Живущий рядом (СИ)

Том медленно проплывал помещение за помещением тщательно осматривая все вокруг. Компьютер спасателя не соврал. На исследователе все было в абсолютно исправном состоянии вплоть до микроволновой печки на камбузе или вакуумного унитаза в душевой. Агент чувствовал, как услужливо включаются вентиляторы обдува, когда он перемещался по кораблю — это автоматика, замечая присутствие человека и отсутствие гравитации, включала перемешивание воздуха для удаления углекислой составляющей его дыхания. Сейчас в этом не было особой необходимости, но датчики движения не способны выявить находится ли объект в изолирующем скафандре или нет.
Так не найдя никого в жилой и научной зонах Том спустился в агрегатный отсек. Здесь тоже все сияло абсолютной чистотой. Будто корабль и впрямь только что сошел со стапеля и направлялся для сдачи заказчику. Нигде ни одной хоть сколько-нибудь изношенной детали или агрегата. И опять ни единой живой души. Холодильники и запасники до краев полны провизией, будто ей и не пользовались. На посту управления тоже пусто и та же пугающая чистота, как и во всех иных помещениях. Ведь обычно всегда можно найти какую-либо завалившуюся не туда банку из-под напитка, брошенную впопыхах авторучку или еще что-нибудь… В невесомости все это начинает парить в пространстве иногда прибиваясь к стенам и это — нормально, если на звездолете живут и работают, и отсутствие подобного, скажем прямо, смущает. И еще одно: складывалось впечатление, что на этом корабле, рассчитанном на пребывание пяти научных сотрудников (все-таки цифра «пять» в его названии вполне могла указывать на это) и двух навигаторов, в последнее время находился только один человек и это была женщина. По крайней мере лишь в одной каюте Том обнаружил личные вещи. Шкафчики остальных жилых помещений оказались пустыми.
Закончив тщательный осмотр всех помещений Том вернулся на пост управления, заглянул в бортовой журнал.
Корабль действительно был новым… новейшим. И, судя по записям, вернее — по их минимальному числу, выполнял свой первый рейс сразу после ходовых испытаний. Рафаэлла Брюнквист, тридцати двух лет, зоолог — единственный член экипажа в данной экспедиции. Том внутренне поморщился. Ему уже доводилось встречаться с так называемой «золотой молодежью» которая только и ищет, как вписать свое имя в анналы мировой истории каким-нибудь великим открытием. Кто там у этой Рафаэллы великий покровитель? Папа, мама, дядя или еще кто? Так просто получить в единоличное пользование экспериментальный экспедиционник — это надо иметь очень крутые связи. Вот и еще один такой крутой мэн, точнее — woman, доигрался в открытия. Из трех посадочных модулей на корабле отсутствовал один. Картина складывалась. Эта самая Брюнквист прилетела на вновь открытую планету Сиам-2 попытать счастья, спустилась, заблудилась (или еще чего похуже), не вернулась в назначенное время на борт, и, согласно заложенной в него программе, звездолет автоматически начал подавать сигналы о помощи. Но когда все это произошло?
Даты и время, отмеченные в бортовом журнале, в принципе могли иметь весьма приблизительное отношение к реальности. При путешествии по переходам расхождение в календарях может составлять не только годы, но и десятилетия, и после каждого такого перемещения требуется дополнительная корректировка. А вот сопоставление времен, указанных в единой системе хронометража, могло дать результат. И согласно ему Рафаэлла отсутствовала на звездолете уже свыше полутора лет… Том загрустил. Шансов найти взбалмошную девчонку живой у него практически не оставалось… Да и просто найти ее на этой планете, если она достаточно далеко забралась от места посадки капсулы — тоже. Хорошо еще, что системы корабля-разведчика автоматически фиксируют место посадки исследовательских модулей. Иначе даже его найти — что иголку в стогу сена…
Отстыковавшись от исследователя 156-ой Тома Райдера резко погасил орбитальную скорость и начал плавный спуск на Сиам-2.
