Assassin's Creed. Кредо убийцы

– Прости, Кэл, – сказала она, и в ее голосе он услышал искреннее сожаление. – Мне тоже это не нравится.
– Тогда не делай этого!
Некое шестое чувство подсказывало ему, что он никогда не будет прежним, если она сделает то, что задумала.
София посмотрела на него, и было в ее взгляде странное смешение сожаления и жесткой непреклонности.
– Дайте анестезию.
Десять металлических игл, похожих на лапки насекомого, впились ему сзади в шею. Он не успел увернуться, как что-то острое и длинное с невыносимой болью вошло в основание его черепа.
Он закричал.
С детства Кэл боролся за свою жизнь. Он совершил убийство. И сам несколько раз был на волосок от гибели. Он убегал от полиции, в него стреляли, кололи ножом, избивали до полусмерти.
Но никогда он не испытывал такой адской боли.
«Это не больница. Не лаборатория. Это камера пыток».
Довольно скоро боль поутихла, так что он смог вдохнуть и заорал:
– Что вам от меня надо?
София спокойно и четко ответила:
– Твое прошлое.
– Мое прошлое?..
Странно, но он вдруг вспомнил песню Пэтси Клайн, которая звучала по радио в тот день тридцать лет назад.
«Я схожу с ума», – пронеслось в голове.
Кэл, не скрывая ужаса, посмотрел на Софию. Казалось, она почувствовала его состояние, и голос ее изменился.
– Послушай меня внимательно, Кэл. Сейчас ты войдешь в «Анимус».
Слово вызвало у него реакцию, которую она не ожидала. Будучи подростком, он слышал о существовании дорогого программного обеспечения, выпущенного компанией, впоследствии получившей известность как «Абстерго энтертейнмент». Ходили слухи, что они создавали игры, используя воспоминания предков конкретных людей, эти везунчики тщательно отбирались, возможно, среди тех, кто сидел в шикарных офисах и проводил время в легендарной машине под названием «Анимус», похожей на удобное супернавороченное кресло.
Пока Кэл менял колонии для несовершеннолетних и интернаты, он научился виртуозно воровать программные обеспечения прямо из-под носа у продавцов, потом за большие деньги продавал детям, которые реальным дракам с разбитыми руками и носами предпочитали виртуальные бои.
Вот, значит, каков он, этот «Анимус»? Эта чудовищная, обладающая железной хваткой рука, что тянется из мутных глубин пороков и кошмаров неизвестного человека, и есть источник для создания детских видеоигр?
София продолжала, снова завладев его вниманием:
– Все, что ты увидишь, услышишь, почувствуешь, – это информация, сохранившаяся в памяти человека, который умер более пятисот лет назад.
Вдруг Кэл заметил, что София говорит, а сама тем временем отступает от него. Накатила новая волна страха, и он потянулся к ней – единственной здесь, кто видел в нем человека, и той самой, что распорядилась затолкнуть его в руку «Анимуса».
– Подождите! – закричал он, но было поздно.
Будто какой-то великан поднял его вверх и закружил, как на карусели. Стиснутый невероятной силой, Кэл беспомощно болтался в воздухе.
– Запомни, ты не можешь изменить происходящего, – прокричала София сквозь жужжание «Анимуса». – Следуй за событиями, не пытаясь их изменить, и не вздумай убегать. Это опасно для тебя. Оставайся в потоке памяти.
С того ужасного дня, когда он зашел в дом и увидел еще не остывший труп матери, увидел отца с окровавленным кинжалом, который намеревался убить и его самого, Кэл никогда и никому не позволял подавлять или контролировать свою волю. Даже в тюрьме он сумел отстоять свое личное пространство, в каком-то смысле сумел остаться независимым.
Но здесь рука «Анимуса» и эта женщина с ангельским лицом в одно мгновение лишили его воли и превратили в тряпичную куклу. И он понимал, что это только начало.
Машина жужжала, крутила и вертела Кэла, а София продолжала давать распоряжения, смысла которых он не понимал, но полностью от них зависел.
– Включить сканер! – приказала София.
Объективы облепили его со всех сторон, их «глаза» последовательно включались и выключались, считывая… что? Откуда-то сверху спустились фантастического вида приборы и начали медленно двигаться вокруг него, зловеще пощелкивая.
 
