Ведьмак с Марса 3 (СИ)

Так больше не могло продолжаться. Ему был нужен тот, кто сделал ему предложение — и Винс не мог от него отказаться. Это было выходом, единственным возможным оставшимся выходом из безвыходного положения, в котором он оказался.
«В том же месте», — написал он Феликсу и бегом помчался туда, где под потолком порхали ночные мотыльки, осыпая с крыльев возбуждающую пыльцу.
Феликс Магнус успел первым. Когда Винсент ворвался в номер, тот уже сидел на кушетке, обтянутой нежнейшей тканью, и неприятно улыбался, глядя на принца.
  
— Я верно понимаю, что ты наконец-то дозрел? — спросил он, поднимаясь на ноги.
— Да, — хрипло ответил Винсент, глотая воздух. Сердце билось где-то у самого горла — и от бега, и от предвкушения чего-то неизвестного, но способного разом решить все проблемы. Сейчас всё изменится…
— На колени, — приказал Феликс.
Винс не поверил своим ушам.
— Что⁈ — совсем как Лита недавно, переспросил он.
— На колени, — внятно повторил Феликс. — Я ведь сказал тебе: надоест унижаться — приползай. Только обязательно — на коленях.
— Ты… ты же это не всерьёз? — выдохнул Винс, чувствуя, как изнутри поднимается горячая волна ненависти. И этот — такой же, как все… И этот стремится только унизить.
— Я совершенно серьёзен, — ответил Магнус. — Ну? Мне долго ждать?
— Да как ты смеешь⁈ — Винсент задохнулся от ярости и потерял контроль над собой. Всё пережитое унижение, всё, что так долго копилось внутри, выплеснулось в одном порыве. — Я принц! Ты обязан уважать силу королевской власти!
Он замахнулся, чтобы ударить кулаком в это наглое ухмыляющееся лицо — и взвыл от нестерпимой боли.
Феликс перехватил его руку, жестоко выкрутил палец, заставив Винса сначала встать на цыпочки, а потом упасть на колени, чтобы избежать перелома костей и разрыва связок.
— Сила королевской власти? — тихо и страшно заговорил Феликс. — И где эта твоя сила королевской власти сейчас? Стоит передо мной на коленях, потому что слишком много о себе возомнила… И для этого мне не пришлось ни бить тебя, ни шантажировать — оказалось достаточно только немного завернуть палец. Один палец, Виснент — и сила королевской власти кончилась…
— Чего ты хочешь⁈ — простонал Винсент, желая только одного — чтобы это издевательство кончилось. — Зачем ты это делаешь⁈
— Я хочу, чтобы ты понял, в чём настоящая сила, — холодно улыбнулся Феликс, сверкая чёрно-золотыми глазами. Он наконец получил свой приз. Принц Гарсия стоял перед ним на коленях, сломленный, униженный. Покорный… — Она не в том, чтобы бросаться титулами, за которыми нет ничего, кроме полузабытой истории, фамильных тряпок и портретной галереи. Это пустословие, а не сила… Настоящая сила — понимать, когда тебе выпадает уникальный шанс — и пользоваться этим, не оглядываясь ни на кого. И диктовать свои условия, точно зная, что можешь заставить их выполнять. Ты понял?
— Понял, — всхлипнул Винсент. — Прекрати, пожалуйста… Мне же больно!
Одержимый это знал. И наслаждался каждым мгновением боли, которую заставил испытывать этого заносчивого сопляка.
Ничего. Скоро он поймёт не на словах…
— А вот не начал бы выделываться в прошлый раз, когда я этот шанс тебе давал, не пришлось бы так унижаться, — негромко проговорил Магнус. — Сейчас не ты, а твои враги стояли бы на коленях. Но ты сделал неправильный выбор, и тебе не осталось ничего иного, как идти на поклон к чудовищу, согласен?
— Да! — выдохнул принц Гарсия. От жгучей боли слёзы сами наворачивались на глаза и бежали по щекам.
— Отлично. Принципиальное согласие получено.
  
