Душелов. Том 3 (СИ)
Желая покончить с этим вопросом, как можно быстрее, мы начали реализовывать сей план почти сразу же после этого обсуждения. И как я и думал, по итогу — это полный успех. К тому же и большая часть мелочей, которые вложила в мою голову Элизабет, так же не понадобились. Иначе говоря: я это и так знал, но она в очередной раз доказала, что является параноиком поболее меня.
Вот только, как я и сказал в самом начале, это ничего не значит. Как и все те усилия, которая я прикладывал сегодня, на протяжнее всего дня, вместо того, чтобы отдыхать и наслаждаться этим, и без того столь редким для меня, полноценным отдыхом сполна.
И всё это потому, что та самая, последняя, финальная часть плана, оказалась безрезультатной — сколько бы я не пытался сблизится с Карэн, завести с ней диалог, извиниться — всё это было абсолютно мимо. Она просто каждый раз игнорировала меня, уходя заниматься чем-то другим.
Даже несколько минут назад, увидев, как Тони, радостный от заключённой со мной сделки, идёт к ней, она всё равно так и не посмотрела на меня. А ведь я на этой сделке потерял миллионы…
Причём это я не утрирую. Пускай Тони, как мы с Элизабет и предполагали изначально, и использовал аргумент, что эта моментально-заключённая сделка послужит для нас рекламой в мире высшего света, тем не менее те деньги, которые мы за неё получим… в общем, это просто смешно.
Не сказать, что мы не были к этому готовы, но вообще было два варианта: тот, при котором Тони предлагает цену ниже рыночной за наш продукт, и тот, в котором он предлагает цену СИЛЬНО ниже рыночной. И как несложно догадаться, вышел именно второй вариант, сколько бы я при этом не пытался выбить цену получше
С его слов, у его рода сейчас попросту нет даже таких денег, и судя по всему, он говорил правду. Потому мне ничего не оставалось, кроме как принять эту сделку, договорившись продать несколько первых партий товара эксклюзивно его роду, получив за это сумму, что едва окупает затраты на производство.
Обидно ли, что я потерял столько денег? Конечно же, обидно. Нам они сейчас позарез нужны, особенно учитывая, что вскоре я собираюсь раскрыть свою настоящую личность и происходящее. Но… я шёл на это полностью осознавая этот риск и будучи готовым их потерять. Так что обидно мне тут от другого. И не от того, что я не смог «купить» таким образом прощение Карэн.
Обидно мне от чувства бессилия. Прошло уже больше полтора месяца с того случая. Я перепробовал множество способов, чтобы извиниться. А в итоге… тотальный игнор от человека, который мне столь дорог. Даже если бы она на меня кричали и била — было бы и-то в разы лучше…
Испытывая это ужасное, угнетающие чувство я более не мог оставаться в их компании, а потому ушёл в одиночестве к морю. Зайдя в попутный магазинчик, взял немного пива и пошёл к пирсу, на котором впоследствии и уселся.
Так я и сидел, погрязая в меланхолии, ощущая приятный бриз океана, нерасторопно выпивая прохладное пиво, и наблюдая за медленный и до ужаса красивым в этом месте закатом, от которого всё равно не становилось всё менее тошно…
* * *У девушки впервые за всю её жизнь, как она считает, не было более ужасного дня, чем этот.
Ей и до этого было непросто игнорировать этого парня в той же школе, постоянно разрываясь между желаниями быть ближе к нему и отдалиться от него как можно дальше, но этот день — это чистейший апогей этой ужасной смеси чувств.
Видя его так близко, ощущая его запах, слыша, как он обращается к ней, и чувствуя, как он изредка дотрагивается до неё, — всё это буквально сводило её с ума.
В некоторых моментах она думала, что вот сейчас точно не выдержит и сорвётся, сотворив какую-нибудь глупость, но каждый раз, в конце концов, каким-то образом она всё равно выдерживала, делая вид, что ей совершенно всё равно на него.
Тем не менее так было до одного момента.
Видя, как этот парень, опечалившись из-за её очередного холодного отношения к нему, — даже после его помощи Тони, — уходит куда-то от их компании, поникнув головой и даже слова не проронив, её сердце в этот момент словно начало разбиваться вдребезги на сотни мелких осколков.
