Я мыслю, значит, я существую (СИ)

— Что, если вскоре мы не сможем отличать настоящих людей от них? — спросил капитан.
Многозначительное молчание повисло в кабинете.
— Н-да… — вздыхая, протянул Фёдор.
  
Прём у врача в чистилище
 
Василий с Алёной стояли возле соседних окон — Ласкин чуть дальше от входа в кабинет, Алёна чуть ближе. Наблюдали за псевдо-людьми. Кошкин сказал, что он будет полуспать.
— Что такое “полуспать” — cпросили у Кошкина Вася и Алёна. На что Федя ответил: “Это когда ты сначала одним глазом и одной половинкой мозга спишь, а потом другой половинкой. Противоположные половинки следят за врагами. Вот сейчас Кошкин полуспал — лежал на боку на кровати и смотрел одним глазом на Есенина, держа пистолет пред собой. Другим глазом он очевидно… спал? Пусть так. Никто не понял, как это работает, но как сказал капитан — бывалый Кошкин свое дело знает, пусть полуспит, не мешайте ему своими вопросами, все равно Кошкина вы не поймете. Потом капитан задремал, по-настоящему задремал, сидя на полу, опершись спиной на стену.
— Электромагнитное излучение их Лампы пронизывает стены и наверняка на несколько метров проникает в грунт, — сказал Вася Алёне.
— И что?
— Если закрыть Лампу чем-то непроницаемым для ее излучения, то они все отключатся навсегда.
— Не проще ли сюда пригнать ракетоноситель и взорвать её?
— Мы же не знаем, на каком она расстоянии от этой планеты и какого размера? Может она размером с Луну?
— Хм… — Алёна взглянула на Лампу, которая была уже на противоположной стороне от места восхода. Делить стороны света здесь на север, юг, запад и восток смысла не было.
Когда в дверь снаружи постучали, Кошкин, казалось, подскочил чуть ли не за мгновенье до стука, будто учуял он чье-то присутствие раньше, чем раздался звук. А может, он один услышал шаги в коридоре за дверью. Фёдор навел пистолет на дверь, будучи в трех метрах от нее. Целясь в незваного гостя, он тихо поставил одну ногу на пол, потом вторую и встал. Оглянулся на Васю с Алёной. Те с напряженными лицами, полными волнения, чуть ли не одновременно помотали головой, мол, не открывай. Ласкин еще поднес палец ко рту и прошипел “Тссс”.
Стук повторился. Через несколько секунд снова. Завал содрогнулся от удара снаружи, будто кто-то врезался в дверь плечом.
— Кто там?! — крикнул Кошкин.
— Врач физиотерапевт, — раздался мужской голос, — Что там происходит? Почему в моем кабинете заперто?
— Я вооружен. Попытаешься войти, я тебя пристрелю. Пошел вон отсюда! — грозно проревел Кошкин и повернулся к своим спутникам.
— Что будем делать? — прошептал Ласкин.
Кошкин пожал плечами. Снова раздался деликатный стук.
— Да?! — ответил Кошкин.
— Откройте дверь, у меня прием! У меня пациенты! — прозвучало снаружи.
И тут вмешался Василий с гениальной, как ему показалось, идеей. Он произнес важным тоном:
— Я главврач этой больницы! У нас совещание! Вы нас отвлекаете!
За дверью затихли. Троица переглянулась.
— Сработало? — с удивлением спросила Алена.
— Неужели так все просто, — неуверенно произнес Вася. И не зря он был не уверен, потому что все оказалось очень непросто. Следующим ударом дверь приоткрылась сантиметров на двадцать, сдвигая завал. В щель рукой, плечом и головой протиснулся человек в белом халате (хотя сейчас халат казался бледно-красным). Кошкин навел на него ствол, но тратить последний патрон не спешил. Убить это существо он всегда успеет. Псевдо-врач явно обладал недюжинной силой. Он навалился на дверь, и та распахнулась еще шире, так, что уже можно было пройти. Кровати и шкафы с грохотом отъезжали все дальше. Кошкин попятился к стене напротив входа. Врач, зайдя в кабинет, окинул взглядом беспорядок и, не обратив внимание на людей, вскоре замер, глядя в потолок.
Спустя несколько секунд из коридора начали раздаваться необычные звуки, будто что-то мельтешило, цокало каблуками по деревянному полу, как огромная многоножка, перебирало лапами, приближаясь к кабинету. Противный звук становился всё громче, а то, что его издавало, явно спешило оказаться здесь. Федя первым понял, что сейчас они столкнутся с чем-то новым и неизвестным, занервничал, начал озираться.
 
