На все четыре... (СИ)
Но и схлестнуться с группой Бразы у нас не получилось. Про всех своих недостатках Сиплый был совсем не глуп и к чему идёт дело, предугадал заранее. Так что, стоило нам только встать друг напротив друга, как тут же налетел Сиплый с помощниками и развел нас по разным углам арены. Да мы, даже, перекинуться с бандой Бразы парой реплик не успели! Очень оперативно сработал.
Впрочем, слова были излишни. И без того диспозиция была ясна даже самому тупому. Две группировки (нас пятеро и четверка Бразы) заняли противоположные концы арены. Ну и пятеро неопределившихся бойцов расположились между ними на нейтральной территории.
— Он может попытаться перетянуть на свою сторону ещё кого-нибудь из нейтралов. — Арбуз внимательно следил за перемещениями наших противниковЮ — нужно опередить их и пригласить их первыми.
— Ну, Мосол вряд ли к кому-нибудь присоединится, — заметил Грека. — А Курка я бы звать не стал. Он… ммм…
— Неадекват? — подсказал я, видя, что Грека затрудняется подобрать определения для заносчивого кавказца.
— Можно и так сказать — кивнул Грека. — Остаются Качан, Скотинина и Корней.
— Скотинина, наверное, тоже ни к кому не присоединится, — заметил Арбуз, глядя как упомянутая девица разговаривает с пришедшим её навестить бледным маленьким мальчиком. Видимо, тем самым братом с диабетом.
— Скорее всего, — согласился я. — Значит Качан и Корней. Ну сейчас нам Сиплый не даст никому из угла выйти, вон как глазами сверкает. Но завтра с утра нужно обязательно с ними поговорить. Корнею так вообще прямая дорога к нам. С Качаном сложнее, конечно, но я попытаюсь с ним поговорить. Вроде нормальный парень. Хотя, из него усиленно пытаются сделать пугало для нас.
— Ага. Как и из Мосла, и с Курка… Всех запугать до боя. Но со мной этот номер не пройдёт! — Грека хищно прищурился в сторону умывающегося после трёпки, заданной ему Качаном, Курка. — Я и сам кого хочешь запугаю.
— Противника нельзя недооценивать, — предостерег я его.
— Но и переоценивать тоже не стоит.
— Хватит уже об этих утырках рассуждать, — подала голос Хиросима. — Давайте лучше о чём-нибудь нейтральном?
— Да, — словно бы спохватился я. — Арбуз, я не успел спросить, а у вас что, медик есть в анклаве? Столько раз переливание крови Губеру вашему сделать, это ж навык нужно иметь. Да и группу крови определять, опять же. Минимум, медсестра должна быть.
— Есть, — подтвердил Арбуз, почему-то смутившийся. — Доктор Лиза… Ну это прозвище такое. Так-то никакой она не доктор. Девчонка, даже младше меня. Лет тринадцать, не больше. Но, на удивление, медицину знает так, как не всякий доктор знает! И крови не боится, и вообще… Умеет!
— А откуда умеет? Училась где-нибудь?
— В том-то и дело, что нет! Нигде ничего, а вот умеет и всё.
— А сама она что говорит?
— А сама она отшучивается всё. Говорит: в прошлой жизни военным фельдшером была на войне.
— Великой Отечественной?
— Если бы! На СВО каком-то.
— ЧТО? — В первый момент мне показалось, что я ослышался. — Где, ещё раз скажи.
— На СВО. И что это такое — не говорит. А никто о таком никогда и слыхом не слыхивал… До тебя, вот, — проницательно заметил Арбуз. — Похоже, что ты в курсе, что это такое.
Князь
Князь до сих пор пребывал под впечатлением от вчерашних переговоров с Серым. Информация, доложенная ему его начальником разведки, переворачивала всю сложившуюся картину мира чуть ли не вверх дном.
По словам Серого в одном из районов Тюмени жизнь кипела почти как до беды. То есть, там в домах было электричество, газ и вода. Да, не весь город, да всю коммуналку тянули на себе такие же мальчишки, как и тут. Но, главное, там был порядок. А почему? Да потому, что там сохранился осколок государственности. Там действовал, ни много ни мало, официальный представитель действующего президента страны! Живого!
