Немного о потерянном времени (СИ)
— Погоди, Гох, не част и…
Недоумение делает ее глазки очень большими. Хочется сказать: «Вот так и ходи!», но время шуток пока не настало.
— Да что уж теперь-то?
Вообще, есть смысл намекнуть, что кто-то засиделся в девках, да пора гнездо бы устроить, наверно?
— Детка, но может быть пора? — начинаю издалека.
Но знакомы мы давно, поэтому она сразу понимает, куда я клоню:
— Пора что? Ты же знаешь мое отношение к интиму?
Ой, как-то мы сразу глубоко провалились, я же про обязательный разговор хотел намекнуть.
Приходится выкручиваться банальщиной:
— Ну, как бы в твоем возрасте да по медицинским показаниям…
И сразу становится понятно, что тема горячая и кто-то вот-прям-щас отхватит:
— Давай начни сейчас меня уговаривать, как мой гинеколог! Рус, я взрослая девочка, и одна лишняя деталь в организме мозги мои не аннулирует! Для женского здоровья нужен оргазм, а не вот это вот нелепое все. А знаешь, какой самый распространенный оргазм у женщин?
— Откуда? Я вообще достаточно невинен в этом плане… — ой-ой-ой, куда нас понесло-то, бл*.
— А, ну тогда, слушай меня, маленький брат, я займусь твоим просвещением. Хотя бы в теории…
— Я уже офигел от тебя достаточно, так что жги!
Фу-х, как-то жарковато стало.
А эта воспитанная девочка из приличной семьи с умным видом, типа, лекцию мне задвинула:
— Самый распространенный и легкий в достижении женский оргазм — клиторальный. А там, как ты понимаешь, проникновения никому никуда не уперлось. Так что не волнуйся за мое женское здоровье, братишка. У меня с этим все нормально.
— Ну, охренеть… — именно с этими словами на пороге возник Марк Адриан.
— Теперь-то уж точно… — обалдела Гоха.
Да, некстати он нам тут сейчас вообще:
— Нашел время влезть! Я только-только что-то по существу про женщин начал узнавать, как принесла тебя нелегкая, зараза. Давай, бро, иди, чаю все ж таки попей!
Пусть и невежливо, но Марка я выставил.
Нужно все же красавицу нашу на верный путь наставить, а кто, как не я? Я же это все видел-перевидел в семейке нашей развеселой:
— Короче, так, умница-красавица, просвещение — это хорошо, но ты же видишь, ситуация складывается криво и без разговора вам не обойтись.
— Зачем? Я сейчас тихо пострадаю осень-зиму, потом будет весна, тогда уже должно будет пройти все это, глупое.
— Чего вдруг глупое? Может, ты и твои взгляды на жизнь, семейные ценности, отношения между мужчиной и женщиной — именно то, что ему надо? Но, пока не спросишь — не узнаешь. Помнишь, сколько папа Влад вокруг мамы кружил? Да, даже когда у них вроде и закрутилось уже, то из-за глупого недопонимания они столько времени и нервов потеряли. Так что говорить! Надо разговаривать. Обязательно. У тебя все получится, помни об этом!
— Я очень хочу тебе верить. Но мои страдания на потом отложим, сейчас скажи, что за планы? — хочется ей все же съехать с темы, да.
Поэтому так, в общих чертах:
— Сейчас восстанавливаюсь, собираю информацию, думаю.
Не удивительно, что занятая своими переживаниями Гоха, довольствуется этим:
— Хорошо, надеюсь, тетя Рита тебя из рук пока не выпустит. Хотя у них там, на работе, очередной трэш, ну, да, родители тебе сами расскажут.
И уплывает на кухню.
Чаю попить.
После того как Гоха, теперь уже точно «подруга дней моих суровых», а совсем не «любимая девушка» или «невеста», как многие привыкли считать за эти годы, упорхнула выпить с матушкой чаю и посплетничать слегка, я задумался.
О себе, о Марке, о бате. О том, как нас сильно плющит столько лет. Всех по разному поводу, но достаточно тяжко ломает каждого. И что надо рубить к чертям все эти хвосты из детства. Ибо дальше с ними хода реально нет. Да и окружающим от этого наследства тоже хреново.