Планета земного типа, несколько большая ее по размерам, расположенная чуть ближе к звезде. Почти полностью покрыта океаном, имеет два небольших материка, занимающих пространство ближе к экваториальной линии. Обладает атмосферой вполне пригодной для дыхания. Содержание кислорода несколько выше, как и давление, но не критично. Ускорение свободного падения процентов на двадцать пять выше земного, так что весить человек здесь будет больше. Если та самая Рафаэлла урожденная Земли — для нее этот фактор будет немного в тягость, для Тома же — это вообще ровным счетом ничего не значило. Главное, климат в зоне приземления модуля вполне соответствует привычному земному, тропическому, а это уже не мало. Кроме того, Сиам-2 обладает достаточно развитой животной и растительной жизнью. Первичным исследованием выявлены мыслящие существа, находящиеся на зачаточном этапе развития. Особо опасных факторов для человека в результате этого же предварительного обзора не обнаружено.
 
Да… Все это хорошо в сухой форме отчета, но как это будет на самом деле? Предварительное исследование всегда носит поверхностный характер…
Корабль Тома охватила вполне ощутимая вибрация. Выходя на точку приземления исследовательской капсулы Пийона-5, звездолет вошел в плотные слои атмосферы, но шел пока на высоте восьми километров. До окончательной посадки оставалось чуть более двадцати минут. Райдер осмотрелся.
Внизу среди сплошных зарослей леса он с удивлением выделил контрастирующие с остальной растительностью и разбросанные будто лоскуты-заплаты ровные прямоугольные площадки. Часть площадок была густонасыщенного зеленого цвета, у других эти цвета блекли, отдавая в желтизну, а некоторые прямоугольники были и вовсе темно-черными. Площадь же этих самых участков даже на вскидку поражала своим размахом. Квадратные километры.
Учитывая, что природа еще никогда и нигде не умела создавать настолько точную геометрию, сомнений быть не могло. Под звездолетом проплывали возделываемые поля. Огромные по своим масштабам и обрабатываемые явно не вручную. Вот тебе и «зачаточный уровень мышления»! Том саркастически усмехнулся. Ему с трудом верилось, чтобы существа с низшей формой мышления могли заниматься земледелием на таком высоком уровне. Интересно, а в чем еще могла ошибаться так называемая «первичная экспедиция»?
До посадки осталось пятнадцать минут. Звездолет начал понемногу замедляться и полого пошел вниз…
Внезапно погасла приборная панель. Корабль несколько раз рыскнул по сторонам и, лишившись тяги, посыпался вниз. Том попытался запустить аварийку. Не вышло. Складывалось впечатление, что во всем судне разом пропала энергия. Только под самый конец аппаратура вновь заработала, но выправить положение уже не смогла: не хватало высоты. Том внутренне напрягся. «Сейчас будет больно», — пронеслось у него в голове как раз перед тем как звездолет первый раз ударился о землю…
Это действительно было страшно. Даже для Райдера. От перегрузки потемнело в глазах. Двигавшийся на тот момент по касательной к поверхности звездолет подпрыгнул, резко взмыл вверх и вновь со всего размаха ткнулся о землю. Затем еще раз… и еще… Том потерял сознание.
Когда ему вновь удалось открыть глаза корабль стоял в какой-то низине среди высоких деревьев. Или, по крайней мере, спереди были деревья, так как приборная панель опять не работала и рассмотреть окружающее было возможно лишь через два небольших иллюминатора расположенных в носу корабля. С трудом отстегнувшись, Том через силу заставил себя выползти из пилотского кресла. Надо было добраться до спасательного оборудования, имеющего собственные источники энергии и попытаться запитать от них штатное оборудование звездолета.
Пошатываясь, Том прошел через пультовую в жилое помещение, свернул к отсекам обеспечения и вдруг явственно почувствовал, что на корабле есть кто-то еще. Непонятный и трудноразличимый. И этот «кто-то» приближается… Райдер замер, приготовился… И тут его будто накрыло каким-то темным непроницаемым колпаком, он вновь потерял сознание.