Измена. Сбежать от любви (СИ)

На четвёртые сутки отец пришёл в себя, однако последствия ЧМТ* оказались фатальны. Наш папочка, глава семьи — прикован к постели, а состояние его сознания навсегда изменилось. После выписки из больницы ему потребуется реабилитация и пожизненный уход. 
Мама от горя осунулась и за несколько дней внешне постарела лет на десять. Все эти дни держится только на сильнодействующих успокоительных. Но всё равно постоянно переживает: как будет жить теперь папа, отберут ли у них квартиру, как быть с оплатой института, у Пашки, ведь он не смог поступить на бесплатное, недобрав несколько баллов.
Через неделю приезжает Лёша, с совершенно неуместным букетом цветов и золотым браслетом в подарок. Просит у меня прощение и обещает со всем помочь. Он и помог. Нанял юристов для решения вопроса по бизнесу отца, расплатился с процентами по долгам, пообещал отправить папу на реабилитацию в Европу и оплатить обучение Паши в медицинском. 
А заодно, получил полную власть надо мной.
Каждая наша ссора непременно заканчивалась шантажом. Алексей постоянно давил на то, что перестанет оплачивать лекарства и лечение отцу, у которого идёт неплохая динамика по здоровью. А без оплаты универа Пашку ждёт работа разве что грузчиком. Ещё через какое-то время, нотки тирании начали все чаще и чаще присутствовать в моей жизни... 
Да, примерно через год после свадьбы моя жизнь разделилась на “до” и “после”.
__________
*ЧМТ — черепно-мозговая травма.
  
Глава 6
 
Глеб 
“Тебя уволят!” — цедит сквозь зубы Яна, мать её, Викторовна.
И меня обдаёт жаром, как от печи. Не ожидал от тихони услышать эту фразу. Тут же триггерит, и на теле напрягается каждый мускул, но, на счастье, “моей хозяйки”, после своих слов она срывается и убегает в дом. Нет, я бы ничего ей не сделал, но мысленно признаю: придушить захотелось. Последние дни Белова ведёт себя странно, и это начинает беспокоить. В первый день не особо придал этому значение, но сейчас... Её странные намёки, вопросы, открытые подколы... Такое ощущение, что её мотает из стороны в сторону. Может головой поехала? Тяну воздух. Сжимаю в руке недопитую банку и из неё тоненькой струйкой начинает выливаться жидкость прямо на газон. Видел бы сейчас эту картину Белов. Орал бы, как потерпевший. Усмехаюсь и качаю головой. Выбрасываю банку, тушу огонь, аккуратно складываю и убираю сброшенный девчонкой плед. Ухожу в домик охраны. Состояние поганое после её выпада, но и я, конечно, сегодня мудак, так налажать умудрился. Их семейка — долбанутая, но мне блять, нужна эта работа!
Примерно полтора года назад я узнал от близкого знакомого нашей семьи, что в его охранное предприятие обратился Белов — владелец ресторанного бизнеса. Изначально он имел один ресторан, довольно посредственный, кстати, но его плюс был в удачном расположении. Окраина города, тихое место вдали от дороги, с красивым видом на речку. В итоге это место облюбовал определённый контингент людей, привыкших себя не афишировать. Вслед за этим, дела у Белова постепенно пошли в гору. Отдам ему должное, мужик он не тупой и знает, как делать деньги, что для этого требуется, чего хотят посетители, как “убирать” конкурентов… Так вот, когда у Белова появились деньги и более высокий статус, не солидно стало без личного водителя и охраны. Алексей Романович для обеспечения безопасности и сопровождения взял тогда двух человек, а примерно полгода назад и я присоединился к ним. Работа не пыльная. Хотя этот деспот, тот ещё хмырь, жену свою чуть ли не на привязи держит. Но мне это только на руку. Стабильность! Практически всегда одни и те же задачи, отчёты, один и тот же маршрут, без каких-либо сюрпризов. Девчонка, вообще мне казалась пришибленной. За всё время работы мы разговаривали только дежурными фразами: “привезите — увезите”, “здравствуйте — до свидания”, а от мужиков, Белов не в счёт, она шарахалась, как от огня. Но сегодня вечером, получается, удивила.
  
