СПИРИТ (СИ)

Особняк стоял прямо напротив, погружённый в мистическую темноту, и где-то внутри был враг.
— Ом намах Шивая! — разогнался Мяч, влетая в калитку забора и выбивая дверь, запиравшуюся на замок, с корнями.
— Как работаем?! — крикнула ему вслед Эйни.
— Я просто зарежу его в его же доме! — отмахнулся Мяч.
— В дом нельзя! — прокричала девушка, сверившись со здравым смыслом.
— Согласен! — подтвердил Чак.
То, что давило их, находилось где-то внизу.
— Как убивать, если не штурмовать? — Мячу не терпелось.
— В доме он нас захавает, это ловушка! — покачал головой Чак, видя, как вокруг здания сгустились силы, по сравнению с которыми удар на лету показался бы детским лепетом.
— Ну раз в дом нельзя, значит и дом не нужен, — отпустила Эйни автомат, меняя его на висящий на плече дробовик, переключая барабан на зажигательные патроны «дыхание дракона».
Девушка стреляла не целясь, стреляла по окнам и единственной двери, выпуская снопы белого магниевого огня. Дом вспыхнул множественными всполохами, и даже магическая темнота не была помехой этому огню, когда раздавшийся откуда-то изнутри смех вдруг стал слишком уж близко.
Пространство трижды хлопнуло. Чак, Эйни и Мяч, стоявшие неподалёку, но всё же порознь, вдруг оказались плечом к плечу в горящей комнате.
— Что за херня?! — воскликнул Мяч.
— Спирит! — завопила Эйни.
“Вас переместили внутрь горящего дома”, — ответил в её голове здравый смысл.
  
Глава 30. Нулевой образец
 
— Надо отсюда когти рвать! — вскричал Мяч.
— Ти-и-и-рипс-с-с-с! — прогремели горящие стены.
— Спирит, — обратился Чак к системе, пытаясь в сознании посмотреть, что изменилось после заклинания противника.
А изменилось то, что на высоте трёхсот метров над землёй сгустился воздух, меняя молекулярную матрицу. Там формировалось нечто камнеобразное, увесистое. Это была глыбина величиной с небольшой дом, и она уже летела со скоростью свободного падения вниз. Не расколоть, не отодвинуть, не остановить — будто по невидимой трубе кусок волшебного минерала скользил прямо на них.
— Из дому! — приказал Чак, подскакивая к двери невзирая на языки пламени.
Его плечо врезалось в дверной проём, но дверь во что-то уперлась, хотя видно было, что замок не выдержал и лопнул.
— Окно!
Мяч прыгнул и, совершив кувырок, уже надеялся вылететь ногами вперёд, вышибая раму, но с окном произошло тоже самое, что и с дверью. Рама выставилась и осела куда-то вниз — вокруг дома будто бы стоял прозрачный барьер, мешающий покинуть зону падения небесного тела.
Кот рухнул спиной на плиту, стоящую под окном. Недолго думая, он вскочил и ткнул магическое поле остриём меча, судорожно ища способы выбраться из горящего здания. Меч отпружинил, а барьер издал низкий, протяжный звук “В-у-уу”.
Снаружи, возле машины гулял чёрный маг. Прикасаясь дряблыми пальцами к металлу волкомобиля, он, казалось, даже не смотрел на дом, ведь спустя считанные секунды всё кончится. Дряхлого вида старик, одетый словно он затаривался в бутиках три тысячи лет назад: удобная, но поношенная черная ряса, грудь, крест-накрест перетянутая ремнями с непонятными бутыльками, злые и уставшие глаза на мертвецки бледном лице. Колдун неспеша разглядывал странную четырёхколёсную телегу, умеющую летать по воздуху, не ощущая от неё никакой магии.
Противник не рассчитал дистанцию удара, материализовав камень столь высоко. Наверняка хватило бы и падения глыбы со ста или вообще с пятидесяти метров, а так полёт скалы продлится целых полминуты — именно они и отделяли группу Спирита от гибели.
“Не отклонить. Не разрушить. Не удержать”, — перебирал в уме Чак, пока Эйни и Мяч разбирали по щепочкам входную дверь.
Лисодевочка для пущей бодрости зажевала последний волшебный лист коки.
— Спирит, — вдруг нашёл выход Чак.
И его дух снова покинул тело, ввергая грубую оболочку в транс. Он метался по дому в поисках остатков заклинания переноса, только что использованного чёрным магом, и он их нашёл. Для совершения такого трансфера их враг вначале прицелился, а уже потом переместил их троих в пространстве, элементарно поменяв с собой местами, можно было бы точь в точь повторить его действие, но проклятый барьер блокировал всю исходящую наружу магию от летящий глыбы до самой земли.
 
