Наследница чужих богов. Часть 2 (СИ)

Рэм уступил ей дорогу. Приняв решение не вмешиваться до тех пор, пока не посчитает нужным, он наблюдал за происходящим. Его интересовала реакция Кайи.
И здесь нашлось на что посмотреть – стоило только им переступить порог тюремного комплекса, как ее словно подменили. Тело вытянулось струной, плечи расправились, в движениях появилась особая грация, почти хищная. Сейчас она напоминала ему не просто серую птицу, приметившую добычу, а настоящую ожившую стихию: дикую, неконтролируемую, безумную.
  
Забирать ее с Леваара Рэм не хотел. И не только из-за этой йаннары.
Кайя была на грани.
После всего, что ей удалось вернуть в своих воспоминаниях, она, сама того не замечая, балансировала между человечностью и тьмой. В редкие минуты, когда его степнячка уходила в свои мысли, когда отвлекалась, и не замечала его интереса, в ее взгляде мелькал проблеск чего-то чуждого, потустороннего. И это тревожило. Скверна не сдалась в ней полностью, не подчинилась, особенно в эти дни, когда ее некому было сдерживать.
Именно дархи защищали варши от безумия крови. Использовали их силу, порабощали, но и в чем-то берегли. У Кайи же теперь не было ни дарха, ни иной опоры, кроме него. Она не потеряла себя окончательно, не стала одержимой, но Рэм видел в ней глубокие трещины, надрыв. Пережитое оставило шрамы не только на ее теле. Он стремился уберечь ее, но также понимал и то, что сейчас любое давление на нее, вмешательство или запрет могли обернуться серьезными последствиями.
К тому же Кайя не доверяла ему настолько, чтобы позволить направлять себя. Ни ее искренности, ни веры он все еще не заслуживал. Следовало дать ей время привыкнуть к его присутствию, показать, что он – не враг. И если бы не Мириам, не угроза йаннаров, он мог бы уделить все свое внимание ей, успокоить ее. А позже найти для нее лучших ментатов из служителей тарикон, лекарей, способных помочь восстановить баланс между силой и разумом.
Но обстоятельства не оставляли ему времени. Каждый день, проведенный в бездействии, только понижал шансы сестры. Позволить себе ждать, пока Кайя придет в равновесие, он не имел права. Его степнячка должна была справиться с собой здесь и сейчас, выстоять, и йаннара подходила для этих целей идеально.
Он замер, наблюдая, как Кайя по-звериному медленно продолжала приближаться к ее клетке.
Самира тихо скулила. В ее глазах проскальзывали страх и ненависть, смешанные в почти болезненной гримасе. Она явно чувствовала хищника опаснее себя.
— Сами, Сами… – мелодичным тоном нараспев протянула Кайя. – А я помню тебя другой.
Та заметно вздрогнула, но тут же огрызнулась встречным вопросом.
— Красивой? Молодой?
— Не такой жалкой, Сами. – повторив ее имя на иной лад, она обманчиво лениво застыла всего в пяти-шести метрах от пленницы.
— Как ты… – насмешливо прокряхтела йаннара, но договорить не смогла.
Подавшись вперед, Кайя неожиданно высвободила силу, вцепившись белесыми нитями в тело женщины. Уже в следующий миг оно воспарило практически до потолка, но потом резко опустилось вниз.
Самира простонала. Жалящая удавка обвила ей горло, обрывая последние звуки. Ее ноги беспомощно задергались в воздухе, а руки судорожно пытались ухватиться хоть за что-то, в попытке вырваться.
— Са-ми-и-и… – уже чужим гортанным голосом затянула Кайя, высвобождая еще больше силы.
— Довольно…
Она не обернулась к нему. Рука его степнячки оставалась вытянутой, йаннара же с каждым мгновением багровела, задыхалась.
— Кайя! – Рэм позвал громче.
В этот раз Кайя отреагировала.
На ее губах промелькнул оскал, голова дернулась, взгляд устремился к нему. В ртутно-серых глазах не было узнавания, только ненависть, ярость. Она смотрела на него так, будто видела впервые, и лишь через непозволительно длинный промежуток времени в ее мимике отразилось понимание. Но и прийдя в себя, подавив скверну, Кайя не сразу осознала, где она и что происходит.
Ей потребовались еще несколько мгновений, чтобы оценить происходящее. Ее брови стрельнули вверх в неподдельном удивлении, лицо омрачилось, но напор силы все же ослаб. Белесый туман постепенно рассеялся, а нити, удерживающие Самиру в воздухе, истончились.