“Почему ты ненавидишь моего мужа?” — да она обладает даром проницательности! Смеюсь, но выходит, как-то невесело.
Кажется, в моей рабочей рутине наметились изменения. Снова выхожу на улицу. Организм срочно требует дозы никотина. Делаю затяжку, прикрываю глаза и ощущаю, как расслабленное состояние заполняет сначала грудную клетку, потом расплывается в конечностях, и в конце наполняет голову. Приходит осознание того, что до возвращения Алексея Романыча, надо уладить стычку с его женой. “Тебя уволят!” — снова пульсирует её фраза в голове. Смотрю в окно спальни семейки Беловых: свет не горит. Спать легла?
“Ну, придётся нарушить её сон.” — мысленно говорю себе и двигаю к дому.
Внутри жилище утопает в темноте, лишь маленький красный огонёк, напоминает о том, что в этом доме всё под неустанным контролем, практически каждый уголок. Несчитая, спален, ванных комнат и еще пары мест. Запрокидываю голову назад и с шумом втягиваю воздух, задерживаю в себе и точно так же, с шумом выдыхаю. Позже надо будет “поиграть” с камерами наблюдения. Перешагивая через одну ступень, быстро поднимаюсь на второй этаж. Подхожу к двери и прислушиваюсь. Тихо. Стучусь. Тихо. Снова стучусь, мысленно считаю до трёх, медленно открываю дверь и прохожу в комнату. Яна лежит на кровати, с головы до ног укрытая одеялом. Спит? Не спит? Да, блять, только сейчас понимаю, как тупо это всё выглядит со стороны! Стою и пялюсь на неё, как маньяк на свою жертву.
— Яна Викт… — начинаю негромко, но голос предательски хрипит. Откашливаюсь, подхожу ближе и толкаю более уверенно. — Яна, давайте поговорим… Пожалуйста.
Ноль реакции. Но мне кажется, что Белова притворяется. Или нет? Молча стою, поднимаю брови вверх и накрываю лицо рукой. Зависаю в таком положении на несколько секунд, затем подхожу ещё ближе. В груди начинает невыносимо печь, а пальцы покалывать мелкими иголками. Рука тянется к уголку одеяла рядом с её лицом, но в какой-то момент смещается чуть выше, к волосам. Что я, блять, сейчас творю? Чёрт! Чёрт! Чёрт! Практически невесомое касание. Второй раз за день! Это конец, какие-то внутренние датчики беспрерывно пищат, и меня взрывает, словно вулкан. Отдёргиваю руку, смотрю на неё, как на что-то чужеродное в своём теле и с силой сжимаю в кулак. А в следующую секунду слышу, как Яна, показавшись из-под одеяла, полушепотом говорит:
— Ты снова это сделал!
Смотрю на неё совершенно безумными глазами. Готов поклясться, по ощущениям, у меня в этот момент из ушей и носа пар валит, а мой “бортовой компьютер” потерял связь с внешним миром. Рот будто цементом залит. Понимаю, что ничего членораздельного выдать сейчас физически не способен, и принимаю одно-единственное решение: срываюсь с места и вылетаю из дома, как полный кретин.
  
Глава 7
 
Яна 
Услышав стук в дверь, мгновенно замираю. Кажется, я даже дышать перестаю. Бесшумно натягиваю одеяло на голову, оставив только макушку. Стук повторяется, и моё сердце начинает лихорадочно отбивать “чечётку”.
“Пожалуйста, пусть он уйдёт”, — мысленно говорю себе, но на самом деле мне хочется, чтобы Глеб зашёл. И он действительно входит в спальню. Я слышу его шаги, чувствую его, улавливаю сквозь одеяло аромат его парфюма — древесный, свежий, словно лес после дождя, есть ещё какая-то нотка, но её определить не могу. И испытываю смешанные чувства: злость, обиду, страх и стыд.
— Яна Викт… — начинает хрипловатым голосом и откашливается.
— Яна, давайте поговорим… Пожалуйста.
В его голосе чувствуются немного виноватые нотки. Неужели хочет извиниться? Слышу, как приближается, и окончательно цепенею. А затем происходит то, чего я совершенно не ожидаю. Ощущаю очень лёгкое, почти невесомое касание его руки до моих волос. Зачем он это делает? Это что, какая-то игра? Сначала наговорить гадостей, а потом вот это? Второй раз за день, между прочим! Меня настолько захватывает возмущение, что я убираю одеяло, чтобы громко выразить свой гнев. Вижу Глеба, и весь мой воинственный настрой улетучивается, отчего практически шёпотом говорю: