Первый инженер императора – I (СИ)

Не сговариваясь, я и Кречет вышли в коридор почти в одно и то же время. Нас разделили доли секунд, потому что я вышел буквально на один шаг раньше. Сухие и слегка сонные кивки, скрип сапог, фырканье лошадей и вот мы взобрались на козлы.
Дернув уздечки, Иван причмокнул губами и заставил лошадей двинуться в сторону Великого Новгорода. Внутри меня возникло тянущее чувство предвкушения грядущей экспедиции.
  
Волнение. Немного тревоги. И, что скрывать, азарт. Для любого ученого новые открытия это почти, как дофаминовая ловушка. Кто-то получал ее от азартных игр, кто-то от алкоголя или табачного пристрастия, что я категорически всегда осуждал, а ученые — от открытий.
Умные головы они вообще такие, знаете ли, хлебом не корми — дай открыть что-нибудь новое.
— Есть понимание, чем нужно запастись? — спросил я у Ивана.
По моим догадкам конечно же он должен был знать. И, я бы сказал, буквально должен бы перечислить на пальцах, так как вылазки совершались ими регулярно, а значит и запасы пополнялись соответственно с такой же частотой.
— Да, — ответил он, после чего зевнул в кулак. — Набросал на листке бумаги.
— Грамотный? — задал я бестактный вопрос чисто по инерции и тут же прикусил себя за язык. Иван бросил на меня косой взгляд, но его реакция была абсолютно адекватной.
— Писать и читать научили в детстве, счету уже обучился сам. Но тут все просто: не хочешь, чтоб тебя на рынке каждый торгаш нажуливал — разберешься и сам. Причем так быстро, как только можешь.
— Резонно, — согласился я с его утверждением. Да и спорить с ним было бы глупо, потому что логика в словах хламника была железобетонной.
А вот тот факт, что в детстве его обучили читать и писать был интересным. Насколько я запомнил, то после указа императора о запрете науки учить грамоте продолжали только дворянских детей. Неужели Иван из благородных кровей?
Я не стал его об этом спрашивать. Не сейчас. Да, момент удобный и подходящий, вокруг никого нет и скрывать или стыдиться ему нечего, однако я воздержался. Будет у нас еще и время и возможность обсудить скелетов, что спрятали по шкафам собственных душ.
Повозка ехала со средней скоростью, скрипели колеса, изредка покачивая козлы, когда наезжали на корни деревьев, что тянулись от небольшой просеки, тянувшейся по обе стороны. Будучи фактически пустыми, мы доехали до города чуть быстрее, чем я ожидал, даже не загоняя лошадей до мыла.
Иван управно управлялся с лошадьми и очень скоро мы заехали прямиком на рынок как раз со стороны, где обычно останавливались караваны, которые поставляли с соседних поселков домашнюю продукцию.
Только сейчас оглядев ассортимент я понял, что, судя по всему, там уже смогли обустроиться гончары, так как на одной из телег стояли аккуратно расставленные глиняные кувшины, тарелки, чашки и прочая домашняя утварь.
Также стояли лавки с самодельными метлами и вениками из прутьев молодой березы.
Бондарное дело тоже не отставало, потому что был целый павильон с кадками и бочками. Примечательным было то, что бондари явно сотрудничали с какими-то либо местными кузнецами, либо другими, так как бочки скреплялись медными полосами.
И если так задуматься, то это было даже… хорошо? То есть, да, люди откатились в прогрессе на добрых пять столетий, но глядя на все вокруг я понимал, что они все равно пытаются придерживаться хоть какого-то прогресса.
То есть даже не глядя на глобальную проблему бескультурья и вообще самого факта существования монархии в почти две тысячи пятисотом году — были бондари, были гончары, были кузнецы. Это все те люди, которые издавна что-то мастерили и производили, а значит двигали комфорт жизни вперед.
Да, не все из них создавали что-то новое, но отдельные точно. Прогресс неминуем в людском обществе. И я более, чем уверен, что в других царствах и государствах, если таковые остались кроме нашего и соседнего с Романовичами, умные правители должна задуматься о том, чтобы найти способ стать сильнее. Не получится в условии ограниченных ресурсов идти, как Романовичи и воевать остатками людей. Это путь в никуда.
