Звезды южного неба

Эстелла непонимающе посмотрела на него.
— Сейчас меня меньше всего волнует солнечный удар, Чарли, — ответила она. — И, кроме того, если у меня и будет удар, то не из-за солнца, а из-за Мэй, — Эстелла вдруг услышала громкие голоса в соседней комнате.
— Владельцы пастбищ проводят там свое собрание, — сказал Чарли, прочитав в ее взгляде вопрос. Он как раз ставил на поднос бокалы с пивом. — И что натворила Мэй на этот раз?
— Она снова визжала всю ночь напролет, поэтому я опять не сомкнула глаз. А сегодня вечером они с Бинни открыли кран резервуара с водой и плескались в струе так, будто это какой-то водопад. Я попыталась ей объяснить, что мне придется покупать воду и что у меня не хватит никаких денег, если она будет тратить ее попусту. Но, кажется, Мэй совсем не понимает необходимость иметь запас воды.
— Это потому, что она может найти ее где угодно.
На какое-то мгновение Эстелла лишилась дара речи.
— Тогда почему же она тратит воду из резервуара?
Чарли пожал плечами. Живя в Австралии, он в конце концов понял, что аборигены совершенно равнодушно и даже беспечно относятся ко всему тому, чем так дорожат белые. Но объяснить причину такого поведения городскому жителю было очень сложно. Аборигены никогда не борются за некоторые ценности и блага, как белые. Если в одном месте еды недостаточно, они просто переходят в другое. Если им нужна вода, они точно знают, где ее искать.
По мнению Эстеллы, Чарли был сбит с толку так же, как и она, и вряд ли мог чем-то помочь. Но ей все равно хотелось хоть кому-то выговориться.
— Пока я принимала ванну, Мэй и Бинни взяли с дивана подушки, вынесли их во двор и уселись на них прямо в грязи… И еще они все время топчут грязными ногами полы в доме. А ведь я их постоянно мою! У меня уже нет сил все это терпеть. Я пыталась объяснить Мэй, что мы должны с ней делить обязанности по дому, но она посмотрела на меня так, будто я свалилась с луны. Не знаю, что мне делать. Ты говоришь на ее языке, Чарли. Не мог бы ты попробовать объяснить Мэй, что раз мы с ней будем жить под одной крышей, она не должна бросать внутренности животных в кухонной раковине? И что нельзя понапрасну тратить воду?
Жалобы Эстеллы показались Чарли совершенно пустыми и мелочными, но он старался не улыбаться.
— Мэй не станет меня слушать, Эстелла. Она всегда была себе на уме.
— Как же она жила с твоим братом? Или мне нужно спросить, как он с ней жил?
— Думаю, они в какой-то степени научились друг друга понимать. Как, например, мы с Эдной. Я не переживаю по мелочам, Эстелла. И вообще, думаю, не стоит ссориться из-за различных взглядов на жизнь, как думаешь?
— Я говорю не о «мелочах», Чарли. Что я буду делать, если у меня кончится вода? А так и случится, если Мэй не будет закрывать кран резервуара или мне придется постоянно мыть за ними полы. А не могла бы Эдна поговорить с Мэй?
Чарли рассмеялся.
— Эдна даже не поймет, из-за чего ты поднимаешь такой шум! Аборигенов совершенно не волнует пыль на полу. Они и в домах-то не живут. Я уже говорил тебе, что личные вещи и пожитки, такие, как подушки и мебель, для них ничего не значат. Ты наверняка заметила, что половина из них даже не носят одежды.
Вспомнив аборигенов, которых она видела в больнице, Эстелла вздохнула.
— Если то, что ты говоришь, правда, то я вообще не понимаю, как мы с ними можем жить в таком близком соседстве, когда у нас такие различные ценности.
— Все стало бы намного проще, если бы ты изменила свой подход, Эстелла. Понимаю, для тебя это тяжело, но стоит попробовать для своего же блага.
Эстелла с таким недоумением и замешательством посмотрела на своего дядю, что его сердце смягчилось.
— Сомневаюсь, что Мэй долго пробудет в городе. Но пока она здесь, просто постарайся поддерживать с ней хорошие отношения.
Эстелла хотела уже что-то возразить, когда возбужденные голоса, раздававшиеся из соседней комнаты, снова привлекли ее внимание.
— Мне лучше отнести им пиво, — сказал Чарли.
