Энеата. Воин и Солнце (СИ)

— Господин Арнунна!.. — безуспешно попыталась встрять Эне.
— Ты бросил её.
— Я растерялся! Я никогда не видел ничего подобного, я не понял, что произошло, я просто…
Арнунна промолчал.
— Отец!.. — отчаянно воззвал Нунна.
— Господин Арнунна!.. — опять попробовала Энеата, но её снова не слушали.
— Никогда не думал, что мне придётся стыдиться моих детей, — тихо произнёс судья, не глядя на Нунну. — Я стоял и слушал из уст великого воина, что мой сын — трус.
— Отец!
— Я не мог и подумать, что когда-нибудь переживу такой позор.
— Отец! Я не струсил! Я просто не знал, что делать!..
Арнунна молча посмотрел на него, задержав взор на пару мгновений, затем так же без слов вышел прочь.
— Отец!.. — выкрикнул вслед Нунна, но ответа так и не последовало.
Нунна гневно обернулся к Энеате:
— Зачем ты ему рассказала?!
— Это не я! — возразила Энеата. — Ему байру Асахир сказал!
— Всё из-за тебя!..
— Я пыталась ему объяснить! Нунна!
— Зачем тебе надо было лезть?! Ну и убили бы меня там, ну и хорошо бы! А теперь мне что делать?!
— Нунна!.. Успокойся, пожалуйста!..
— Успокоиться?! После того, как родной отец сказал, что стыдится меня?!
— Он сгоряча! Увидишь, он сейчас успокоится и поймёт, что зря тебя обидел.
Нунна резко развернулся, ударив сжатым кулаком в стену, затем прижался лбом к арке окна и замолчал.
— Нунна… — осторожно позвала Энеата.
Он не отзывался, но звук сбитого тяжелого дыхания не давал усомниться, что Нунна успокаиваться вовсе не собирается.
— Энеата, — наконец процедил он, не поворачиваясь, сбросив сумку на пол. — Я принёс тебе письмо. Иди и прочти его. Это важно.
— Ты был в Карауде? Как дедушка Хурсан?
Нунна не отвечал, и Энеата, подняв с пола сумку, ушла в другую комнату, решив оставить юношу, пока тот не успокоится.
— О чём вы говорили? — встрепенулась Таман.
— Да так, — ответил тот и попросил: — Мам, я очень есть хочу. Можешь…
— Да-да, конечно, как же не догадалась, — не дала договорить Таман, срываясь с места и спешно направляясь на кухню.
Нунна подождал, пока Таман скроется за шторами, и обратился к сидевшей в уголке и пытавшейся найти в сумке письмо Энеате:
— Эне… Ты не сердись, — голос юноши звучал виновато и смущённо. — Я не должен был… Извини, я…
— Нунна, — не дала договорить Энеата, поднимая взгляд. — Где письмо-то?
Нунна прошагал вперёд, взял из рук Эне сумку и, немного покопавшись в тряпичном мешке, вытащил на свет свернутый в рулон кусок пергамента.
— На пергаменте? — удивилась Энеата.
— Ага, — Нунна разорвал нитки, державшие письмо, и протянул его Энеате. — Слушай… Мне нужна твоя помощь. Фазмире нужна. Её заколдовали. Она не просыпается.
— О, — испуганно воскликнула Энеата, поднося ладонь ко рту.
— Она жива, но не просыпается. Ты ведь сможешь помочь ей?
— Я постараюсь… Но я только завтра отправлюсь в Арк. Так мне сказали.
Девушка воззрилась на непривычно длинный текст, плотно покрывший пергамент мелкими значками, и лицо её менялось, пока она читала, от вопрошающе-удивлённого до испуганно-восторженного. Нунна ждал, когда Энеата дочитает, и переминался с ноги на ногу, думая, что у асу могут возникнуть вопросы.
Наконец Энеата опустила руку с письмом и застыла, уставившись невидящим взглядом в противоположную стену. Помолчав недолго, она растерянно произнесла, обращаясь к юноше:
— Нунна… он пишет, что я должна с ней сражаться… Сражаться? Я? Я не могу! Да ещё и с родной сестрой! И почему дедушка всегда скрывал, что всё обо мне знает… И о ней?
— Ты справишься. Она даже меня убить не смогла. Но ты, он сказал, можешь не только защищаться…
— Но я хочу только защищаться! Ни за что не стану нападать!
— Не верится, что вы сёстры, — задумчиво произнёс Нунна, глядя на Энеату. — Как будто вас роднит только это колдовство…
Энеата тоже не отвечала, сосредоточенно пытаясь ещё раз перечитать письмо и понять ещё что-нибудь.