— Тебе нужно ее отпустить, – уже спокойнее настоял Рэм.
Самира застонала, привлекая к себе внимание, и Кайя резко разжала пальцы. Тело йаннары рухнуло на пол.
Обернувшись к нему, его степнячка повторно нахмурилась. На раскрасневшемся лице отражалась смесь испуга, вины и усталости.
— Рэм…
— Уйдем?
— Нет. Я в порядке! Я хочу продолжить.
Сделав глубокий вдох, она выгнала из себя остатки эмоций, и вновь посмотрела на йаннару. К его удивлению, в ее взгляде уже не ощущалось и следов прежней ярости. Вместо нее проявилась затаенная боль, тоска, и Рэм почувствовал, как в груди у него что-то болезненно дернулось.
Это выражение обеспокоило его куда больше недавней вспышки гнева. Ярость можно было усмирить, направить, но такую боль, уязвимость, Кайя носила в себе незаживающими язвами. Встреча лицом к лицу со своими демонами далась ей нелегко. Еще немного, и он остановит все, уведет ее прочь, даже если придется сделать это силой.
Выпрямившись, Кайя заговорила:
— Ты помнишь тот день, Сами? – ее голос опять сделался низким, тихим, как размытое эхо. – Когда мы встретились с диарами.
Йаннара молчала.
— Мы прятались в храме ваар, – продолжала она, делая еще один медленный шаг к клетке. – Помнишь? Ты, я, Харон, и эти степные шакалы внизу. Ты тогда так боялась… так жалобно всхлипывала в моих ногах. Теперь я понимаю, Сами. Ты боялась не их. Ты боялась меня.
Рэм напрягся, ожидая очередного проявления гнева с ее стороны, но Кайя сдержалась.
— Ты знала. – она слегка улыбнулась, взгляд же оставался холодным. – Если это место подействует на меня и я вспомню, если пойму, кто ты… я тебя убью. И убью медленно.
Самира втянула голову в плечи.
— Ты ведь не хотела оставаться со мной, прислуживать, унижаться? Сдерживать меня? Тебя заставили. Да, Сами? Тебя заставил Александр. – ласковые нотки в тоне его степнячки задели ту за живое. – Скажи это. Признай.
— Я… – голос Самиры дрогнул.
— А их присутствие? – перебила ее Кайя, не дав ответить. – Ты чувствовала это? – женщина истерично замотала головой, но она все равно продолжила. – Зов крови, зов Ваар. Они находились под нами, в своем черном склепе. Неужели они не звали тебя, Сами? Наши мертвые боги… Где они? Где они находятся сейчас, Самира?
Опустившись на колени, йаннара на секунду заткнула руками уши, но Рэм уже заметил в ней перемену. Подавленная напором чужой скверны, она внезапно собрала остатки силы и скинула голову. Истеричный смех прорезал тишину камеры, заполняя все вокруг раздражающим скрипящим звуком.
Кайя напряглась. Ее плечи поникли, а в уголках глаз заблестела первая влага.
— Хватит! – Рэм вышел вперед.
Поравнявшись с ней, он перехватил за руку, и не дожидаясь согласия, потянул к выходу.
Но возражений не было. Кайя выглядела потерянной, разбитой.
Уже поднявшись на верхние палубы, в нескольких метрах от ее каюты, она наконец-то прервала молчание.
— Я видела себя со стороны. Она показала…
— Знаю.
— Она тоже влезла мне в голову, Рэм. Прости, пожалуйста. Я не хотела. Не могла. Прости…
Рэм остановился так резко, что Кайя почти налетела на него. Не дав ей заговорить, обхватил ее лицо ладонями и поцеловал. Вначале осторожно, нежно, боясь сделать ей больно. Но по мере того, как Кайя отвечала на его поцелуй, успокаивалась, он стал настойчивее.
— Ты не виновата. – оторвавшись, твердо произнес Рэм. – Ни в своей реакции на нее, ни в том, что случилось до этого. Это я должен был сразу же положить всему конец.
Кайя его практически не слушала.
— Я вернусь на Леваар. Так будет лучше. От меня никакого толка.
— Вернешься. – согласился он, – Обязательно вернешься. Но сейчас послушай меня.
Он обнял ее, притянув ближе, и несколько секунд они просто стояли, не говоря ни слова. Затем он отступил ровно настолько, чтобы снова заглянуть ей в глаза.