Белый Шиповник и Черные Ягуары (СИ)

Упрощенную версию воссоздающего структуру материала заклинания они уже использовали, когда работали с металлическими предметами. Но с металлами было проще — не было необходимости стыковать осколки, части просто как бы «приваривались» друг к другу. А вот с мелкими частями керамики без детального восстановления структуры было не обойтись.
Конечно, красочно швырять учебные чашки об пол, как это делала ана Кантарья, наглядно демонстрируя работу восстанавливающих заклинаний, студентам никто бы не позволил. Им выдали деревянные коробки с низкими, но толстыми стенками, в которые надо было уложить учебную чашку и аккуратно разбить её молотком. Потом нужно было взять в руку самый крупный осколок и, держа руку над ящиком, применить собирающее заклинание, а как только оно сработает, — заклинание, восстанавливающее структуру материала.
В теории всё выглядело довольно просто. Но с первого раза не получилось ни у кого: либо не удавалось собрать все части, либо — аккуратно соединить их вместе, либо — и то, и другое.
В общем, занятие вышло интересным, но несколько разочаровывающим, хотя ана Кантарья и заверила студентов, что со временем у них всё обязательно получится, нужно только тренироваться, ведь техника очень сложная, и именно поэтому на нее отводится целых семь занятий.
И во время занятий, и на обеде, и когда готовилась к следующему учебному дню, Инса постоянно возвращалась мыслями к предстоящему свиданию с Ренцем. Это ведь будет их первая встреча наедине. Посиделки на скамейке в праздничный вечер — не в счет, там вокруг полно народу было. В общем-то Инса и в этот раз не планировала уединяться в каких-нибудь кустах, но мало ли как дело обернется. В любом случае это будет их первое настоящее свидание.
— Волнуешься? — спросила Кита, когда они немного отстали от Терда, заявившего, что голоден как волк и резво поскакавшего на ужин, явно нацелившись получить свою порцию в первых рядах.
— Глупо, да?
— Почему глупо? — удивилась Кита. — Я вчера тоже волновалась, когда мы вдвоем с Тердом в поселок ходили.
— А ты-то почему?
— Ну а мало ли что, — отозвалась подруга, и Инса понимающе вздохнула.
Когда они вернулись в комнату после ужина, Инса аккуратно выглянула в окно и обнаружила, что Ρенц уже ждет её на скамейке у входа в общежитие. «Он что, вообще не ужинал, что ли?» — удивилась она и, поправив волосы, как обычно высоко заколотые, чтобы не потела шея, отправилась на свидание.
— Ты хоть поужинать-то нормально успел? — подойдя к Ренцу, выпалила она вместо приветствия.
— Конечно, я просто пошел пораньше.
— А что, у стихмагов так можно? — удивилась девушка. — У нас в столовой ни за что раньше времени ничего не дадут.
— Ну, у нас тоже не так чтобы дают, но у меня была уважительная причина, и почтенные аны из столовой пошли мне навстречу.
— Какая причина? — поинтересовалась Инса.
— Свидание с самой прекрасной девушкой, конечно. Первое настоящее свидание.
— Ты так и сказал?! — изумилась эта самая девушка.
— А почему нет? Это же правда, — улыбнулся Ренц.
— Да ладно, ты меня разыгрываешь. Какое им дело до того, с кем ты там встречаешься?
— Ты не права. Все уже знают, что у меңя появилась избранница. И про меня знают, и про Ферга, и про других парней и девушек, которым в этом году повезло. Нас в этот раз целых одиннадцать человек, из них с первой категорией дара — четверо, удачный год.
— Удачный? Но это же совсем мало!
— Так нужная степень совместимости встречается довольно редко. Сейчас в «Черных Ягуараx» сто пятьдесят два члена, а избранницы есть только у восемнадцати, включая меня и Φерга.
— Ты поэтому так обрадовался?
— Нет, я обрадовался, потому что это оказалась именно ты.
— А если бы твоей избранницей стала другая девушка?
— Такого быть не могло, — отрезал Ренц. — Α даже если бы и случилось, я бы всё равно выбрал тебя. Я еще в детстве решил, что никогда не буду при выборе жены руководствоваться уровнем её дара, как мой отец.
