Времена былинные. Книга Вторая. Вольные стрелки (СИ)
Вот тут я был не понят. Объяснил, что конкретно имею ввиду. Лис пишет нам некоторую расписку, мол, "падлой буду - деньги появятся", и эту бумажку мы отдаём купцам, что зерном занимаются. Лис же авторитет тут имеет - вот пусть им и расплатиться. Потом потихоньку будет трофеи наши продавать, тем и покроет расписки, а если все с умом сделает - то ещё и с дополнительной прибылью останется на валютных операциях, если распродаст трофеи удачно. Объем финансов, на которую расписка будет выписана, посчитаем, исходя из ранее заключённого договора и текущих цен на торге. Да и кучу их можно сделать, чай, на бумаге не разоримся. За эти же записки и запасы себе купим.
Мужики репу почесали, провернули в голове новую идею, задумались. Подлил масла в огонь - если мы ещё трофеи возьмём, чем Ладога с нами расплатиться? Финансы-то появятся только после того, как "пробка" из данов будет убрана для торговли, да и то с лагом по времени. Как в таких условиях дела вести да договора соблюдать? Этот аргумент возымел действие - мужики начали спорить о номинале расписок, их форме и порядке оплаты по ним работ и товаров - Торир часть хотел оставить себе на будущее, для продолжения торговли. Лис, правда, противился таком, но тут опять я влез. Мол, эти расписки только на Ладоге примут, а значит, Торир намертво привязан будет к местным купцам в части закупки зерна. А это приведёт к тому, что в следующий раз мурманы сюда торговать придут, а не, например, на Западную Двину. Купцы местные обороты повысят, Ладога свою доли получит, все счастливы. Споры разгорелись с новой силой, но не в части обсуждения самой идеи, а в плане её реализации. Я ж, по сути изобретя бумажные деньги, скромно стоял в сторонке.
Договорились в итоге принять мою идею, правда, с некоторыми дополнениями. Лис нас припасами сам обеспечит по нормальным ценам, не выписывая расписки. Так ему проще, он таким образом налоги на содержание крепости с местного населения соберёт. Так что дрова для паровика, часть материалов для модернизации лодки и других, необходимых нам ресурсов, получим в счёт оплаты трофеев напрямую, бартером, без этапа "обналички". Расписки-деньги будут именными, на меня и Торира, без возможности их передачи третьим лицам, и будут ограничены по сроку действия двумя годами - местный премьер-министр за этот срок как раз распродать добычу нашу по хорошим ценам сможет. Второе ограничение касалось количества операций с этими бумажками - их можно было ровно одну произвести. То есть пойти с Лисом и расплатиться с кем-нибудь бумажкой, с отметкой имени получателя. А тот потом сможет расписку на серебро или мех поменять у властей Ладоги. Часть оплаты Лис произведёт серебром, это Торир выбил себе такое. Меня все устраивало, но остался вопрос с лодками - уж очень большие суммы за них надо было выдать нам с мурманом, Лис даже в виде расписок такие обязательства боялся на себя брать. Предложил новую идею:
- А если с аукциона толкнуть?
Опять полное непонимание, Лис про аукцион не знал, я о нем только своим рассказывал. Пришлось опять лекцию читать, рассказывать о форме и способе проведения такого рода торгов. Идея была нова.Причём настолько, что Лис не знал, реализуема ли. Договорились вечером попробовать "толкнуть" хотя бы одно судно, проверить мысль. Пока же решили осмотреть лодки сами, определить их реальную стоимость. Забрались на трофейны посудины, Лис и Торир со знанием дела отмечалиих преимущества и недостатки. Самый главная проблема была одна - это были военные лодки. То есть купцу она вроде как и не нужна, грузоподъёмность маленькая, а у какой-нибудь "залётной" дружины может не найтись средств. Чемодан без ручки, одним словом. Но идею с аукционом попробовать стоило. Поэтом Лис отправил в городок людей, оповестить о проведении хитрых торгов. Вояки его двинулись в крепость, я мы продолжили осмотр - цену начальную хотели поточнее определить.