Да-да. Того самого. Засевшего, при первых же слухах о смертоносном вирусе из Китая, в жесточайший карантин на одной из правительственных резиденций за городом. И пересидевший-таки там, за тройным кольцом охраны, все этапы разрушения страны.
Разумеется, он не сидел без дела. Он до последнего боролся за свою страну, которую долгие двадцать лет доставал из глубочайшей задницы. Он отдавал приказы, распоряжения, благо, канал правительственной связи был в его распоряжении. Так что приказы сыпались один за другим. О создании научных групп для изучения нового вируса. О закрытии государственных границ. О переходе на такой же жёсткий карантин и без того закрытых военных городков… Все было напрасно. Государство рассыпалось, как песчаный голем, под действием дождя и ветра. Остановить было невозможно.
Но он боролся! Когда стал ясен процентный состав выживших, в дело пошли новые директивы. О заглушке атомных реакторов на АЭС. Об управляемой остановке ТЭЦ и других тяжёлых производств. Об открытии шлюзов, и сбросе воды на ГЭС. Об создании детских групп добровольных помощников при умирающих специалистах, чтоб хоть как-то проконтролировать эти процессы.
Получалось далеко не везде. Но то, что особо крупных экологических катастроф удалось избежать — целиком и полностью заслуга этих нескольких бессонных суток работы на износ в пик катастрофы.
А потом, когда стало ясно, что его карантин сработал (погибло только третье, внешнее кольцо охраны, хоть как-то контактировавшее с внешним миром), и он пережил катастрофу вместо со штатом этой самой правительственной резиденции, начал восстанавливать порушенное.
Универсальное средство для борьбы с вирусом было уже озвучено — переливание крови от переболевшего. Так что, для начала, несколько бойцов второй, основной линии охраны вышли в мир… Спасали малышей, организовывали старших. Вывозили детей из Москвы, очень быстро превратившейся в смертельную ловушку. Вывозили в санаторий по соседству. Благо, пара недель до кризиса у них была.
А потом пара дней кризиса, когда за их жизни одинаково боролись и спасенные ими дети, и все ещё находящиеся на карантине их товарищи. И вот выздоровевшие бойцы уже принимают пополнение, вышедшее из карантина к ним. Вот так поэтапно они действовали. Медленно, но наверняка. Как итог — сейчас там самая крупнейшая группа выживших взрослых. Несколько десятков человек, ставших основой новой государственности.
Со временем эмиссары нового правительства расползлись по стране, пытаясь организовать выживших детишек и запустить (хотя бы частично) жизненно важные производства. Вот так Москвич (как прозвали представителя новой власти мальчишки) оказался в Тюмени.
Но тут было одно но. Там, вместе с президентом, выжили не совсем те специалисты. Да, там были лютые волкодавы из ФСО, была обслуга резиденции, где даже самая последняя уборщица — офицер ФСБ, был врач. Был пилот резервного вертолета, были связисты той самой правительственной связи… Все спецы экстра-класса. Но вот только запускать производства, пусть, даже, с учетом мелких работников, нужны были специалисты! Инженеры, технологи, хозяйственники промышленных производств. А вот с этим, как оказалось, всё очень печально. Их не было совсем.
Вот и тут возрождать нефтяную промышленность приехал (не смейтесь пожалуйста) начгар. Начальник гаража той самой резиденции, когда-то в далекой юности успевший немного поработать электриком на одном из НПЗ. Но, с тех пор, давно и прочно всё позабывший.
Вот и получается, что наладить жизнь одного из районов города он сумел. А вот с восстановлением добычи нефти пока все кисло. Нет спецов! Нет, что-то там они ковыряют, но это чистое варварство. Пока же Москвич готовит спасательную экспедицию куда-то далеко на севера, где полностью отрезанной от всего мира осталась группа вахтовиков-нефтяников. Очень он на их рассчитывает. Но и добраться туда в отсутствии вертолета (точнее, пилота, единственный пилот остался, разумеется, под Москвой) очень большая проблема.