Однажды на реалити-шоу (СИ)

— Увидишь, -- отвечает он, мельком взглянув на меня.
— Если ты планируешь привязать меня к дереву и расчленить – лучше оставь эту идею. У меня очень сильные ноги, и я отпинаю тебя так, что о футбольной карьере придется забыть, как и о намерении завести потомство.
— Может, я просто хочу сделать тебе сюрприз, -- усмехается Артем, у которого, кажется, выработался иммунитет к моим колкостям.
  
-- Имей в виду, что твой сюрприз начинает отдавать похищением.
Он задорно играет бровями.
— Похищением? Звучит как начало ролевой игры.
-- Ролевые игры вроде битвы средневековья или зомби-апокалипсисиса? – удивленно переспрашиваю, гадая, откуда задроту-спортсмену известно о таких.
Артем встряхивает головой, беззвучно смеясь.
-- Все время забываю, что с тобой не стоит шутить на такие темы.
Машина сворачивает на песчаную дорогу, уходящую к лесу, и очередная колкость подыхает у меня во рту, уступая место растущему любопытству. Если Котов не планирует меня расчленять, это может быть даже интересно.
Опустив стекло и высунув наружу голову, я жадно втягиваю в себя запах хвои и нагретой земли. Лучи закатного солнца пробиваются сквозь ветви деревьев, делая атмосферу уютной и сказочной. В последний раз я была в лесу… Уже не вспомню когда.
Вдали показывается черепичная крыша, и машина постепенно замедляет ход.
— Нам сюда, — сообщает Артем, заруливая на импровизированную парковку позади дома. Двигатель глохнет.
На автомате отстегнув ремень, я выбираюсь из автомобиля.
Наша конечная цель — милое шале на берегу озера. Водная гладь слегка подрагивает, отражая сгущающееся небо, вдали виднеется старенький деревянный пирс. Здесь тихо настолько, что я слышу свое дыхание.
— Красиво, — сипло вырывается у меня.
— Ты уже перестала ворчать, — удовлетворенно констатирует Артём. – Попробуй теперь сказать, что я не знаю толк в свиданиях.
Я остаюсь стоять как вкопанная, оглушённая живописностью этого места. После удушающей роскоши особняк, оно кажется невероятным и таким… живым. Читать книгу в кресле-качалке, кутаться в плед с чашкой чая и топить камин – это все о нем.
— Ну что, пойдем? – Артем протягивает мне ладонь.
— И зачем мы здесь? – осведомляюсь я, оценивающе ее оглядывая.
На его лице сияет озорная улыбка, но глаза остаются серьезными.
— Чтобы потратить мой подарочный купон. Остальное – по обоюдному желанию.
27
Внутри дома пахнет древесной смолой, ванилью и немного - прогоревшим камином.
Интерьер – идеальная иллюстрация с Пинтерест. Широкие деревянные балки пересекают потолок, не отягощая пространство, по полу раскинулся пестрый ковёр. Вдоль стен — полки, уставленные книгами, часть из них на вид – самый настоящий антиквариат. Рука так и тянется потрогать их угловатые корешки с золотым теснением.
-- Если вдруг станет скучно – сможем развлечь себя чтением, -- иронизирует Артем, проследив мой взгляд.
-- Или жечь свечи, -- машинально говорю я, переводя взгляд на бронзовый канделябр в восковых подтеках.
В углу — кресло-качалка с наброшенным пледом в клетку. Рядом камин из серого камня с поленницами по бокам. Я тру предплечья, смахивая выступившие мурашки. Даже невероятно, что такой дом существует в реальности. Более сильное впечатление на меня мог произвести только визит в Хогвартс.
— Тебе нравится?
— Где ты нашел? – переспрашиваю я, подходя к большому панорамному окну, открывающему потрясающий вид на озеро.
-- Один друг посоветовал.
-- Ты здесь в первый раз?
-- Так ты спрашиваешь, привозил ли я сюда кого-то кроме тебя? – в голосе Артема слышна усмешка. – Да, номер три. Я здесь в первый раз.
— Круто, — хмыкаю я, продолжая смотреть в окно. Радость внутри продолжает множится, выходя на поверхность непроходящей улыбкой и на корню уничтожая недавнее недовольство. Это место слишком прекрасно, чтобы портить его плохим настроением.
