Дочь лучшего друга (СИ)

— Не могу больше, — пожаловалась она, возвращая почти пустую чашку.
— Это не до дна, — остался я недоволен.
— Я, правда, больше не могу.
— Хорошо, — я поднялся с постели.
— Ты обещал рассказать о своем разговоре с моим отцом.
— А ты не разговаривала с ним?
— Нет, — опустила Рита глаза. Понятно, моя девочка пряталась не только от меня. — Что он сказал?
— Тебе подробно или краткое резюме?
— Он разозлился? — она разглаживала пальцами одеяло.
— Ну, в восторге точно не был.
Рита кивнула.
— Он ни разу не позвонил мне с тех пор. Только мама.
Макс наказывал ее за мои грехи? Жестоко! Придется с ним поговорить.
— Ему просто нужно время. Все наладится. Не думай об этом. Отдыхай.
— Он не поймет, да?
— Тебе это так важно?
— Я не хотела, чтобы он узнал, — произнесла она тихо.
— А я не хотел больше молчать.
Рита закуталась в одеяло и поджала ноги к груди.
— Поспи. Таблетку пить только через три часа. Я разбужу тебя.
— Ты не уйдешь? — удивилась она.
— Нет. Я буду в гостиной.
За окном сгущались сумерки. В стекла врезались первые капли дождя. Я осторожно заглянул в спальню. Рита повернула на меня голову. Не спала. Ладонь легла на ее лоб. Температура возвращалась. Это плохо.
— Я сделаю тебе чай и принесу еще одну таблетку.
— Мне нужно в душ, — произнесла она слабым голосом.
— Плохая идея. Потерпи до утра.
— Я … выгляжу… ужасно.
Надежда внутри меня подняла голову. Моя девочка заботилась о своем внешнем виде. При мне.
— Ты выглядишь прекрасно. Не придумывай. А душ может только сделать хуже.
Когда я вернулся с чаем, Рита сидела на постели, обняв колени. Захотелось закутать ее в свои объятия и утешить. Но я пообещал ей, что не прикоснусь, пока она сама этого не захочет. Моя девочка больше не спорила, молча приняв таблетку и чай.
— Уже поздно, — произнесла она, глядя в бокал. — Тебе пора идти.
— Я не уйду.
— Ты собираешься остаться? — в ее глазах полыхнул страх.
— Да, в спальне для гостей. Вдруг тебе что-нибудь понадобится.
Она расслабилась. Не бойся, малыш, мы не будем торопиться. Я готов ждать, пока ты сама ко мне не придешь.
Ночью я спал плохо, все время просыпаясь и вслушиваясь в тишину квартиры. Поэтому утро встретил с открытыми глазами. Приняв душ и отправив Альберту сообщение с просьбой привезти мне сменные вещи, я осторожно заглянул к Рите. Она спала, отбросив одеяло и разметавшись на постели. Хрупкая. Беспомощная. Напоминающая маленькую девочку. Не стал беспокоить ее.
Я как раз допивал кофе, когда Альберт привез мои вещи. Дождь за окном разошелся не на шутку. Устроившись в гостиной, я набрал Макса. Не стоит больше откладывать этот разговор. Как бы неприятен он ни был для нас обоих.
— Привет! Не разбудил?
— Нет, я уже встал, — он был не рад меня слышать.
— У меня для тебя пренеприятнейшее известие, Макс.
— Что случилось? — напрягся мой друг.
— Боюсь, тебе придется подыскать нового управляющего для «Катерины» в Вене.
— Почему?
— Я хочу, чтобы моя жена была рядом со мной.
— Она согласилась?
— Пока нет. Но я собираюсь вернуться к этому вопросу, как только Рита поправится.
За спиной хлопнула дверь. Я оглянулся. Никого. Моя девочка подслушивала?
— Что с ней? Она больна? — забеспокоился Макс.
— Если бы ты соизволил хоть раз за прошедшую неделю поинтересоваться своей дочерью, то знал бы, что Рита простудилась. Ты, что, таким образом наказывал ее?
— Мне нужно было время все обдумать.
— А твоей дочери нужна была поддержка, а не твои мысли.
— Кто бы говорил! Забыл, что ты с ней сделал?
— Я помню. Но ты — ее отец. Неужели, она стала хуже от того, что влюбилась не в того, кто был тебе угоден?
— Дело не в этом. Ты — мой друг. Ты старше нее.
— Сейчас это не проблема. Оглянись вокруг. Сейчас никого не удивишь разницей в возрасте. По-моему это даже модно.
— Но ты… Ты — мой друг.
— И что с того? Для тебя было бы лучше, если бы в нее влюбился тот, кого ты совершенно не знал?
— Не знаю, — выплюнул Макс зло. — Я ничего не знаю. Вы оба… Вы выбили меня из колеи. И Марина все знала. Похоже, я был единственным слепым.
 