От этого зрелища ей в момент стало так больно, как не было больно никогда.
И не в силах более выдерживать это, она, оставив своих друзей одних, тихо, тайно проследовала за ним до самого пирса, на краю которого он и уселся. Какое-то время она так и стояла, смотря на него, надеясь, что боль в её груди начнёт затухать, однако этого так и не произошло.
Решившись, медленными, едва слышными шагами она прошла к парню. Он, услышав, что к нему кто-то подходит, конечно же развернулся, увидев её, после чего осмотрелся, словно в поисках причины подобного поведения. Но так ничего и не увидев, вскоре он вновь перевёл взгляд на девушку, что в этот момент уже села рядом с ним, свесив, как и он, ноги вниз.
А потом… молчание. Время шло, а никто из них не мог подобрать подходящих слов, чтобы начать диалог, всё ожидая их друг от друга. Девушка так и не смогла посмотреть на парня, смотря, как волны кристально чистой воды под своими ногами. А парень же, в свою очередь, вскоре тоже отвёл взгляд от девушки, продолжив смотреть на уже почти подошедший к самому концу закат.
Так прошло достаточно много времени, пока парень всё-таки не сказал:
— Знаешь, мне больно…
— Знаю… — едва слышно ответила она ему, слегка кивнув головой. — Мне тоже…
Парень с тяжестью вздохнул, пытаясь подобрать следующие, максимально подходящие слова.
— Я… мне жаль. Знаю, что говорил это уже множество раз за последнее время, но мне правда жаль. Жаль, что так вышло. И жаль, что заставил вас волновать…
— Да дело не в этом! — оборвав его, неожиданно выкрикнула девушка.
После этого, поняв, что вновь сорвалась, робко подняла взгляд на парня, замявшись со следующими своими словами. И увидев кое-что, стоящее рядом с парнем, указала на это рукой. Парень, повернув голову в левый бок, не сразу понял, в чём дело. Лишь через несколько секунд до него дошло, что девушка указывала на пиво. Подняв одну из банок, он удивлённо протянул его ей, сказав:
— Ты ведь только коктейли пьёшь…
— Ты сейчас это серьёзно⁈ — начав злиться, удивилась она, как он столь профессионально портит атмосферу. Увидев, как в ответ на это парень, сдаваясь, поднял обе руки, она едва слышно фыркнула, отрыла банку и сделала глубокий глоток, поморщившись от вкуса, что явно ей был не по душе. Даже не скрывая, что ей мерзко, она убрала пиво, поставив его рядом, и, подняв ноги, обняла их, вновь заговорив тихо: — Дело не в том, что ты заставил меня и остальных волноваться. Вернее, не только в этом…
— А в чём же тогда?
Девушка, промедлив, всё-таки ответила:
— В изменениях… Они меня пугают… Я хочу, чтобы всё было, как прежде… Как было до того момента, когда ты пошёл в эту дурацкую школу… когда пробудил свой Дар. А ещё лучше — до того момента, когда ты съехал от нас… В те времена у тебя было много свободного времени и мы были очень близки… Ты не рисковал своей жизнью, заставляя нас беспокоиться… Не разбирался в делах рода, давно минувших дней, пускай и всё равно собирался искать своих родителей… И… — резко ещё сильнее засмущалась она, сильно покраснев, спрятавшись лицом в свои колени и вообще едва слышно став говорить, — вокруг тебя тогда не вились другие девушки…
Парень, промедлив, наконец ответил:
— Мне тоже хотелось бы вернуться в те времена, но…
— Ты не можешь всё бросить… — договорила она очевидное за него.
— Прости…
— Я это и сама прекрасно понимаю, но мне всё равно плохо… Я не хочу постоянно видеть тебя искалеченным… мне каждый раз кажется, что в следующий раз ты уже можешь не вернуться, можешь не пережить это… Но при этом, как бы это ужасно не прозвучало, и не хочу видеть, как ты развиваешься… — наконец посмотрела она на него своими ярко изумрудными глазами, из которых сейчас стекали слёзы. — Понимаешь, мне нравилось, что мы были равны… А сейчас, когда ты уходишь дальше, мне кажется, что ты меня бросаешь…