Развод. Ты пожалеешь, что потерял меня (СИ)

Я вышла на остановку и стала ждать автобус. Я увидела, что на другой стороне улицы открываются «Макаркины пекарни». Сколько раз я слышала про конкурента Ромы, и вот он открывает заведение рядом с моим домом.
Бизнес уже почти бывшего мужа меня никогда не волновал, пекарни были его ещё до нашего брака. Но сказала себе, что обязательно зайду в «Макаркины пекарни» после открытия, чтобы посмотреть, лучше ли они «Романа с хлебом».
Роман
Я приехал проверить работу моих новых пекарен, которые открылись на прошлой неделе. Ещё рано говорить об их прибыльности, но меня распирала гордость. Я вложил в них душу и верил в успех. Мне очень нравился новый стиль оформления зала и расширенный ассортимент. Персонал, как всегда, был вежлив и внимателен. Но вот народу пока было не слишком много, и это слегка тревожило. Пока делать выводы рано, прогноз о прибыли будет понятен через три месяца. Управляющий докладывал о текущем состоянии дел, и я внимательно его слушал.
Я уже видел, что конкурент открывает пекарню у дома Снежи. Мне было очень интересно, почему он выбрал такой глухой район? Меня забавляла его тактика. Там же на соседних улицах уже есть две наши пекарни. Зачем ещё одна? Я пожал плечами, если хочет, пусть открывает, но я был уверен, что она закроется так же быстро, как и открылась.
При мысли о Снеже я почувствовал, как огонь горячей ревности снова заполняет мой разум. Эти две недели я жил, как на вулкане. Даже не думал, что Снежа такая двуличная, и, видимо, плохо её знал. Если она продолжит настаивать, что ребёнок от меня, то я через суд потребую сделать ДНК-тест.
Я пытался вымолить прощение, но она слышать не хочет. Разговаривала со мной через силу, будто я прокажённый. А я не видел смысла стоять у дверей её квартиры, требуя, чтобы мне открыли. Это её бывшая тряпка пусть перед ней унижается. Тем более, как понимаю, ему удалось наконец-то добиться благосклонности Снежи. Может, она таких и любит?
Я даже не мог предполагать, что как только она съедет, начнёт крутить с ним снова.
На той неделе я приехал, чтобы поговорить о разделе имущества, и увидел её бывшего мужа с сияющим от счастья лицом. Он вышел из подъезда и при виде меня ехидно усмехнулся про себя, но ничего не сказал и прошёл мимо. Мои глаза налились яростью, в груди разгорелся пожар, и я еле сдержался, чтобы не броситься на него. Пока поднимался на этаж, в душе всё ярче полыхала ревность.
На мои справедливые обвинения залепила пощёчину. Значит, я был прав, когда её изначально подозревал. Только и может оправдываться нападением. Строила из себя овечку, которую я зря обвиняю, только вот всё правда, видимо. И ещё смеет меня виноватым делать. Нет, я это так не оставлю и всё выясню.
Уже нашлись покупатели на квартиру и машину. Я всё равно к ней приеду после продажи и вызову на серьёзный разговор. И не уйду.
Омут тягостных воспоминаний медленно отпускал, и я стал собираться к Василии. Дочка стала спасением и отдушиной в череде событий, которых я не понимал. Её любовь меня грела, и был рад, что нужен Василии. Я каждый день ехал к ней, невзирая на усталость, проблемы с женой, зная, что вечер будет наполнен детским смехом, объятиями и весёлыми рассказами. Это давало мне опору в жизни.
Через час я был на месте, и мне открыла Яра. Я уже две недели смотрел на неё с интересом. В голове возникали сравнения со Снежей, и я стал понимать, что бывшая жена никогда не давала мне поводов для ревности, и с ней мой недостаток дремал, как медведь в глубокой спячке.
— Ромка, ты когда погуляешь с Васей, поможешь мебель передвинуть в комнате? Я тут перестановку задумала.
Я улыбнулся и был рад, что надо что-то снова сделать по хозяйству. Яра просила редко, но даже я видел, что в квартире стало уютнее, когда стал в ней что-то делать. И как она раньше справлялась одна? Сейчас я жил у мамы, но полностью отдавал себя работе и приезжал поздно ночью, чтобы сразу лечь спать.
— Обязательно, с Василией погуляю и помогу.
Яра очаровательно улыбнулась:
— Буду ждать, а потом мы будем все вместе пить чай.
 