— Капитана поднимайте, надо уходить! — крикнул он и подбежал к окну. На улице все было по-старому. Алёна спешно подошла к Сергею Петровичу и подергала его за ухо.
Цокающий звук, будто что-то сыпалось, звучал уже за дверью.
— А?! — капитан открыл глаза и, щурясь, принялся рассматривать все вокруг, — черт, закимарил старый. Все нормально?
Он увидел врача, стоящего перед завалом.
— А это кто?
В дверной проем по всей его высоте протиснулось множество лапок, острых длинных конечностей черного цвета, будто ноги паука черной вдовы — твердые, заостренные, как клинки. Резкими отточенными движениями это бесчисленное количество ног расперлось в дверной щели и аккуратно приоткрыло дверь, отодвинув завал еще дальше. Проход в коридор стал уже около полуметра шириной. Тело существа, напоминающего огромное мерзкое насекомое, пролезло в щель, семеня своими ножками с множеством сочленений, а следом полезли еще подобные пауки. Высотой они были с человека. Длину их конечностей определить было невозможно из-за множества сочленений и сгибов. За сотнями острых и прочных суетливых ног просматривалось овальное туловище. Существа, не останавливаясь после того, как пролезли в кабинет, вцепились лапками в кровати, шкафы и полки, подняли их и принялись их крутить в воздухе, будто предметы эти ничего не весили. Действовали черные пауки как роботы, как манипуляторы-клешни на производстве, которые выставляют какую-либо деталь в нужное положение, вертя ее с большой скоростью, не делая лишних движений, поворотов. Алёна, Вася и капитан прижались к дальней стене кабинета, а Кошкин отскочил к окну напротив двери. Пауки принялись расставлять мебель так, как она была тут расставлена до прихода людей. Бегали они, будто иголки старого игольного принтера, где каждый удар иглы с чернилами попадал точно в нужное место на бумаге, создавая чертеж. Сейчас вместо иголки принтера по полу комнаты перемещались эти острые создания. Вся мебель в кабинете вертелась, летала по воздуху, но не хаотично, а строго выверено, не задевая врача. Сотнями жестких лапок пауки вертели предметы интерьера на собой, а другая сотня таких же лап служила им опорой и средством передвижения. Сломанный стеллаж паук починил буквально за секунду, ловко вставив полки в вертикальные перегородки. Невероятная суета закончилась не более чем за десять секунд, а после, как вся мебель оказалась на своих местах, черные создания так же незамедлительно выскочили из кабинета, закрыв за собой дверь.
Врач ожил. Опустил голову и крикнул:
— Заходите!
Первой вошла женщина средних лет. В платье, как и практически все особи женского пола в этом мире. Врач стоял посреди комнаты и смотрел на оцепеневших возле дальней от двери стены Ласкина, Алёну и капитана. Кошкин был справа от врача в паре метров.
— Ну чего ты стоишь, — суетливо пробубнил Сергей Петрович, обращаясь к Кошкину, — давай, бах и всё — прощайте доктор.
Женщина прошла по кабинету до ближайшей к двери кровати.
— Ложитесь, — сказал ей врач, не сводя глаз с настоящих людей.
Женщина легла на спину.
— Вас привязывать? — спросил он у нее.
— Нет.
— Последний патрон, Петрович, — сказал Кошкин, — может я его (кивает на врача) просто в окно выкину?
— А ты справишься?
— Заходите, быстрее! — крикнул врач.
— Надо обойти его с другой стороны, — сказал Федя.
— Может просто переждем? — предложила Алёна, — может не надо ничего делать?
В кабинет зашла еще одна женщина, держа ребенка за руку. Вскоре стало видно, что они вовсе не держатся друг за друга, а являются одним организмом, подобно той собаке, сросшейся с хозяином через поводок. Рука женщины заканчивалась чуть выше запястья и перетекала в руку мальчика, внешне очень похожего на Мишу. Ласкин сразу приметил сходство со своим сыном. Мать и дитя остановились возле второй кровати. Женщина легла ногами к выходу, а мальчик сел рядом на пол.