1000 и 1 жизнь 2 (СИ)

А пару секунд спустя момент оказался непоправимо упущен.
Экраны погасли, снова вспыхнул свет и все взоры оказались сосредоточены на Гамильтоне. Ректор, лысый, могучий и опасный, стоял напротив столиков Священных Родов и Сергей прямо спиной ощущал все эти взгляды. Убивать Гамильтона на глазах у всех? Глупо.
— Церемония Распределения — это славная традиция БАМ, ведь традиции и обычаи — это фундамент, на котором покоится здание общества! Но фундамент — это еще не все, нужны еще крепкие стены и крыша, магические Рода, несущие стены, балки и стропила — Священные Рода!
Сергей подумал, что Гамильтон, наверное, органично смотрелся бы на какой-нибудь стройке. Особенно с балкой на плече, которую он легко бы нес куда-нибудь. Даже отсюда, за три десятка метров, ощущалось, что если ректор даст в глаз, так и убить может, без всякой магии.
— Но дом не может стоять неизменным, он должен развиваться и меняться, и это развитие — вы, прибывшие сюда по приглашению Академии, вы, те, кого называют новой кровью! — продолжал Гамильтон.
Микрофона в его руках не было и непонятно было, то ли у ректора такой могучий голос, то ли магия пополам с техникой разносит его слова по залу. Возможно немного и того, и того.
— И разумеется, скрепляющий весь дом раствор — магия!
А также кровь, неожиданно подумал Сергей. Тоже неплохой скрепляющий раствор, если так подумать.
— Не забывайте об этом ни на мгновение! — голос Гамильтона загремел еще громче. — Вы — маги! Маги! Избранники Матери-Магии, которым дано право и возможность повелевать энергией мира! Кто-то из вас сильнее других, кто-то обладает силой крови, силой поколений предков, а кто-то только делает первые шаги в этот дивный новый мир, но есть то, что объединяет вас всех! Никогда не забывайте об этом, потому что у нас одна общая мать — магия! Мы все родственники по крови и магии, и мы должны быть одной большой дружной семьей, вместе встречающей невзгоды и дающей отпор всем напастям!
Сергей чуть не свалился со стула от таких заявлений. Лицемерие? Но в голосе Гамильтона звучала неподдельная искренность, да и остальные, включая Дункана, кивали в такт его словам, разве что еще бурными овациями не разразились. Но почему тогда Мать-Магия решила его убить? Ведь он говорил о превознесении Мать-Магии и усилении ее!
— И я хотел бы отдельно обратиться к тем, кто только вступает в дивный мир магии. Не секрет, что нам дорог каждый избранник Матери-Магии, что мы ищем их постоянно, неустанно, ежедневно, ищем повсюду, и здесь, и в колониях, но вы, вы — находящиеся в этом зале, вы избранные из избранных! Вы получили приглашение сюда, в Британскую Академию Магии, за свой личный потенциал и мощь, и самим фактом приглашения вы уже встали выше прочих простаков!
Сергей нахмурился. Во-первых, если их отобрали за личный потенциал и мощь — то к чему эта церемония распределения? — а во-вторых, сам этот факт деления на избранных и недочеловеков, очень неприятно напоминал пару вещей из мира Сергея. Может, поэтому Мать-Магия хотела от него избавиться? За насаждаемый повсюду магический нацизм? Или фашизм? Неважно, решил Сергей, главное, что Гамильтон, при всех его красивых словах, действительно оказался таким гадом, каким его расписывала Мать-Магия. И самое главное — вовремя подсуетившись с Освобождением, Гамильтон действительно занял неуязвимую позицию.
Он на самой вершине, его никто и пальцем тронуть не может, Гамильтон проповедует и восхваляет Мать-Магию, а по факту вредит ей, получается? После такого отношения многие начинают ее ненавидеть? Сергей мысленно нахмурился, не зная, стоит ли ему влезать в эти теолого — теоретические дебри. Главное, что Гамильтон выдал себя — не в глазах местных, конечно, ведь Вторая Мировая тут обошлась без нацистской Германии и СССР, в связи с отсутствием таковых — и показал, что его надо убрать.
Осталось только добраться и прибить. Чуть позже.
— И теперь мы перейдем к самой Церемонии, после которой я представлю наших славных профессоров и преподавателей, а также вкратце оглашу общие правила, — продолжал Гамильтон. — Узрите же Шлем Распределения!
 