— Я тебе помогу, — сказала Эстелла, подхватив один из подносов. Ей на самом деле хотелось узнать, что там происходило.
 
Споры скотоводов становились все ожесточеннее, поэтому они не обратили внимания на Чарли и Эстеллу, принесших пиво.
— Откуда ты знаешь, что эта болезнь не заразная? — обратился один из них к Тедди Холлу. — Что-то подобное случилось, когда я жил в штате Виктория. Это было уже давно, но, насколько я помню, заболевание было очень заразным. Некоторые фермеры потеряли весь свой скот.
Эстелла ходила от стола к столу, расставляя бокалы с пивом и слушая разговоры разгоряченных скотоводов. Она готова была вмешаться и высказать свое мнение, но только если бы ее об этом попросили. Когда поднос Эстеллы опустел, она подняла глаза и встретилась взглядом с человеком, председательствовавшим на собрании.
— Может быть, вы могли бы нам помочь? — спросил Барни Эверетт.
В комнате наступила тишина, и все глаза обратились к Эстелле.
Она поставила свой поднос на ближайший стол.
— Если смогу, — ответила она, заметив, как Тедди Холл презрительно покачал головой. Когда Эстелла посмотрела прямо на него, он грубо повернулся к ней спиной.
— Нас не представили, но, думаю, вы новый городской ветеринар?
— Это так. Эстелла Лофорд.
— Меня зовут Барни Эверетт, председатель окружной федерации скотоводов. У коров Тедди выкидыши, — сказал он. — У вас есть идеи, отчего это может происходить?
— Мне придется осмотреть коров и телят…
— Ни в коем случае! — отрезал Тедди.
Эстелла не обратила внимания на его слова.
— Но у вас есть все основания беспокоиться. Если это бруцеллез, или болезнь Банга, как его еще называют, а судя по вашим словам, похоже именно на это, то это очень заразное заболевание, и не только для скота.
— Что вы хотите сказать?
— Люди тоже могут заразиться бруцеллезом от больного скота, — Эстелла посмотрела в сторону Тедди.
— О, черт возьми! — закричал он, вскакивая на ноги и поворачиваясь к ней. — Можно было сразу догадаться, что вы только все испортите, — он обвел взглядом остальных скотоводов, которые неотрывно смотрели на него. — Надеюсь, вы не собираетесь слушать эти глупости?
Но остальные фермеры угрюмо молчали.
— Да, Бога ради…
— Нельзя отмахиваться от этих слов, — наконец проговорил Барни. — Мы все можем пострадать.
— Ну, спасибо! — злобно прошипел Тедди Эстелле и, топая ногами, выскочил из комнаты.
— Тедди говорит, что за последние пару дней он не потерял ни одного теленка, — сказал Джон Мэтьюз, чувствуя, что должен выступить в защиту своего соседа. — Поэтому, может быть, все-таки в его стаде нет этого самого… бруцеллеза.
— Коровы могут вынашивать телят как положено, несмотря на инфекцию тканей матки, — сказала Эстелла. — В некоторых случаях симптомы заболевания пропадают через три месяца или через полгода. Но тем временем вы все можете пострадать от массового падежа скота. Не хочу вас пугать, но вам пока следует изолировать свой скот от коров Тедди.
— Это почти невозможно для тех, кто граничит с ним участками, — пробормотал один из скотоводов.
— А что еще мы можем сделать, чтобы защитить наш скот? — спросил Эстеллу другой фермер.
— Ничего. И, к сожалению, не существует надежного лечения бруцеллеза, если скот находится в стаде. Чтобы ликвидировать инфекцию, больных животных нужно уничтожать.
— А что если Тедди сам заразился этой болезнью? — спросил Джон, вспомнив, что у его друга появились симптомы лихорадки.
— Доктор Дэн должен его осмотреть. Но если он заразился, то его можно вылечить антибиотиками… стрептомицином.
— А он может заразить нас? — спросил Барни.
— Эта болезнь редко передается от человека к человеку. И, кстати, по неизвестным пока причинам, дети более устойчивы к этому заболеванию, чем взрослые.
— Это все, что вы можете нам сказать?
— К сожалению, да. Мне нужно осмотреть коров Тедди, чтобы убедиться, что это именно бруцеллез. Но, похоже, он не позволит мне этого сделать. Поэтому другого совета я вам дать не могу.