Глава 16
 
Академия с самого утра гудела, как потревоженный улей. На полдень был назначен старт задачи Коба Яши Мару, участвовал практически весь студенческий состав, кроме принца Гарсия и сестёр Салем, общий мандраж и напряжение были физически ощутимы — казалось, сам воздух искрил от эмоций. Я и Люциус, похоже, были единственными из участников, кто сохранял спокойствие.
На лекциях никто не слушал преподавателей — командиры подразделений рассылали последние инструкции своим бойцам, а те вовсю делали ставки на что угодно — от нового рекорда, который перекроет достижения сестёр Салем до того, кто наберёт больше всех очков. Ставки были мизерными, но многочисленными, смарт то и дело подмигивал уведомлением чата тотализатора — кто-то ещё создал новую ставку в один-два сола.
На большее уже ни у кого не хватало финансов, кроме меня и ещё нескольких человек, а мы ставок не делали. Ханна Охана пыталась сделать свой маленький бизнес, предлагая деньги для ставок под процент плюс доля от выигрыша, но судя по тому, что суммы ставок не менялись, особого успеха она не добилась.
Винсент в ставках не участвовал, в обсуждениях участия не принимал — он производил странное впечатление, что здесь присутствует только его оболочка, а сам он находится где-то на другом краю галактики. Но после его недавнего позорного тройного отказа от поединков на него никто не обращал внимания.
По отчётам АЛа очень хорошо становилась заметна разница между факультетами. Пехота изначально была ориентирована на работу группами, и у них не возникло никаких проблем с подчинением. Есть командир, есть его отряд, командир отдаёт приказания, отряд их выполняет, всё как обычно. Капитаны флота тоже учились боевому взаимодействию и были полны решимости не ударить в грязь лицом, о личном превосходстве среди них не шло и речи.
Стратеги достаточно жёстко конкурировали друг с другом, и сама идея о подчинении не вызывала у них энтузиазма, но они, во-первых, были слишком рациональны, чтобы ставить на кон общую победу против самолюбия, а во-вторых, не забыли обещания Снежки пожаловаться отцу, если что-то пойдёт не так. Да и Профессор держал их на крючке — компромат у него был на каждого.
Самыми ерепенистыми ожидаемо оказались меховоды. Пилоты мобильных доспехов были кончеными единоличниками, для них решающее значение имело место в топе, подчиняться они не умели, не любили и не хотели. Но приходилось, и они с трудом склонялись к сотрудничеству, к которому их понуждал, в первую очередь, Профессор Мориарти с его досье на каждого, а во вторую — то, что подчиняться придётся не мне — безродному выскочке, а самому главе студсовета.
Правда, Люциус проиграл мне в закрытом бою, и это ставило под сомнение его авторитет, но при выборе между сиротой с Марса и одним из Тысячи Сынов Магнуса преимущество без колебаний отдавалось последнему. К тому же активно распространялась версия, что бой был договорным, и на самом деле Люциус мне поддался, но на резонный вопрос, какую выгоду с этого мог поиметь сам Люциус, ни у кого не находилось ответа.
Кто-то робко заикнулся, что я поделился с ним своим выигрышем, но его тут же подняли на смех: зачем Магнусу часть выручки, когда он мог получить всё, да ещё и поставить меня на место? Единственным сколько-нибудь разумным объяснением в итоге оставалось моё грядущее вхождение в число Тысячи, и Люциус таким образом становился милосердным благодетелем, который давал мне шанс подняться выше. Это всех более или менее устроило, и пилоты переключились на более насущные вопросы.
Повисшее в аудитории напряжение наконец нашло выход. Длинноногие тройняшки Рейга, с самого появления ведьм смотревшие на них волками, на перемене вдруг направились к Эмбер, спокойно занимавшейся своими делами, и на зависть сёстрам Салем завели:
— И почему это, интересно, ты и твои сестрички не участвуете в задаче?
— Похоже, вы нашли способ обмануть систему?
— И теперь боитесь, что мы все поймём, как вы на самом деле победили?
— Да ты даже ещё ни в одной дуэли не участвовала, что ты за пилот⁈
И дальше в том же духе.
Формально они были правы в том, что уровень владения мехом Эмбер был неизвестен факультету, и неожиданно высокий результат прохождения задачи Коба Яши Мару вызывал сомнения. Но я-то знал, на что способны ведьмы. Только вмешаться не успел — да и не особо торопился это делать, если честно.