— Папа, пойдём гулять.
Меня обняла дочка, и я отправился с ней на аттракционы.
Через два часа я вернулся и стал двигать мебель под указания бывшей жены. У меня создавалось впечатление, что мы снова семья, хотя таковой и не являлись. Яра раскраснелась, её волосы выбились из пучка, а спортивный костюм обтягивал фигуру, давая волю воображению. Василия прыгала от радости и тоже пыталась командовать папой.
Сейчас, продолжая двигать комод, я вспомнил тот день, когда мы вешали полочки полторы недели назад. Мы купили, и я оставил их в машине. Я решил приехать на следующий день вместе с мамой, чтобы она забрала дочку на улицу, пока мы их вешаем. Так не будем пугать Василию шумом и сделаем ей сюрприз.
Дело было несложное, и уже через полчаса мы поставили её первые картины. Я хоть и не смог оценить рисунки по достоинству, но для меня было достаточно, что дочка будет счастлива. Уже представлял её радость.
А потом почувствовал лёгкое прикосновение к моим плечам. Меня как будто пронзило электрическим током. И услышал томный голос Яры, который прозвучал совсем рядом:
— Спасибо, Ромка. Это так красиво. Ты согласен?
Я развернулся к ней, чтобы ответить, и почувствовал, как моё сознание окутывает жар. Её лицо было так близко, а томный голос обволакивал. Я не удержался и поцеловал её. Сам не заметил, как мы оказались в постели.
Понял, что снова впал в воспоминания, когда услышал громкий голос Яры:
— Ромка, что бы мы без тебя делали. Правда, Вася?
Я посмотрел на дочку. Она согласно закивала и меня обняла.
— У меня самый лучший папа.
Я не был очень эмоциональным, но сейчас одинокая слезинка скатилась по щеке от распирающей грудь нежности.
Комната преобразилась, и мы сели пить чай. Я наблюдал за Ярой. Нас сжигают единичные всплески страсти, но сближаться мы не хотим. Наверное, это правильно. Бывшая жена гордая и независимая, и нас связывает только ребёнок. А у меня остаётся желание вернуть Снежу.
Но сейчас, я понимал ещё одну вещь. Каждый день я приезжаю сюда, чтобы навестить любимую дочку, помогаю по хозяйству и чувствую себя здесь спокойно и уютно. Как корабль, зашедший в тихую гавань. Но в душе меня раздирают противоречивые чувства. Мне хочется вернуть Снежу, но не покидает ощущение, что Яра значит для меня больше, чем хочется думать. И я не знал, что с этим делать.
  
Глава 8
 
Снежана
Я проснулась и по тишине за окном, нарушаемой только нежными трелями птиц, поняла, что ещё раннее утро. Леночка спала, и мне не хотелось её будить. Прошло уже четыре дня после неприятной встречи с Ромой. До сих пор ощущение, будто меня облили чем-то дурнопахнущим и мне от этого запаха никак не отмыться.
Как он может думать, что это не его ребёнок? Разве я давала ему какие-то поводы? Очень неприятно будет доказывать отцовство в суде, и от мыслей об этом щеки покрылись румянцем стыда. Неужели он на это пойдёт? ДНК-тест можно проводить только на двенадцатой неделе беременности, поэтому сейчас даже не хотела об этом думать.
Я не знала, как будет реагировать Рома, когда всё-таки убедится, что это его ребёнок. Будет просить прощения? Снова попытается меня вернуть? Или говорить, что он будет участвовать в жизни малыша? Но я твёрдо знала одно. Я не допущу манипуляций с помощью ребёнка и не позволю играть на моих нервах. Буду с ним договариваться. И выстрою общение так, чтобы не навредить их отношениям с малышом, но и не так, как с Владом. Бывший муж связал меня по рукам и ногам любовью к дочке, и я не могла применить жёстких мер, чтобы не травмировать Леночку.
Продолжая слушать пение птиц, я подумала, как может изменить предательство мужа моё мировоззрение. Раньше я бы плакала от несправедливых обвинений, но сейчас всё больше понимала, что крепкой семьи всё равно бы не получилось. Ромина ревность рано или поздно убила мою любовь. Беспочвенная и злая, она словно собака кидалась на меня с цепи и когда-нибудь бы больно укусила. Я бы не выдержала и ушла от него. Если в семье нет доверия, её ничем не спасёшь. И выходки Влада были поводом открыть на это глаза, но тогда я была слепа и глуха.