Выиграет тот, кто сможет быстрее разработать передовые технологии даже в военной инженерии. Баллисты, требушеты, катапульты и прочие осадные машины. Передвижная защитная коробка для пехоты, способная укрыть пять-шесть человек, которые подходят под стены от стрел, арбалетов и нетяжелых камней.
От горящего масла, увы, не спасет, но тоже действенный способ.
За своими размышлениями я не заметил, как мы добрались до лавки мясника, у которого Иван остановился и ловко спрыгнул с козел. Я спустился и встал рядом с ним.
Ассортимент, смею признать, поражал. Было все: вырезка свиная, говяжья, куриные бедра, тушки утиные, гусиные, даже дикой куропатки. На удивление пару зайцев тоже было, которых ему явно продали охотники.
— Сколько солонины в наличии? — спросил Иван, не церемонясь.
Плечистый мясник в замызганном фартуке ленивым ударом вогнал тесак в колодку, что стояла рядом и вытер руки о тряпку, что болталась на прилавке.
— Снова ты, — недоброжелательно отозвался мясник, после чего скрестил руки на груди. Поведение мне его не понравилось, потому что сразу возникал вопрос: какое тебе дело, если платят деньги. Отвечай на вопрос и продавай товар.
С другой стороны, я не знал какие взаимоотношения между этими двумя сложились до моего появления.
— Время поджимает, — коротко сказал Кречет. — Еще раз, сколько с собой?
Мясник Осмотрел Ивана с ног до головы, словно решая отвечать ему вообще или нет, но затем перевел взгляд на меня и, то ли узнал мое лицо и то, кем я являлся по новым делам, то ли не понравилось как я сверлил его взглядом. Поэтому тут же сдулся.
— Десять килограммов.
— Давай все, — продолжал Иван, доставая тайный мешочек, который он прятал у пояса, сокрытый от любопытных глаз.
Я собрался было расплатиться с мясником, но Кречет откашлялся, привлекая мое внимание. Я посмотрел на него вопросительно, приподняв брови.
— Потом, — сказал он. Для чего такая конспирология я не понимал, ну да ладно. Хочет потом значит потом. Мне-то особо дела нет, когда рассчитываться. Просто хотелось быть в курсе дела.
Иван вытянул листок пергамента из нагрудного кармана и кусочком угля поставил пометки. Вес и сколько денег отдал мяснику. Его деловой подход вызывал у меня все больше уважения.
Рассчитавшись с мясником, Иван взял свернутое и перепакованное мясо и поволок его к повозке. Я все же решил докупить двух зайцев, которые болтались на жерди вниз головой. Мясник молча снял их с крюков, взвесил на старых металлических весах и озвучил мне цену.
Я расплатился, забрал мясо и тоже поднес его, чтобы уложить под брезент, дабы мухи и прочий гнус не успел его перепачкать. Хотя, если учесть, что оно и так тут болтается с самого утра и еще невесть сколько до того — опасения можно было бы отложить в сторонку.
— Зачем? — спросил тихо Иван, когда мы двинулись дальше по улице.
— В среднем человеку нужно в день до двухсот граммов мяса. Нас будет десятеро человек. Судя по тому, что ты взял — это менее чем на недельную вылазку, либо придется очень сильно урезать питание, что приведет к потере сил. Тем более, что воды придется брать с собой тоже черти сколько.
— Барон, — отвечал спокойно хламник, — знаешь, как говорила моя матушка? Не первый день за мужем. Позволь мне делать свою работу.
— Хочешь сказать я не прав?
— Прав безоговорочно, — отозвался он. — Только свежее мясо никуда не годится для долгих выходов. Нам бы надеяться, чтоб это не пропало.
— Не пропадет, — парировал я. — Есть идея, как держать чуть пониженную температуру в небольшом контейнере.
— Кон… чем? — удивился хламник.
— Деревянный короб с несколькими слоями изоляции, в котором будет храниться мясо. Я попрошу Скворцова, чтобы он сделал немного льда из воды и таким образом внутри будет пониженная температура, что позволит пище держаться свежей дольше.