Истинная. Ты моя навсегда (СИ)

Все внутренние инстинкты просто кричат о том, чтобы я бежала прочь. Но… Девушке надо помочь! Сразу вспоминаю о Мару: хотела бы я, чтобы кто-то ей помог? Конечно! Как я могу бросить девушку?
Превозмогая страх, кидаюсь в ту сторону, откуда слышала крик. Мимо что-то проносится, я спотыкаюсь, испугавшись, падаю на булыжники. Чувствую жжение на ладонях и коленях — ободрала! Оглядываюсь, но никого не вижу. Путаюсь в платье, поднимаюсь, бегу снова.
Только теперь женское «помогите» слышится с другой стороны. Утащили? Бегу туда…
Снова направление меняется… Я ухожу все дальше и дальше. А, может, бегаю по кругу. Не понять.
Дыхания не хватает, я очередной раз падаю и поднимаюсь, оперевшись на стену какого-то дома, покрытого осевшей на него влагой. От запаха затхлой сырости начинает подташнивать. Не понимаю, как я раньше этого не чувствовала?
Сейчас он режет нос, комом встает в горле и забивает легкие. Тишина давит на уши, как будто меня засунули под воду. Холод пробирается под платье, подол которого уже изрядно порван и испачкан.
И тут я слышу это… Рычание… Со всех сторон. Сердце останавливается, а потом пускается в галоп.
Из вязкой серости тумана появляются три черных силуэта: волк, медведь и гиена. Оборотни? Пресветлый, я пропала!
Вжимаюсь спиной в неровную каменную кладку, игнорируя то, как острые выступы впиваются в мое тело. Бежать бессмысленно, потому что они точно нагонят. И скрыться негде.
Как будто время замедлилось, вижу, как разлетаются брызги от лапы волка, когда он наступает в лужу. Как слюна капает изо рта медведя. Как болтается язык гиены.
Страх растекается по венам, как будто зажигая меня изнутри. В груди появляется какое-то зудящее чувство, как будто мне мало места, как будто хочется выйти из собственного тела. И это еще больше пугает.
«Ты тоже это чувствуешь?» — слышу свистяще-шипящий рык.
«Да… Чистая кровь!» — раздается подтявкивание в ответ.
«Как думаешь, что он сделает, если мы попробуем ее?» — снова рык.
«Он живьем вас разорвет, идиоты», — а в этом рычащем голосе слышу командные нотки.
«Вкусная», — снова подтявкивание, и гиена кидается на меня.
Вскидываю руки, чтобы прикрыться, но не ощущаю нападения. Зато слышу поскуливание. Медленно открываюсь: гиена лежит без сознания где-то на границе видимости, а волк и медведь навалились на кого-то большого, белого и пушистого.
«Ты сдохнешь, песец», — сипло рычит… волк?
«Мне нравится: когда я не оправдываю ожиданий», — звучит знакомый чистый баритон.
Песец изгибается и раскидывает нападающих. Их драка превращается в клубок темного и белого. Я даже не успеваю рассмотреть, что там происходит. Скулеж, ругательства в моей голове, которые окончательно убеждают меня, что я слышу их. Как кота.
Все. Я схожу с ума. Сползаю по стеночке вниз и подтягиваю к себе ноги, желая стать маленьким незаметным комочком. Десять раз уже пожалела, что вышла в город и не послушала Керни.
Шорох рядом… Поднимаю взгляд: на меня, прихрамывая, идет гиена. Кажется, что на ее морде безумная улыбка, в черных как вязкий деготь, глазах довольная усмешка и жажда.
Пытаюсь отползти, моля Пресветлого о помощи. И в момент, когда гиена собирается прыгнуть на меня, песец сбивает ее с лап. Жмурюсь, закрываю грязными ладонями лицо, что-то испуганно шепча.
Тыльной стороной ладоней чувствую, как в них тыкается влажный нос и разводит в стороны. Приоткрываю глаза, чтобы столкнуться с пронзительным обвиняющим золотым взглядом песца.
«Непослушная, — слышу его голос. — Как бы тебе объяснить, что нужно залезть на меня…»
Я медленно поднимаюсь и прохожусь кончиками пальцев по его шерсти. Песец, но какой большой, мне выше, чем по пояс.
Он замирает на мгновение, а потом удивленно рычит:
«Еще одна Говорящая? Сейчас времени нет. Залезай, все потом».
Сажусь на его спину, запускаю пальцы в шерсть на холке, и он пускается в быстрый бег. Прижимаюсь к горячей спине, чувствуя, как мне становится спокойнее.
Он как будто чувствует, куда бежать, поэтому достаточно быстро мы добираемся до входных ворот. Вдоль стены, там, где клубится и все плотнее сгущается туман, периодически видны вспышки, которые песец легко огибает и в итоге ныряет в ворота.
 
