Случайная свадьба (+ Бонус) (СИ)
Но Данилевский все подписал. Все! Он либо понял, что я его троллю, либо принял мою писанину за настоящий документ. А это означало, что он то ли непроходимо туп, то ли у него все в порядке с чувством юмора. Неужели второе?
В любом случае он это подписал, так что с моей стороны было бы непростительным свинством не подписать брачный контракт. Вслед за юристами прибыл курьер из свадебного салона и доставил свадебное платье — подарок жениха.
Я даже смотреть на него не захотела, какая разница, какое там платье? Вот когда придет время его надевать, тогда и посмотрю.
* * *Сегодня день свадьбы. Мама уже несколько раз заглянула, напомнила, что скоро придут парикмахер с визажисткой, а я не могу заставить себя встать с кровати. Все это время мне казалось, что свадьба — это не по-настоящему, это просто игра. Но теперь понимаю, что нет. Не игра. Хуже.
Вкуса кофе не чувствую, чувствую себя манекеном, который одевают, красят, причесывают. А когда смотрюсь в зеркало, появляется ощущение, будто я лечу в пропасть.
Это уже было со мной, совсем недавно. Я видела себя в зеркале точно в таком платье, один в один. Даже знаю, где. Во сне. В котором я выходила замуж за Росомаху.
Моей истерики никто не понимает. Меня умывают и заново наносят макияж, а я сама себя ругаю за то, что сорвалась. Это платье я каждый день видела в витрине салона прямо напротив фитнес-клуба, в который я ходила на тренировки. Вот почему оно мне тогда приснилось в доме у Росомахи. Или примерещилось.
За мной приезжает не жених, а его родственники, даже родственницы — здесь так принято. Жених с шаферами ждут в ресторане, где и пройдет выездная церемония бракосочетания. Без лишнего пафоса и арок, мы просто поставим подписи, как я и хотела.
Потом я уйду в отдельный кабинет, а гости пускай хоть неделю празднуют. Никакого танца новобрачных и украденных туфлей. Никаких бросаний букетов. И вносить меня на руках в замок под улюлюкание пьяных друзей тоже не надо.
Мой жених все это подписал. Может, не стал читать? Или читал-читал и уснул…
Мне помогают выйти из машины и ведут в здание ресторана. Трехэтажное роскошное здание, но людей не слишком много. Ну хоть не балабол мой будущий муж, слово держит…
Кстати, он вообще здесь?
Дергаю за рукав высокую тетку, которая идет справа от меня. Кажется, она его троюродная сестра. Или это не она. Боги, как их всех запомнить?
— А где… — но замолкаю на полуслове, наткнувшись на пронизывающий взгляд темных как ночь глаз.
Он словно впечатывает в стену, мне хочется развернуться и убежать. Но я не бегу, я поднимаю голову и стойко выдерживаю взгляд незнакомого мужчины. Он смотрит на меня сверху вниз, сидя в кресле, которое стоит в самом верху лестницы.
Длинные волосы, идеальные черты лица, прямая посадка. Чересчур идеальные, или так и должны выглядеть аристократы? Если это Данилевский, то я слегка погорячилась, назвав его престарелым. Невольно краснею, вспомнив некоторые пункты из своего списка. Может, он все-таки уснул и его не прочитал?..
Стоп, а почему он сидит? Нет, подождите, мне никто не сказал. Почему меня не предупредили?!!
Поднимаюсь по лестнице навстречу мужчине, за которого сейчас выйду замуж, и с ужасом понимаю, что это не кресло. Это инвалидная коляска. Мой фиктивный муж — инвалид. А мой пункт о танце теперь выглядит как насмешка над ним. Да и остальные пункты тоже…
Беспомощно оборачиваюсь, обводя глазами людей, собравшихся внизу.
Почему меня не предупредили?!! Закрываю глаза, стискивая в руках букетик из белых орхидей.
Это галлюцинации, наваждение. Мне показалось. Сейчас я открою глаза, и все пройдет. Этот мужик окажется билетером. Или контроллером. Или вахтером, да пес его знает, чего он здесь сидит. А мой жених сейчас придет. Он подойдет и скажет…
— Кого ты высматриваешь, Марта? — звучит резкий голос. Я вздрагиваю и открываю глаза.