И да, что за очередной трэш там у них на кафедре? Деду Ревазу я, ясен день, позвоню, но и родителей надо опросить.
По отдельности.
Глава 26
Руслан
Перед сном неожиданно, но приятно, снова явился Никитос минут на пять посидеть.
Спросил, чем я увлекался в начальной школе, удивился, что космосом:
— Ну а я, бл*, на карате хочу. Или на бокс.
Не, это понятно, переживает человек за собственную неготовность дать миру пи*ды. Очень тут батя будет в тему:
— Это не просто. Надо много работать. Ты отца спроси, он и сам в боксе мастер спорта, и тренеров хороших знает.
— Да, че спроси? Занят вечно, у него наука, нах*. Че я полезу?
— Ничего, для тебя время точно найдется. И для бокса, и ты еще на шахматы его пригласи, если играешь. Если нет — попроси научить. А там можно будет потихоньку и все остальное у него спрашивать, что интересно.
— Вот бл*. Я подумаю.
И исчез, красавчик. Ну, сегодня мат не через слово, что не может не радовать.
Отец, явившийся с какао после вечернего визита Ника, был настроен поговорить.
Штош. Пора же?
Но пока я пытался сообразить, с чего начать, он меня, как обычно, удивил:
— Я в армии боролся с беспомощностью своего детства. Пытался прочувствовать и осознать, что управляю своей жизнью. Рисковал ей, не понимая ценности. А в то время там тем, кто готов умереть, неплохо платили.
Я так обалдел, что обжегся, отхлебнув сразу полкружки. Папа Влад глянул на меня хмуро и продолжил:
— Видимо, весь абсурд такой тактики я до тебя не донес. Ну, что же, исправляюсь, — таких тяжелых вздохов я за последние годы слышал три. И все ситуации были швах. Но подождем, может, все не так однозначно плохо?
— Если тебе нужна одна конкретная женщина, то ты должен понимать, что отношения, это в первую очередь ответственность. И, несмотря на ее возраст, рулить в вашем случае тебе, — да, вот это реально практические советы.
Тут теперь главное — не спугнуть мысль. Я, наплевав на то, что время давно пришло очередную дозу обезбола колоть, сцепив зубы старательно внимал.
— Ты должен гарантированно обеспечить своей женщине безопасность, комфортный быт и ежедневно давать ей понять — что она твоя королева. Она одна царит в твоей душе и сердце. Она самая важная для тебя. И ты для ее счастья сделаешь все, — наконец-то на лице бати проступило то выражение умиления, с которым он всегда раньше смотрел матери вслед.
Фух, а то мне что-то стремно уже стало.
А он с той же радостью во все лицо закончил лекцию:
— И тогда взамен на тебя посыплются все эти семейные плюшки: забота, поддержка, нежность. А когда-нибудь и любовь. Главное — быть настойчивым и уметь ждать.
Ну, ждал я, допустим, достаточно, о чем тут же и брякнул. Эх, башка несколько отъезжает, понимать надо.
Отец забрал пустую кружку и хмыкнул, выдав мне на сон грядущий последние инструкции:
— Думаешь, долго? Это с какой стороны посмотреть. Тебе сейчас надо вспомнить, что без разведки нормальные мужики даже в магазин не ходят. Поэтому ты должен быстро выяснить, что там у нее и как сейчас в семье, с мужем, с ребенком. И с работой.
Но, пока он не успел скрыться за дверью, я все же вбросил:
— Что на работе? Не поверю, что все нормально. Говори сам, я же все равно у Алиева спрошу!
Вот почему я не зацепился за его кривую усмешку, тормоз?
— Нет, не сейчас. У тебя есть срочная задача — встать на ноги и определиться с твоими отношениями с Ладой Юрьевной. А потом уж все остальное, — ухмылка снова кривая.
Да что там, бл*, творится?
— Смотри, бать, я тебе давал шанс. А теперь уж прости, буду свое мнение формировать, а не с твоей точки зрения смотреть.
— Ну, приходи потом — обсудим. Может, ты что-то увидишь в этом дерьме иное. Любопытно будет послушать.
«Приходи» — это он хорошо придумал, да.
Мне для начала встать надо устойчиво, зараза.
Поэтому я некоторое время повалялся в тоске, сомнениях и переживаниях.
И планировании.
Думал и надумал.