Где начинается радуга? Часть 3 (СИ)

— Я-а, — прохрипел я, скосив взгляд на насмехающегося Матвея. Он прикрыл рот кулаком, чтобы скрыть вырывающиеся смешки, и вообще всем видом показывал, как ему «жалко» меня. Злость заставила меня вести себя смелее. Я посмотрел в глаза женщине, не опуская взгляд вниз, и уверенно продолжил. — Пришёл поговорить на самом деле.
— Правда, — простонала Ирина, вытягивая гласные. Она приоткрыла рот и влажным языком провела по накрашенным красным губам. — А я думала, мы займемся более интересными делами.
Она раскрытой ладонью повела вниз по своему телу, из-за чего хочешь не хочешь, но взгляд заскользил за движением её руки. Мягкая полупрозрачная ткань местами натягивалась, оголяя тело. Напряженные соски явно выпирали, то ли от холода, то ли от возбуждения. Нехотя я заострил внимание на женской груди, чувствуя тесноту в грудной клетке, а также в пахе. Вздохнув, я снова отвёл взгляд, стараясь не засмущаться. Я не понимал собственного поведения, а также причину своего стыда. Испытывать возбуждение от красивого женского тела, разве это не естественно? Но почему-то мне казалось, что моя реакция — это измена Ксюше.
Что за наивный дурак!
— Давайте пройдем на кухню, — пробормотал я.
— Согласна, там у меня закрытое вино, — она вновь провела языком по губам и с легким поворотом, при котором её неглиже распахнулось, направилась внутрь квартиры.
— Я не расскажу Ксю, как ты пялился на Янковскую, — издеваясь, шепнул мне Матвей и первым вошёл в квартиру.
Оглянувшись по сторонам, я вошёл и закрыл на замок дверь. Вдруг из кухни раздался женский испуганный возглас, после чего прозвучал Матвеевский грубый ответ: «Не ори!». Видимо хозяйка увидела неприглашенного гостя.
— Какого черт! — Выкрикнула она. — На двоих я не согласна.
— А что не приятный опыт? — Надменно спросил Матвей, вставая около окна, в то время как я загораживал арочный проход.
— Да что ты знаешь? — Озлобленно воскликнула Ирина. — Говоришь так, словно я проститутка.
— Скорее эскортница, которая предоставляет широкий спектр услуг, — жестко проговорил Матвей, всматриваясь в неё.
И не зря.
Слова «эскорт» и «широкий спектр услуг» подорвали уверенный вид женщины. Она мертвенно побледнела, а нижняя губа явственно задрожала. Она судорожно переводила взгляд с одного на другого, пытаясь найти ответ в наших безучастных лицах, и наконец в её глазах появилось оно. Что-то похожее на осознание или даже страх. Она поняла, что её игра окончена, а конкретно она уже проиграла.
— Чего вы хотите? — Смиренно проговорила она, дрожа всем телом.
— Не делай из себя овечку, — резко потребовал Марков, сжав направленный в женщину кулак. — Ты не похожа на тех, кто смиренно лепечет и просит. Ты из тех, кто находит способы договориться. А нам от тебя нужны ответы?
Поджав губы, Ирина притворно-покорно опустила взгляд, словно надеялась быстро придумать, как нас обыграть. Вот только нас двое, и мы по природе сильнее. А ещё мы оба настроились на серьезный разговор и не желали выпускать столь легкую добычу из рук.
— Ну так спрашиваете, — с улыбкой предложила она и продефилировала между нами.
Она взяла со стола пачку тонких и длинных кубинских сигарилл без фильтра и, будто случайно обнажив бедра, изящно присела на кухонный стул. Её не смущала собственная нагота, как и присутствие мужчин. Наоборот она наслаждалась неожиданным, но природным вниманием, которое проявлял мужской пол к женскому телу.
Она поднесла огонь от зажигалки, закурила и медленно затянулась, наблюдая за нами из-за дымовой завесы. Она хмыкнула, когда заметила наши каменные лица, не дрогнувшие под действием её женских чар.
Я невольно переступил с ноги на ноги от сковывавшего напряжения, а у Матвея заиграли желваки, но при этом он упрямо продолжил пялиться злым взглядом на развеселившуюся Ирину.