Кэл перевел взгляд с окружившей его техники на людей внизу, застывших у экранов мониторов.
– Сканер считывает воспоминания, – крикнул один из них Софии. Она стояла прямо под ним на расстоянии не менее двадцати футов и, запрокинув голову, смотрела на него.
– Состояние? – спросила она, не сводя глаз с Кэла.
– Наблюдается ток крови и нейронная активности… ДНК полностью совпала.
София, освещенная голубоватым светом мониторов, улыбнулась Кэлу.
– Держись, Кэл! – крикнула она ободряюще.
Несмотря на то что именно София устроила ему эту пытку, Кэл чувствовал, что она на его стороне.
– Сканирование цепочки ДНК. Поиск нужной временно́й точки.
Сейчас рука обращалась с Кэлом на удивление деликатно: медленно поднимала и опускала, разворачивая лицом то к одному странного вида прибору, то к другому. Кэл успокоился и даже начал привыкать к производимым с ним манипуляциям, хотя сердце продолжало колотиться.
– Есть первое совпадение воспоминаний, – сообщил ассистент.
– Целостность эго? – спросила София.
– Оптимальная, – ответил на этот раз женский голос.
– Синхронизация, – приказала София, не сводя с Кэла глаз, и он заметил тревогу на ее лице. За него? Нет, конечно, за свой проект.
– Связь с предком установлена. Мы нашли Агилара.
Неожиданно для самого себя Кэл сделал резкие движения руками – и выдвинулись клинки, спрятанные в наручах. Он недоуменно посмотрел на них.
– Эго полностью интегрировано.
Кэлу показалось, что слова ассистентки прилетели откуда-то издалека. Ему вдруг захотелось закрыть глаза, но что-то подсказывало, что этого делать нельзя. В следующее мгновение он уже плотно сжал веки.
И погрузился в странный покой.
– Синхронизация завершена, – раздался мужской голос.
Потом донесся ее голос – мелодичный, как дыхание благодатного летнего ветра:
– Хорошо.
Да, хорошо. Покой, неведомый доселе. Божественный. Как в раю.
Кэл медленно открыл глаза. Насколько он боялся прежде, настолько был спокоен сейчас.
– Начать регрессию, – приказал ангел.
– Регрессия запущена.
И Кэл полетел вниз, а пол летел ему навстречу. Его сильно затошнило.
И вдруг пол раздвинулся и его засосало в тоннель бурлящего ослепительного сияния. Он не успел закрыть глаза, как свет потускнел. И Кэл увидел величественный город, играющий красками золота, бронзы и терракоты.
Его взгляд медленно скользил, охватывая каждую деталь, и неожиданно он почувствовал себя орлом, тем самым, что летал у него над головой, когда Кэл, после неудавшейся попытки приземлиться на контейнер, переживал, как объяснить родителям, где он повредил велосипед и сам поранился.
В тот самый день его жизнь рухнула.
И вдруг Каллум Линч исчез, остался только раскинувшийся внизу город, на который он смотрел глазами парящего орла.
 
Глава 5
 
Осажденная Гранада, Испания
1491 г.
С высоты все события человеческого мира были ничтожны, растворялись в свистящем ветре на фоне могучего хребта Сьерра-Невада. Но если спуститься вниз, спикировать, как и сделал орел, можно увидеть небольшие строения, а среди них – подобную горному массиву мощную крепость, чья стена повторяла изгиб серебрящейся реки, а на мосту крепости, на ее валу и на улицах сражались, истекали кровью и умирали люди.
Ничтожная вещь – жизнь человека, но бесценная для тех, кому она принадлежит. Здесь сражались тысячи: звенели мечи, свистели стрелы, лязгали кинжалы и пики, полыхал огонь и вера жгла сердца. Дым поднимался мрачными клубами, и пробивавшиеся сквозь них лучи солнца сверкали на стальных шлемах.