Папа для озорных апельсинок

– Сам иди! – шипит. Голос охрип.
Фигово…
– Ты сама зайдешь в дом или мне тебя отнести? – впиваюсь в бывшую разгневанным взглядом.
Вот как можно быть такой безалаберной, а? Почему нужно было, не убедившись, выскакивать на дорогу, забирать свой телефон? Неужели кусок металла и пластика стоит дороже жизни?
Чувствую, как начинаю еще сильнее закипать. Стоит только представить, что я мог не заметить Ласточкину, так в груди просыпается давно уснувший вулкан.
Раздражаюсь.
– Сама, – вздыхая, сдается.
Аня снимает с себя мокрую верхнюю одежду, кладет на стоящий у стены табурет и обхватывает руками себя.
– Достаточно? Мы можем зайти в дом? – спрашивает, продолжая стучать зубами.
– Снимай с себя все, – отрезаю, направляясь в дом.
– Куравлев, ты дурак или прикалываешься? – летит мне вслед. – Я не стану расхаживать голой по твоему дому!
Вместо ответа я закатываю глаза. Вот же нашел для себя приключение на задницу, ну серьезно.
Прохожу глубже в дом, открываю шкаф и достаю оттуда большое махровое полотенце.
Возвращаясь назад, забиваю на писк и возмущение Ласточкиной, закутываю ее в белоснежную мягкую ткань и на руках отношу в уже разогретую сауну.
– Сиди здесь и даже не суйся наружу, пока не прогреешься от и до, – рычу на нее.
Аня хочет что-то сказать, но видит мой суровый настрой и тут же прикусывает язык.
Да, блин, неужели!
– Хорошо, – кивает, забираясь чуть выше. Туда, где основной жар. – Ты только девочек, пожалуйста, не напугай, – просит с мольбой в глазах.
– Не беспокойся. С ними все будет в порядке, – отвечаю, внешне оставаясь совершенно спокойным.
Внутри меня бушует настоящий ураган, и я не могу совладать должным образом с теми эмоциями, которые Ласточкина пробуждает.
– Ань, сейчас тебе нужно заняться собой. Ты промокла насквозь и можешь подхватить воспаление легких, – как бы мне не хотелось смягчить возможные последствия столь длительного переохлаждения, но я констатирую факт. Ласточкина слишком долго находилась в промокшей одежде.
– Если бы не ты, то этого бы не было, – тихо говорит.
– Если бы не я, то тебя бы уже сбили, – высказываю свое суждение.
Она снова открывает рот, хочет продолжить спор, но я понимаю, что и без того слишком долго держу приоткрытой дверь. Температура в сауне уже снизилась.
– Ни о чем не беспокойся, грейся и выходи, – говорю, изо всех сил стараясь на нее не смотреть. Самому безумно хочется присоединиться. – Девочки будут в порядке, – обещаю.
– Надеюсь…
 
Глава 10. Аня
 
Сижу в парилке. Я специально забралась на самый верх, туда, где жар. Вова прав, если я не хочу заболеть, то нужно как следует прогреться.
На градуснике температура о-го-го, а меня мороз пробирает до костей, зуб на зуб не попадает, и мне подобное состояние совершенно не нравится.
Все тело дрожит. Холодно. Я соображаю с трудом, но это не удивительно. После такого-то переохлаждения…
Ох, и чем только я думала, выбегая на дорогу и не смотря по сторонам? Видимо, совсем замоталась.
Я устала так сильно, что слов нет. Мне хочется просто лечь в кровать, уснуть и проспать часов двадцать. Со всеми последними нервотрепками, что свалились на голову, у меня того и гляди разовьется хронический недосып.
Только вот я бросить ничего не могу. Завтра нужно опять на работу.
Завтра. Но не сегодня.
Закрываю глаза, делаю медленный вдох и буквально заставляю свое тело расслабиться. Пока мысли крутятся о Куравлеве, ничего не выходит, но я не сдаюсь. Мне просто необходимо выбросить из головы все лишнее, иначе ничего хорошего не жди. Я так дальше буду дерганной и раздраженной.
Поднимаюсь, медленно спускаюсь вниз и расстилаю на полке полотенце. Нужно немного полежать, может быть тогда смогу как следует согреться.
Обнаженной ложусь на плотную, но вместе с тем мягкую ткань, вновь закрываю глаза, делаю вдох и понимаю, что, наконец, начинаю расслабляться.
Продолжаю работать над собой.
  
Отбрасываю прочь связанные с Вовой воспоминания, ластиком стираю из памяти все наши сегодняшние встречи и мыслями уношусь далеко-далеко. Представляю себя на песчаном берегу моря.
Вокруг никого, тихо плещется вода, я лежу в шезлонге под тенью раскидистой пальмы, и меня ничего не тревожит. Вокруг царит спокойствие.
Умиротворение в душе.
Я расслаблена и согрета.
Мне хорошо.
Ну губах играет слабая улыбка.
–Ты как? – чувствую легкое дуновение прохладного воздуха, он проходит по мне и сердце моментально подскакивает к горлу.
– Вова? – ахаю, лихорадочно соображая, что предпринять. Если сдвинусь с места, то он увидит меня без одежды. – Выйди немедленно! – требую.
– Вообще-то это мой дом, – произносит с ухмылкой. А затем видит меня и тут же меняется в лице.
– Вообще-то я голая, – парирую, не двигаясь с места.
Куравлев пробегает глазами по мне, делает шумный вдох, сглатывает. На его лице застыл шок, а мои щеки тем временем пылают.
– Выйди, пожалуйста, – с нажимом прошу. Под его взглядом я хочу раствориться.
В парилке повисает тишина. Кажется, она еще никогда прежде не была такой звонкой.
– Прости, – говорит хриплым голосом.
Открываю рот, чтобы снова попросить уйти, но не успеваю произнести ни единого слова, как Куравлев резко разворачивается и выходит из парилки.
– Какой кошмар, – выдыхаю. С осторожностью кошусь на дверь, та остается закрытой.
Сажусь, снова кутаюсь в полотенце и прячу в ладонях лицо. Внутри горит самый настоящий пожар, щеки полыхают и мне вдруг становится до невозможности жарко.
Пора выходить.
С трепещущим от волнения сердцем приоткрываю дверь в парилку и вижу, что комната отдыха пуста. Зато на кресле лежат махровый халат, чистое полотенце, теплые носки на пять размеров больше, чем мои стопы, и на полу стоят тапочки. Точнее, таптищи.
 
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком,  купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.