Но и тут он даже не замедляется, а напрямую пробегает в замок, поднимается по лестнице и останавливается только у двери в мою спальню.
«Жди внутри», — слышу приказ песца.
Спускаюсь с его спины, ступая на ватные ноги, которые едва держат меня, открываю дверь и растерянно застываю посреди комнаты.
В голове такой беспорядок, что я не знаю, за какую мысль ухватиться за первую. Туман, эти невесть откуда взявшиеся оборотни, то, что я слышу всех зверей, а не только Симона. И, похоже, могу с ними разговаривать. Что это все значит?
Дверь распахивается, и на пороге возникает взбешенный Керни. В глазах негодование, на виске напряженная жилка, челюсти сжаты… В каждом движении столько силы, что мне очень хочется склониться, как это сделали служанки, когда извинялись. Но он не дает, подняв мой подбородок своими пальцами.
— Какого демона? — практически рычит он. — Зачем ты туда пошла?
Он меня не пугает. Наоборот, теперь, когда он рядом, я могу нормально выдохнуть. С души падает камень, глаза застилают слезы, которые я смаргиваю, заставляя их стекать по моим щекам.
Керни пробегается взглядом по влажным дорожкам, останавливается на губах, а потом резко притягивает к себе и жадно впивается в мой рот.
  
Глава 14. А после...
 
Поцелуй оказывается для меня неожиданностью. Он кажется внезапным нападением, но… почему мне сразу хочется сдаться?
В нем негодование сплавляется с дикой, какой-то животной страстью, отчаянием, облегчением. Одна ладонь Керни обхватывает мой затылок и крепко держит, не давая отдалиться, другая — обжигая, ложится на мою талию, а пальцы сжимают ткань платья.
Губы обжигают, запускают жар по всему моему телу. Колени подкашиваются, и я неосознанно вцепляюсь в накинутую, но не застегнутую рубашку Керни, чтобы не упасть.
Оборотень слегка прикусывает мою нижнюю губу, а у меня в глазах темнеет и с уст срывается неожиданный стон. Пользуясь этим, язык Керни проникает в мой рот и полностью завладевает им.
Каждая ласка, каждое прикосновение оборотня откликается во мне цепью молний, пробивающих меня от солнечного сцепления до кончиков пальцев. Сама не замечаю момента, когда неумело, но так же неистово начинаю отвечать Керни.
Вкладываю в это весь тот страх, который испытала сегодня, а Керни будто бы забирает его, уничтожает и передает мне уверенность в том, что я под защитой, что со мной просто не может ничего произойти.
Прочие мысли просто вылетают из головы. Остаемся только я и он. Он и я. Король оборотней и та, что должна за ним следить.
Эта мысль заставляет меня замереть. Керни чутко чувствует изменение в моем настроении. Он замедляет поцелуй, а потом мягко прекращает его, отстраняясь и заглядывая мне в глаза.
Чуть шершавый большой палец скользит по моей щеке, стирая ее. Я пытаюсь отдышаться и вынырнуть из того омута, в который меня утягивает янтарное сияние радужки оборотня.
— Я тебе запрещал выходить, Эйра, — хрипловато говорит он. — Какого демона ты туда пошла?
— Я… — закусываю чувствительные после поцелуя губы. — Я кота ловила.
— Не советую тебе врать мне, — лицо Керни каменеет. — Если ты что-то хочешь узнать, спроси у меня. Эта прогулка могла стоить тебе жизни. И скажи своему другу спасибо, что он оказался достаточно разумным, чтобы сразу сообщить мне.
Я отвожу взгляд. Так это Симон? Может, было бы лучше, если бы он не позвал Керни? Все бы просто закончилось?
— Пока мы не разберемся с этим туманом, ты не выйдешь из комнаты, — Керни нежно скользнув пальцами по моей шее, делает шаг назад и распрямляется. — По крайней мере, одна. Обед и ужин тебе принесут.
Оборотень выходит из комнаты, в двери щелкает замок, а я опять остаюсь в одиночестве. Только теперь в еще большем раздрае.