“По самую землю, но не под землёй!” — дошёл до мысли Чак, однако времени оставалось мало.
Мало, чтобы плести свои связи и нереально недостаточно, чтобы пробивать волшебный экран. Заклинание чёрного мага помнило связь между точками переноса и Чак проложил линии передачи энергии дугой, под полом и стенами дома, а значит и под барьером. Поставь колдун Тирипса защитный цилиндр метров на двадцать в глубь почвы, уйти из страшной ловушки было бы нереально — просто не хватило бы энергии. Но, к счастью, всё было, как было, и Чак, открыв глаза, выдохнул, вкладывая всю свою силу, в том числе и жизненную, на активацию восстановленного заклинания.
— Аркх! — вскричал Чак, и вся команда снова очутилась у машины.
Мяч сделал несколько шагов, чтобы не потерять равновесие, потому что в момент переноса он что-то усиленно ломал, пытаясь выбраться.
Тут, снаружи, магический купол подсвечивался черными всполохами. Темнота, которая заставила волчий отряд приземлить машину, рассеялась, будто тьмы и не было, а в небе растущей чёрной точкой свистела и летела вниз каменная громадина. За секунду до столкновения с землёй в матовом цилиндре заклинания образовалось круглое отверстие, в которое бодро шагнул чёрный маг. Небесная глыба рухнула в дом, вбивая тот вглубь, тем самым поднимая вверх по защитному цилиндру столб пыли.
— Бей черныша! — воскликнул Мяч и рванул вперёд, держа катаны по сторонам, словно крылья.
Эйни вскинула автомат, разрядив короткую очередь в смуглую фигуру. Чак согнулся пополам — последнее заклинание начало пожирать его изнутри, словно в детстве, когда пропустил несколько приёмов пищи подряд. А колдун… Колдун просто шёл на них, наклонив безволосую голову набок, как смотрят птицы.
Подскочив, Мяч вонзил свой клинок в горло магу, но тут же поперхнулся и рухнул на землю. На его белом костюме выступили бурые пятна — что бы это ни было, оно ударило под шлем коту, пропоров пара-арамидные волокна кевлара между шлемом и грудными пластинами костюма.
Эйни отбросило от очереди, попавший ей в грудь. Волкокостюм полностью блокировал повреждения.
— Спирит, — произнёс Чак, уплотняя воздух перед девушкой, воздух, по которому тут же зарикошетили автоматные пули.
Анализ ситуации наводил на недвусмысленные мысли — маг каким-то образом отсылал обратно всё, что в него летело: пули, лезвия клинков, боевую магию.
Рокотал автомат Эйни. Девушка сделала перекат в сторону, но встречные пули по-прежнему пытались ужалить её. Чак кинулся на мага, надеясь, что щит перед Эйни выдержит, однако стоило парню замахнуться своей иглой, как его защита, наложенная на девушку, сломалась. Сзади раздался стон. Стрельба прекратилась, всё ещё оглушая участников боя отзвуками грохота.
Игла впилась во что-то жёсткое, просто замерев у лица чёрного мага, и казалось, только тогда он удостоил Чака взгляда.
— А у нас ваших давно перебили, — удивился колдун так, будто встретил динозавра, выйдя из своего домика погулять. — Тирипс.
Грунт провалился под ногами Чака ровно настолько, чтобы упавший вниз Чак застрял в земле по самую шею.
— Восстань! — протянул ладонь к Мячу колдун, и кот, словно тряпичная кукла на верёвочках, вскочил на ноги.
— Спи… — хотел было что-то сказать Чак, но зомби-кот одним ударом отсёк голову Вульфена от заточённого в земле тела.
Эйни тяжело дышала, она видела всю картину их провала. Маг не испытывал злобы, он сам был злоба. Маг не улыбался, бой был для него шахматной партией, партией, где он только что разобрал троих бойцов Спирита. И теперь колдун шёл к ней, с интересом оглядывая её — окровавленную, с непослушными руками и ногами.