— Хороших она себе стражей выбирает, — проговорила она, качая головой. — Я помню тебя, черненький. Хотя имя не скажу. Ты уже тогда вел себя преданным псом для этой возомнившей себе королевой Малахит. Только она этим не пользовалась. Вот же дура! Ведь ты мог принести ей кусочек неба, если бы попросила. А этот…, — Янковская вперила взгляд в меня. — Мне сказали, что ты её первая любовь. Первая ведь не последняя. Думала ты станешь легкой добычей. Но Малахит наверное пользуется валерьяновыми духами, раз все коты сбежались и не хотят предавать свою хозяйку.
 
Мы пришли не для того, чтобы выслушивать гадости в сторону Ксюши. Я устал притворяться равнодушным к оскорблениям в её адрес. Потому что это не так. Потому что слушать такое напоминало мне пытку: медленную обжарку на малом огне. А люди будто чувствовали это и упивались тем, что могли досадить мне через неё.
— Как ты связана с эскортом? — раздраженно спросил я, теряя терпение.
— Уламываю девочек на секс, — спокойно ответила она. — Я знаю на какие точки давить и как преподносить эскорт, чтобы это казалось благородно. Мы ведь все хотим быть стоящим товаром. Хотим иметь ценность в глазах других. Хотим чувствовать себя любимыми, а не продажными. Вот и я тот человек, который мотивирует их стать проститутками. Некоторые даже в первое время считают себя этакими спасительницами человечества. Будто они дают жизнь прогнившей от похоти мужской душе. Но это временно. До тех пор, пока не попадется настоящий садист, который умеет вытряхивать душу из живого тела.
— Анатолий тоже работает с вами?
— Анатолий? — Нахмурилась она и со смешком ответила. — Мы стараемся не знакомиться со всеми. Мы ведь не команда мечты. У нас не проводят тимбилдинги, чтобы мы сдружились. Наоборот у нас в чести грязное соперничество. Важнее выжить, чем остаться с честью.
— У меня тоже есть вопрос? — Выступил вперед Матвей. — Регина Афанасьева. Как она связана со всеми вами?
Янковская в этот момент затягивалась никотиновым дымом, но внезапно подавилась, услышав имя. Она с ненавистью уставилась на Маркова. Непроизвольно я шагнул к ним. Мне показалось, что она хотела разъяренно кинуться на Матвея и выцарапать ему глаза своими длинными искусственными ногтями. Я хоть и не против навредить этому болвану, но лучше не при таких напряженных обстоятельствах.
— Откуда вы про неё знаете? — Прошипела она.
— Кто главный в вашем змеином притоне, — вновь задал вопрос Матвей, чувствуя приближения к скрытой истине. — Это ведь не Нинель? Тогда кто мозг в вашем бизнесе?
Лицо Янковской исказилось. Мне даже послышался скрип её белоснежных зубов. Казалось, что она увидела мерзкое насекомое, которое она жаждала раздавить. А Матвей в этот момент действительно напоминал кровожадного клеща. Он впился в женщину и выжимал из неё всевозможные соки.
Вдруг Ирина выпрямилась на стуле и, уже не обращая внимания на тлеющую сигариллу и на падающий пепел, затихла.
Видимо Люся оказалась права. Нинель только этикетка, а главный начальник скрыт от лишних глаз. Сейчас же Янковская принимала решение, кого она страшилась больше.
— Кто…? — Матвей решил дожать её и продолжить допрос, но не закончил.
Запертая входная дверь содрогнулась и повалилась на пол. Через дверной проем проскочил отряд в черной форме, с масками на головах и автоматами в руках. Они разом крикнули нам: «Не двигаться! Руки над головой! Лицом в пол». Затем почти одновременно повалили нас. Сначала меня, затем замершего Матвея, который забыл поднять руки, а после верещавшую во всё горло Ирину.
Отряд не терял времени даром. Они заученно обыскали нас на наличие оружия и документов, защелкнули наручники на запястьях и поставили на колени. Матвей молчал, но ему не нравилось такое отношение к нему. Ирина испуганно глядела на возвышающихся мужчин, а те невольно отводили взгляд. Всё же женское неглиже не скрывало грудь и лобок.
Кто-то из отряда выпрямился и четко отчитался о прошедшей операции, и затем вошёл самый главный. Он не возвышался над парнями из отряда, но было заметно, как почтительно они к нему относились. Он в обуви прошёл мимо меня, наступая на разбитое стекло, и остановился напротив Ирины.