— Скажи, когда закончишь любоваться. — Артем с грохотом сбрасывает на пол спортивную сумку. — Мне не терпится получить свой подарок.
-- У тебя там кирпичи, что ли? – иронично осведомляюсь я.
-- Прихватил на всякий случай сыворотку правды. – С этими словами он извлекает из сумки бутылку вина.
-- За кого ты меня принимаешь?! Планируешь напоить меня и…
-- Я ничего не планирую, -- перебивает Артем. – Планировал бы тебя напоить – притащил бы литр текилы. Я пытаюсь сделать вечер красивым. Так что, блядь, перестань уже мне мешать.
-- Извини, -- вздыхаю я, ощущая себя склочной истеричкой. – Я пила пару раз в своей жизни и мне не очень понравилось. А так здесь потрясно… Настолько, что напряглась и я не знаю, как себя вести.
-- Нужно было еще дорогой на тебя рявкнуть, -- ворчит Артем, расстегивая толстовку. – Не пришлось бы столько терпеть твое хреновое настроение.
-- Это работает только в случаях, когда я чувствую, что сильно переборщила
-- Неужели купон уже вступил в свое действие?
Я с усмешкой киваю.
-- А чего тянуть?
Спустя пять минут, мы сидим на веранде, укутавшись в пледы. Откупоренная бутылка вина стоит на столе вместе с раскрытой упаковкой сыра и орехов, но ни один из нас к ней не притрагивается. Я пью сок, Артем тянет минералку.
-- Это самый роскошный пикник из всех, на которых я бывала, -- признаю я, глядя как свет уличного фонаря смешивается с вечерними тенями, заливая воду густым янтарным свечением.
-- А ты часто на них бывала?
-- Родители обожали выезды с палатками и часто брали меня с собой.
-- Круто. Они до сих пор живут вместе?
-- Ага. Нужно быть дураком, чтобы отказаться от маминого борща. Кстати, ты в курсе, -- я щурюсь, -- что купон на честный разговор работает в обе стороны?
-- Хочешь о чем-то меня спросить? Окей.
-- И ты ответишь только правду, какой бы она не была?
С небольшой заминкой Артем кивает.
-- Сто процентов. И жду того же от тебя.
-- Расскажи о себе что-то, чего не знает никто. – Я делаю большие глаза, чтобы усилить значимость своих слов. – Вообще никто. Ни одна живая душа.
-- Короче, того, чего нет ни на спортс.ру, ни в википедии, -- усмехается Артем. – надо подумать.
-- Думать не нужно, -- я подаюсь вперед. – Скажи первое, что пришло в голову.
Он не спешит с ответом и, нахмурившись, смотрит вдаль. Я отхлебываю сок. Игра начинает мне нравится.
-- Я нахожусь в депре, -- тихо произносит Артем. – Примерно полгода.
Это признание действует на меня как мышеловка на крысу. Глаза вылезают из орбит и щемит в позвоночнике. Артем же вечно улыбается так, словно конкурирует с героем Гюго. О каком депре он толкует?
-- Депрессия у человека, правой ноге которого поклоняется половина страны, и вторая половина – оставшимся частям тела? Серьезно?
-- Депрессия у человека, который из-за травмы, возможно, проебал свою карьеру, -- поправляет он. – Ты тогда правильно меня прочитала. Я жутко боюсь, что мне до конца жизни придется сниматься в ебанных рекламных роликах. Настолько, что не могу нормально спать. Как тебе такая правда?
-- Что тут скажешь, -- медленно произношу я, оценивая румянец, проступивший на его щеках . -- У меня есть для тебя две новости, Артем. Одна хорошая, другая плохая.
-- Начни с плохой, -- он подносит к губам стакан с минералкой, но не пьет, выжидая.
-- Сниматься до конца жизни в дурацких рекламных роликах тебе не придется. В случае, если твоей спортивной карьере придет конец, со временем ты перестанешь быть нужным даже рекламщикам.
-- Ну спасибо…
-- А хорошая новость состоит в том, что у тебя есть все, чтобы вернуться, -- перебиваю я. – С тобой не произошло ничего непоправимого. У тебя сильный здоровый организм, который реабилитируется. Подумаешь, хромает нога. Через полгода или максимум год ты вернешься в обойму и тебе вновь будут рукоплескать стадионы.