— Ты вот прямо в детстве задумывался о своей будущей жене? — удивилась Инса. — Мне всегда казалось, что о таком только девочки думают.
 
— Я полагаю, бывает по-разному, но я — да, я задумывался.
— Ты как-то так это сказал, что у меня возникло ощущение, что это было не просто так.
— Конечно. Брак моих родителей был заключен по расчету.
— И ты прямо с детства об этом знал? — ужаснулась девушка.
— Ну, не с самого раннего, конечно. Мне было двенадцать лет, когда я впервые об этом услышал. Они ссорились, и мама обвиняла отца в том, что он совершенно к ней равнодушен, что он женился на ней из-за уровня дара и из-за её профессии, ведь это так удобно для МЧС-ника — иметь под рукой специалиста по медицине катастроф. Конечно, я услышал это случайно, они думали, что меня нет дома, поэтому в выражениях и не стеснялись.
— А твой отец на это что?
— А он просто молчал. И мне сразу стало ясно, что мама права. Ведь если бы ему было, что возразить, он бы ей это сказал.
— Ну, не обязательно. Может, он просто растерялся, мужчины часто не умеют говорить о чувствах.
— Поверь, это был не тот случай. После этого случайно подслушанного разговора я стал обращать внимание на разные детали, касающиеся их отношений, которым раньше просто не придавал значения, и понял, что всё так и есть — они в сущности чужие друг другу люди. Поэтому я решил, что у меня в семье будет по-другому. Что я выберу себе жену не по уровню дара, а по любви.
На это Инса не знала, что ответить — к разговорам о любви с человеком, с которым они знакомы меньше месяца, девушка готова не была. Поэтому она сделала вид, что последней фразы просто не было, и спросила:
— Но если твои родители поженились по расчету, твоя мама должна была понимать, на что она идет. Почему это перестало её устраивать?
— Там всё было гораздо сложнее, как я потом понял. Когда они с отцом познакомились, у мамы уже был жених из очень хорошей семьи, и там всё было давным-давно решено. И чтобы заполучить её в жены, отец демонстрировал, что очень сильно влюблен, ну а мама и правда в него влюбилась, может, не так уж и сильно, но всё-таки. Ну а потом оказалось, что никаких таких особых чувств у них друг к другу нет, и отношения испортились. Но у нас с тобой всё будет по — другому!
Не зная, что на это следует ответить, Инса какое-то время помолчала и в конце концов решила высказаться откровенно:
— Я не могу понять этой вашей бартастанской скоропалительности в отношениях. Вот и Бел, мой отчим, сделал маме предложение через три месяца после знакомства, и они сразу же поженились. У меня просто в голове не укладывается, как можно так быстро понять, что за человек перед тобой.
— Все люди разные, — дипломатично заметил Ренц, — но у тебя будет достаточно времени, чтобы узнать меня получше, ведь пожениться мы сможем только после того, как я закончу учебу, а до этого еще больше полутоpа лет.
— Ну, вообще-то, я уже говорила, что не собираюсь выходить замуж до того, как я закончу учебу. А до этого не полтора года, а целых четыре с половиной, — ответила Инса, уже усвоившая, что спорить с самой идеей, что они непременно поженятся, просто бесполезно.
— Почему четыре с половиной? — удивился Ренц.
— А я разве тебе не говорила, что после бакалавриата собираюсь в магистратуру — учиться на психолога?
— Нет, — заверил Ренц, — такое я бы запомнил.
— Ну так вот, именно это я и собираюсь сделать. И учиться в магистратуре я буду уж точно не в Циннаверре, а в Стадстрене, Икен к тому времени достаточно освоится здесь, чтобы обойтись без меня.
— Знаешь, — задумчиво ответил Ренц, — а это даже и неплохо. Я ведь только в бакалавриате платно учился, и по распределению мне нужно будет отработать как раз три года — за бесплатную магистратуру. И отправят меня, конечно же, в какой-нибудь глухой угол, в котором тебе вряд ли понравится. И что ты хочешь продолжить учиться в Стадстрене — тоже неплохо, мне так будет спокойнее.