Подиум разошелся и наверх поднялась конструкция, которую Сергей назвал бы скорее троном распределения. Шлем там тоже присутствовал, вкупе с креслом, присосками, датчиками и прочими техническими атрибутами, а также ощущением сильнейшей магии.
— Шлем, разумеется, абсолютно безопасен и протестирован на добровольцах, — продолжал Гамильтон. — Все, что вам надо будет сделать, когда вы его наденете — подать импульс энергии, и Шлем определит, к какой именно разновидности магии вы склонны от природы!
Импульс, хмыкнул мысленно Сергей, припомнивший визит на завод маботов. Будет тебе импульс! Такой импульс, что от него Шлем сгорит! Потом разговор с ректором, возможно, даже наедине в его кабинете, а там… палочки под рукой и тысяча жизней в запасе!
  
Глава 3
 
2 сентября 1991 года, Британская Академия Магии
Дверь раскрылась и внутрь вбежал, почти что влетел молодой преподаватель. Смуглокожий — похоже индус, что дополнительно подтверждалось тюрбаном на голове. Он сложил перед собой руки в каком-то знаке приветствия, потом заговорил.
— Меня зовут Кевин Карлайл, я буду преподавать магознание. Для тех, кто не в курсе, мы будем изучать основы и определения магии, также вы узнаете о различных школах и направлениях и магах по всему миру.
Обществоведение то бишь, перевел на понятный ему Сергей. Голос у Кевина был неправильный, срывающийся, таким аудиторию не привлечешь. Первый год преподает? Возможно.
— Следует понимать, что хотя само определение магии обозначает собой нечто непостижимое, таинственное и сверхъестественное, мы в состоянии…, - бубнил Кевин.
Сергей перелистывал страницы учебника, отмечая, что многое из этого уже изучал. Теперь оно легко вспоминалось, словно всегда сидело в голове.
Он обвел взглядом аудиторию, отмечая новый наплыв студенческой ностальгии. Атмосфера раздолбайства, шепотков, настороженности, попыток вникать и запоминать то, что дают на вводной лекции. Сергей выдохнул, словно изгоняя из организма ностальгию, попытался отстраниться и сосредоточиться.
Получилось, только сидящий неподалеку парень оглянулся, но заметив знаки Рода, тут же стушевался и отвернулся.
Сгоревший вчера Шлем Распределения видели все, равно как и слышали аплодисменты Гамильтона, похвалу Старшим Родам, сумевшим «прислать в БАМ еще одного могучего гения, который несомненно прославит Империю!» Разумеется, «гения Гарольда Чоппера» не наказывали и к ректору не вызывали, так что первый хитрый план провалился. Червячок внутри зудел, побуждая мчаться и действовать, но Сергей его не слушал. Пока что.
— Таким образом, это не просто оперирование энергией мира, но оперирование энергией, восходящей к Матери-Магии, — продолжал разливаться Карлайл.
Точно новичок, подумал Сергей, глядя как преподаватель постоянно заглядывает в конспект. Понятно, что всем надо на ком-то учиться, но что тут делать Гарольду Чопперу?
И дело было даже не в том, что Глава Священного Рода мог сам выбирать любые предметы для посещения и обучения. Нет, дело было в миссии, порученной этой самой Матерью-Магией, так? Так, мысленно согласился сам с собой Сергей. Нет, прийти на эту вводную лекцию было правильным решением, вдохнуть студенческого аромата, а также понять, что придется обойтись без него. Без веселого раздолбайства первых двух курсов, без последующего распределения и прочего.
 
Руки Сергея машинально штриховали лист в тетради, пока мозг размышлял. Конечно, можно было включиться в лекцию, законспектировать, да что там разучить учебник за месяц. Разучить. Что-то было с этим связано, что-то, чего Сергей не вспомнил сразу, и он продолжил штриховать лист, позволяя мысли течь свободно. Знания. Высшее магическое — как комплекс знаний, который может пригодиться где угодно, а также задает систему познания и последующего самостоятельного обучения.