— Макс, тебе придется смириться с этим. Я не позволю Рите уйти. Больше я не отпущу ее. Если для этого придется разорвать нашу с тобой дружбу, я пойду на это.
— Но Рита пока еще не дала тебе своего согласия. Не собираешься же ты насильно тащить ее в ЗАГС.
— Она даст его. Я уверен.
— Если ты еще раз обидишь мою дочь, я за себя не отвечаю, Игорь. Я не собираюсь лезть в ваши отношения, но больше не потерплю слез Риты по твоей вине. Имей это в виду.
— Я тебя услышал. Извини, мне нужно идти. Рита проснулась.
Моя девочка нашлась на полу в ванной. Она прижимала колени к груди и молча плакала.
— О, это не лучшая идея сидеть на холодном полу. Ты еще не выздоровела. Пойдем постельку.
— Ты снова все решаешь за меня, — полетело в меня обвинение.
— Нет, ты, конечно, и дальше можешь сидеть тут, но ни к чему хорошему это не приведет. Знаешь, воспаление легких — не самое приятное. Поэтому давай, поднимайся и иди в постель.
— Хватит все решать за меня! — выкрикнула она, поднявшись.
— Вернись, пожалуйста, в кровать. И мы поговорим.
Подчинилась. Правда, без восторга. Я дождался, когда Рита закутается в одеяло, и сел рядом.
— Что ты слышала?
— Ты уже все решил. Я не давала тебе согласие на брак. И я не говорила, что хочу бросить работу в ресторане.
— Отношения на расстоянии меня не привлекают. Я хочу засыпать и просыпаться рядом с тобой каждую ночь. Хочу, чтобы ты ждала меня дома после работы. Не хочу всех этих звонков и сообщений.
— А как же мои «хочу»? Тебе они не интересуют? — она со злостью вытерла слезы.
— Интересуют. И я готов их выслушать. Чего ты хочешь?
Рита молчала.
— Ты не хочешь выходить за меня замуж?
Тишина.
— Ты не хочешь жить со мной?
Отвернулась.
— Скажи мне, чего ты хочешь?
— Можно подумать, тебя это когда-то интересовало.
— Меня это интересует сейчас. Ну же? Говори. Я хочу знать.
— Все твои слова только до первой проблемы. А потом что? Снова выкинешь меня из своей жизни уже привычным жестом? — глаза Риты были полны обиды, смешанной с яростью. — А потом скажешь, что хотел как лучше? Я — не вещь, Игорь. Я — не игрушка. Я — живой человек! И ты сделал мне очень больно!
По ее щекам снова потекли слезы, которые падали в мое сердце серной кислотой.
— И ты не можешь то прогонять меня, то снова звать обратно! Я любила тебя. Я готова была ради тебя на все. Готова была терпеть положение тайной любовницы без возможности выйти замуж и родить детей.
Голос моей девочки споткнулся.
— Я не могу простить тебе того, что нашего ребенка нет.
— Прости, что меня не было рядом с тобой в этот момент.
— Ты его все равно не хотел.
— Мы бы нашли выход.
— Какой? — из ее груди вырвался невеселый смех. — Аборт ты считаешь выходом?
— Да, у тебя есть все причины считать меня чудовищем, — согласился я.
— Я больше не смогу выдержать этой боли, когда в очередной раз ты решишь, что я буду более счастлива без тебя. Я и в этот раз осталась жива только благодаря Лере.
— Что?
— Ты растоптал меня. Обесценил все мои чувства к тебе. Еще и выкидыш. Я была на грани. Я почти сделала этот последний шаг. Таблетки уже лежали на тумбочке. Но прилетела Лера. Она была рядом со мной. Она, а не ты! Как это возможно простить?!
Боже, в какой же ад я окунул мою девочку?
— Мне нет прощения, — произнес я негромко. — Ты права. Я и раньше не заслуживал твоей любви. А теперь… Я пойму, если ты прогонишь меня. Я пойму и твою ненависть и твое презрение. Но любить от этого не перестану. Мне кажется, я уже никого не смогу полюбить так, как я люблю тебя.
 
Не дожидаясь ответа, я вышел в гостиную. Дождь с остервенением бился в окна. Мне нечего было здесь делать. Но что-то мешало уйти. Что-то продолжало удерживать меня в квартире женщины, которую я собственноручно убил два года назад. И казалось, продолжаю делать это дальше.