с Милкой неслись в ракетоплане на другой конец планеты. Перелет был тяжелым. Межконтинентальный рейс сменили местные авиалинии и, затем, автобусный маршрут. Чтобы добраться до Райдера нам потребовалось часов двенадцать, но зато теперь мы переместились из северного полушария в южное и из увядающей осени в благоухающую весну. И все это в течение одного утра, которое отстав, вновь догнало нас в конечной точке путешествия.
— Милка, это просто невероятно.
— Да…
Еле сдержав свой порыв прямо из автобуса направиться в дом Брюнквист я заставил себя сначала хотя бы пройтись по этому приморскому городку.
Не знаю, может быть все селения подобного типа так одинаковы, а может быть и нет, но мне показалось, что этот поселок был очень похож на тот, в котором выросли мы с Милкой. Те же кривые улочки вдоль побережья, небольшие домики с засаженными яркими цветами палисадами и плотно покрытые лесом взгорки. Здесь была даже небольшая врезавшаяся в берег бухточка, правда, несколько меньших размеров и иных очертаний, но дом Рафаэллы стоял именно там, на краю.
 
Найдя в центральной части городка небольшую кафешку, мы еле упросили хозяев открыть ее нам. Сезон наплыва туристов еще не начался, да и раннее время нашего визита владельцев тоже не радовало, но Милке все же как-то удалось уболтать эту немолодую уже пару, и мы по крайней мере получили возможность отдохнуть и перекусить. Вчерашним, конечно, но спасибо и на этом.
— Милка, это действительно так или только кажется?
— Думаю, и то, и другое.
Само собой разумеется, городок не был уж такой точной копией нашего. Все-таки иные дома, другой изгиб улиц и только прибрежная стоянка прогулочных и рыболовных судов один в один, но все равно, спустя всего лишь несколько минут пребывания в этой атмосфере я почему-то чувствовал себя здесь как дома. И видел, что и с Милой творилось нечто подобное. Мы даже забыли о том, что находимся на ином континенте и в другом полушарии. Что мы переместились почти на двадцать тысяч километров…
И домик Брюнквист так напоминал тот самый, что располагался по соседству с отцовским…
Постояв немного возле ограды, я решительно толкнул калитку и направился внутрь затемненного сада. Там, в глубине, возле красочной клумбы, мы увидели крупного человека. С небольшой лопаткой в руках он осторожно пропалывал цветы, готовясь посадить новые, что находились в тележке подле него. Заметив наше приближение, мужчина выпрямился и повернулся к нам.
— Здравствуйте, — произнес он низким насыщенным голосом. Я остолбенел.
— Доброе утро, — ответила за нас Милка. А я все никак не мог прийти в себя от изумления.
— Вы что-то хотели?
Да, это был он. Том Райдер. И это было невероятно, невообразимо… Несмотря на прошедшие несколько десятков лет он совсем не изменился. Ему все также было около сорока и сейчас его лицо, так врезавшееся мне в память с детства, смотрело на меня все тем же внимательным и очень доброжелательным взглядом. И я почему-то был абсолютно уверен, что он меня тоже узнал. И не только меня, но и сестру, хотя в то время мы были всего лишь малыми детьми.
— Вы — Том Райдер? — еле выдавил я из себя.
— Том — да, но не Райдер, — улыбнулся хозяин дома. — И, что самое удивительное, никогда им не был. Моя фамилия Брюнквист. С рождения.
— Я понимаю. Но вы очень похожи на того человека, который спас мою сестру, вытащив ее из-под колес потерявшего управление автобуса. И я просто хочу сказать вам свое запоздалое «спасибо». Спасибо вам.
— Что-то как-то не могу взять в толк. Это вы… о чем?
— О жизни моей сестры. А еще я хотел бы извиниться за жителей нашего городка, что так несправедливо поступили тогда с вами. Простите их, они не ведали, что творили.
— Какие жители, какой еще городок и автобус? Молодой человек, вы меня явно с кем-то путаете.
— Согласен, я не должен был приходить сюда, я виноват… — это был он! Даже голос остался прежним! — Извините… простите и меня тоже… Но все это время я вас искал… И это — вы! Вы практически не изменились…
— Так я очень похож на кого-то, кто в давние времена оказал вашей сестре услугу? — ни один мускул не дрогнул на лице Тома. Он продолжал смотреть на меня все тем же недоуменно-вежливым взглядом. — Так мало ли кто и на кого похож… В конце концов подумайте, ведь когда все это произошло я сам был ребенком… А, может быть, меня тогда и вовсе не было. Вы ошибаетесь…
И пробить эту броню оказалось невозможно. Я сник. Но теперь уже заговорила Милка:
— Мой брат помнит вас. А я — нет. Это, наверное, не очень хорошо, забыть того, кто подарил тебе вторую жизнь. Но зато я прекрасно помню тот цветастый мячик, что подарили мне вы. И это была самая моя любимая игрушка. Я даже могу на память рассказать все картинки, что были нарисованы на нем. Спасибо вам, большое спасибо за то, что есть такие как вы. И я просто хочу, чтобы у вас все было хорошо…