Лис увидел что-то интересное, пошёл ножом ковырять доски. Вернулся в задумчивости. В руках он крутил пулю. Их вообще-то тут много в бортах было, но эта торчала заметно, остальные вглубь дерева ушли. Он крутил странную вещицу в руках, с какими-то своими мыслями смотрел то на пулю, на меня, на лодку. Потом начал ходить вдоль борта. Туда, сюда, обратно, и все это без единого слова. Мне стало не по себе. Мало ли что он там себе надумал? Может, колдунство какое обнаружили решает, что с нами делать, на костре сжечь там, или заживо прикопать. Тут, на Ладоге, я видел и волхвов местных, и приблудных христианских священников, и прочих неистовых служителей культов. Народу много, паства обширная, вот и пасутся тут, окормляют, так сказать. Лис наконец-то подошёл ко мне:
- Сколько, говоришь, вы в бою были?
- Четверть дня, - я грустно развёл руками в ожидании приговора.
- Четверть дня, говоришь. Пока крутились ещё, да пока гонялись... Что-то больно много вы дырок навертели в лодке, - он зажал пулю большим и указательным пальцем, посмотрел сквозь получившееся кольцо на меня, - быстро стрелки эти вот метали. Нам бы такое не помешало.
- Этого в ряде не было, - я протянул с жалостью, - мы ж сразу договаривались, что в наши дела воинские вы не лезете.
- Так то оно так... Но ты, - он выделил обращение ко мне, - человек тут новый, незнакомый. Торира-то все знают, частый гость, а вот от тебя чего ждать - неясно. Говоришь странно временами, да и ведёшь себя не так как все...
- Да на себя-то посмотри! - я уже почти огрызался, ситуация разворачивалась в сторону конфликта, - Ишь, странный я. Сам-то тоже не лезешь мечом махать, больше по торговле да по части подумать.
- Верно, - Лис чуть расслабился, - значит, ты у Торира тоже вроде как для дум. При нём ходишь?
- Я сам по себе.
- Вот это-то и плохо, - констатировал Лис, - если за тобой сила большая стоит, я знать то должен. На случай... всякий. Не каждый одной лодкой столько воев к побьёт, даны вояки знатные.
Лис неопределённо махнул рукой,я думал о сказанном им. Он прав со всех сторон. Волк занимается делами военными, битвами. А Лис те самые сражения готовит и определяет степень опасность со стороны соседей. Я сейчас угроза, потому что непонятен. Да ещё и силён, судя по результатам нашего боя. И получается, что перед властями Ладоги стоит задача снять потенциальную угрозу. Местные методы решения таких вопросов я себе примерно уже представлял - притопить и вся недолга. А мне такое что-то не по нраву. Надо чётко, однозначно дать понять, что я не угроза местному словенскому городку. Можно, конечно, клятву дать, но никто в таких серьёзных делах на слова не будет ориентироваться. Да и так, от кого я буду клясться? От себя лично или от всего рода? Или ещё и от Торира? Да и о чем клясться? Пока я проворачивал в голове ситуацию, Лис продолжил говорить:
- Опасен ли ты для Ладоги, Сергей?
- Нет, то я тебе крепко скажу. Хочешь, могу поклясться?
- Сам? Или вас таких много ещё? Ты же не Торировский воин, как и парень твой?
- То племянник мне, Обеслав его зовут, - эх, была не была, - Игнатьевы мы. Я глава рода, с Ториром мы сошлись потому, что против данов вместе воевали.
- Интересно, интересно... А род твой где?
- Да почитай весь перед тобой, - я почти не врал, - потому и клясться могу спокойно, мои то мне доверили.
- А далеко твои живут? Может, в гости ходить будем? - Лис хитро улыбнулся, хитро и кровожадно, - торговля, или ещё чего...
- А вот далеко, - я посмотрел на него с вызовом, - вам туда не дойти.
- Правда? - Лиса стал напоминать сотрудника ЧК-ОГПУ на допросе, - чего так? По озеру далеко дойти можно, да по рекам ещё...
- Мы в лесу живём, далеко от берега. Туда лезть резону нет. Чащи, бурелом, болота там разные, - я тоже посмотрел на него с недоброй улыбкой, - оступишься раз - и по горло в трясину. Ну или там Хозяин какой нападёт, другая живность. Опять же, можно и ногу сломать, или заразу какую подхватить. Почихаешь дней пять - и на погост. Опасные места.