— Ты милая и добрая, — продолжал Нунна. — А она злая и коварная. И внешне совсем не похожи. Разве что у вас обеих светлые глаза, но всё равно — и они тоже совсем разные. Да, ничего общего. Она такая высокая и статная, красивая…
 
Вдруг подумав о том, что сказал, Нунна обернулся и посмотрел на побледневшую Энеату.
— Я не хотел сказать, что ты некрасивая, — спешно попытался исправить ситуацию Нунна. — Просто пытался описать её, вовсе не…
— Хотел, — ответила Энеата. Голос её звучал спокойно и равнодушно, но скрыть боль и горечь во взгляде она не смогла. — И сказал.
— Эне! — Нунна протянул руку и ласково коснулся ладони Энеаты. — Ты славная, Эне, правда. Добрая и храбрая. Мало кому достаётся такой чудесный друг, как ты!
Энеата молча посмотрела на него и вновь отвела взгляд. Ей вдруг вспомнилось, как удивился Асахир тому, что Эне не считает себя красивой. И то, каким взглядом он смотрел на неё в тот вечер.
— Слушай, Эне, — хмуро произнёс Нунна. — Пожалуйста, пообещай мне кое-что.
— Да?
— Обещай, что больше не будешь вмешиваться ни во что, что касается только меня. И не пытайся меня спасать. Что бы ни было, просто дай мне самому разобраться. Пожалуйста.
— Но вдруг…
— Нет! Эне! Обещай. Я прошу тебя.
— Ну хорошо, — нехотя согласилась Энеата. — Обещаю! Не буду вмешиваться. Если, конечно, ты сам не попросишь помочь!
Нунна грустно улыбнулся и подался вперёд, вдруг притянув Энеату к себе и положив руки ей на плечи.
— Ты умница, — шепнул он, качнулся и легонько коснулся губами щеки девушки. — Прощай, Энеата.
— Что?.. — растерянно произнесла асу, а Нунна уже спешно выходил из комнаты.
Когда Энеата сообразила, Нунна уже пересекал двор и приближался к калитке. Бегом рванувшись за ним, Эне попыталась остановить его.
— Нунна! Выходить нельзя, там очень опасно!
— Ты тоже считаешь меня трусом, Эне?
— Нет! Конечно, нет! Я же знаю, как всё было! Иди назад, в дом, пожалуйста! Ты же… Ты же есть хотел!
— Мне жить-то не хочется, не то что есть. Эне, ты обещала. Не нарушай слова.
— Куда ты?..
— Возвращать честь. Не мешай мне, или я буду ненавидеть тебя.
— Нунна, не надо, ты не понимаешь!..
— Это ты не понимаешь, — возразил Нунна. — Отец всегда гордился мной. А я… Ох. Не мешай мне, Эне.
Энеата опустила голову. Нунна вышел, хлопнув калиткой.
Глава 15. Пёс Эадиву
Девочка-подросток смотрела на него холодно и как-то равнодушно. Нифь, бегло переведя взгляд с дочери на Энира, коротко сказала, обращаясь к нему:
— Не сейчас…
Тот быстро кивнул, выглянул в окно, оглядывая улицу.
— Идём. Я знаю, где можно укрыться, — торопливо произнёс Энир, подхватывая на руки маленькую Ату.
— Ты её с собой возьмёшь? — покосилась на малышку Нифь.
— Одну не оставлю, — уверенно сказал Энир. — Она прятаться не умеет. Идём, живее.
Он пробежал через маленький домик к выходу на задний двор. Нифь, сжав ладонь Зары, следовала за ним; они пересекли сад, а у высокой и гладкой каменной стенки, подпиравшей склон горы. Энир остановился.
— Здесь тупик! — зло выкрикнула Зара. — И…
— Он мастер камня, Зара, — как-то многозначительно произнесла Нифь.
На глазах изумлённой Зары часть стены обрушилась — тихо, совершенно бесшумно. Энир кивком указал на открывшийся за стеной узкий проход, ведущий в непроглядное пространство пещеры.
— Не растерял таланта, — улыбнулась Нифь, опираясь на его плечо и перешагивая через обломки.
— Что за бред!.. — фыркнула Зара. — С тем же успехом мы могли просто забиться под стол…
Едва Энир переступил камни, следуя за Нифью и Зарой, осколки начали собираться вместе, возвращаясь на свои места. Через несколько мгновений ограждение сада было точно таким же, как до их перехода, а пещера погрузилась в полный мрак.
Нифь подняла ладонь, зажигая свет на кончиках пальцев.