Глава 9
Не нахожу в себе ни капельки сил, чтобы сдвинуться с места и подняться выше, и Давид продолжает смотреть на меня сверху вниз. А мне мучительно стыдно сейчас за свое глупое детское поведение. За пижаму с подштанниками стыдно не передать.
Особенно когда вижу, как мой жених смотрится в костюме. Сидя. В инвалидной коляске.
Хотя, какая это коляска? Назвать такое сооружение коляской может только человек с крайне убогой фантазией. На таком кресле Дарт Вейдер смог бы без проблем долететь до своей Звезды Смерти. А вы видели этого Дарта Вейдера? Куда может долететь Давид Данилевский, мне страшно представить.
Божечки, ну почему когда я писала свой список, у меня в ручке не закончились чернила? Или почему временно не парализовало руку? Я не написала бы всего того, из-за чего сейчас пылают щеки и хочется провалиться сквозь землю.
То, что мой жених неходячий, многое объясняет. Да хоть бы этот наш фиктивный брак. Если у него обездвижена нижняя часть тела, то жена ему действительно нужна как некурящему пепельница.
Эстетичная, но абсолютно бесполезная вещь в доме.
Однако и здесь меня ждет потрясение. Я слишком рано остановилась, надо было заставить себя сделать еще хотя бы несколько шагов. Но я не заставила, поэтому сейчас прямо перед собой вижу…
Ай-яй-яй, Марта, Марта. Что с тобой сделала всего одна ночь? Из заучки и прилежной ученицы ты превратилась в развратную девку, у которой на уме только одно.
Но как я себя ни ругаю, ничего не помогает. Я бесстыдно пялюсь туда, куда обычно на свадьбах смотреть не принято. Особенно на фиктивных. И здесь Данилевский виноват сам.
Он сидит на своей Звезде Смерти как на троне. Ноги широко расставлены, полы пиджака раздвинуты, или это такой крой? Узкие брюки плотно облегают рельефные мышцы и…
Разве у неходячих могут быть такие прокачанные ноги? А не ноги?
Снова закрываю глаза и легонько трясу головой. Божечки, зачем я это вижу? И зачем я туда смотрела? Может, мне все-таки показалось, это не то, что я думаю. Это просто топорщится брючная ткань или швы слишком толстые. Или все же…
Данилевский мог бы и поправить пиджак. Или привинтить на кресло столик, как в самолете, как раз ничего бы не было видно. Надо взять себя в руки, набраться смелости и открыть глаза. Раз, два, три. Открываю.
Мда. Все-таки «или все же».
От того, что это все тоже обездвижено, мне становится так жаль Данилевского, что хочется плакать. Я даже всхлипываю тихонько.
— Марта, я тебя спросил, — слышу сверху строгое, делаю усилие и преодолеваю несколько ступенек сразу. Через одну.
Нога подворачивается и я лечу прямо на своего будущего мужа. Фиктивного, если кто забыл. Потому что я уже совсем потерялась.
Со всех сторон бросаются на помощь, но меня уже крепко держат на весу сильные мускулистые руки. Я знаю, потому что чувствую через ткань, я схватилась за плечи Данилевского, чтобы не ткнуться головой туда, куда он поленился привинтить столик.
Он меня держит, я упираюсь в его плечи. Поднимаю голову, наши лица оказываются совсем близко, и меня снова прошибает изнутри как утром, когда я увидела себя в платье.
Это уже было. Все точно как в том сне, когда мне снилась моя свадьба. Такой же мужчина, такие же глаза, губы и волосы. Если бы я не была уверена, что провела ночь с Росомахой, то поклялась бы, что это был Данилевский.
Вот только его там не было, и быть не могло. И Росомаха пришел сам, ходил по комнате, носил меня на руках, а Давид сидит в инвалидном кресле, и носить наверняка приходится его самого.
Я когда падала, уперлась коленом прямо в его ногу. Он даже не дернулся, мышцы были расслабленными и казались неживыми по сравнению с напряженными твердыми мышцами торса.
Все объясняется просто, как и со свадебным платьем. Я где-то раньше видела его фото или в журнале, или в интернете — он же известный коллекционер. А ночью подсознание сыграло со мной злую шутку — во сне мне приснился Данилевский.