Нельзя влюбляться (СИ)
В одной, мать его, белой майке с довольно широким вырезом спереди.
— Ты что делаешь? — Не узнаю свой голос, резко ставший сиплым. Это всё из-за жары, я уверен.
— Не хочу получить тепловой удар, — кажется, ботаничка даже не подозревает о том, что я сейчас из-за неё могу получить совершенно другой удар.
Или остановку сердца.
Меж тем не могу оторвать взгляда от её округлых плеч, от чуть выпирающих ключиц, от маленького шрама, прячущегося за кромкой выреза...
Зоя же как ни в чем ни бывало продолжает аккуратно по линиям складывать свою рубашку, точно всё еще находится в домашней казарме имени Людоедовны.
— Пойду... Кхм, — прочищаю горло, — пойду воды поищу.
— Где?
— В багажнике.
Огромным усилием воли заставляю себя отвести взгляд от россыпи родинок на её левом плече, который елозят пара прядок, выбившихся из высокого хвостика.
Зоя кивает и нагибается к своей сумке, открывая мне обзор на чуть выпирающие лопатки и линию позвоночника.
Да у нее же спина наполовину открыта! Как ошалелый выскакиваю из машины.
Это с каких пор вообще ботаничкам разрешено носить столь откровенную одежду? Куда делись льняные рубашки и красные береты из шерсти сказочного единорога?
А может это я тут сказочный... дебил? Думаю о какой-то чуши, не могу привести себя в чувство.
Со злостью пинаю валяющийся у дороги камень и иду открывать багажник.
Хвала небесам, нашлось питье! Достаю непочатую на вид бутылку минералки и тут же, открыв крышку, припадаю к горлу.
Остыть поможет? Желательно, конечно, еще на лицо плеснуть, но это уже роскошь при наших крайне стесненных обстоятельствах. Воды не так много, на водные процедуры не хватит, поэтому придется экономить.
— Пить хочешь? — подхожу к Зое и протягиваю бутылку.
— Спрашиваешь, — фыркает она и точь-в-точь повторяет мои действия: пьет так жадно и... вкусно, словно умирает от дикой жажды.
А я кажется, умру от переизбытка собственных фантазий. Как завороженный слежу за тем, как струйка воды стекает по её подбородку вниз по тонкой шейке и скрывается в ложбинке груди. Сглатываю, чувствуя себя сумасшедшим. Наверное, солнце макушку припекло.
— Самая вкусная вода за все время! — выдыхает Зоя, наконец-то оторвавшись от бутылки, и добивает меня тем, что с наслаждением облизывает губы.
Покрасневшие, розовые губы.
— Согласен.
— Эй? С тобой все в порядке? — интересуется она, чуть смутившись от моего откровенного взгляда.
А он не просто откровенный, он, как бы это помягче сказать, раздевающий. В чем-то даже порочный, потому как моя фантазия в этот момент подкидывает мне совершенно безумные картины.
Кажется, система дала сбой.
Так, Яр, тормози. Где порок и где эта девочка с невинными глазками?
— Проверю колеса, — бросаю я, нарочно придумывая себе отмазку, чтобы не находиться так близко к Зое.
Хотя, очень хочется совершенно другого. Прикоснуться, блин, хочется к её нежной, молочной коже, еще не тронутой загаром. Стянуть с её густых волос резинку и любоваться тем, как локоны каскадом падают ей на плечи.
Зачем-то снова открываю багажник и бесцельным взглядом оглядываю его содержимое. Ничего полезного, кроме пары женских туфель — даже представлять не хочу, откуда они у друга, дурацкой панамки с рисунком конопли — отстой и баян, и, внезапно, небольшой монтировки. Интересно, куда собирался Лев с таким необычным набором вещей? В ближайшую психушку?
Ну рил, в поход такое не возьмешь, на медведя тоже не пойдешь...
— Что-то нашёл? — я и не заметил, как тихо подкралась Зоя, слишком увлекся ревизией. — Оу...
Она замечает еще один предмет женского гардероба, висящий прямо у правой стенки.
— Всё ботаничка, это уже контент для взрослых, — заслоняю ей обзор и закрываю багажник, а затем прислоняюсь к нему бедром. — А ты еще маленькая, потом кошмары будут сниться.
— Маленькая? Серьезно?
Брови Зои ползут вверх от скепсиса.
— Да, даже целоваться толком не умеешь.
Упс. А вот это был явный перебор, сам не заметил, как вылетело. Просто на автомате, я ведь привык, что мы с ней вечно соревнуемся в том, кто сильнее заденет другого.
— Не умею? — щурится и складывает руки на груди. — А ты, что же, думаешь, что ты такой спец в этом деле?
Что? Я не ослышался? Эта малышка только что бросила мне вызов?
— Могу научить, если очень хорошо попросишь, — зеркалю её позу и, кажется, несу чушь, подгоняемый ударившим в голову адреналином. — Первое занятие бесплатно, а остальные, — окидываю её жарким взглядом, от которого Зоя вновь заливается краской. — Как-нибудь сочтёмся.
— Спасибо, обойдусь. И вообще, если уж начистоту, целуешься ты средне.
Говорит это и уходит, сравняв негласный счет и вновь заставив меня сгорать от злости. Вот ведь мелкая коза!
С пару минут стою как дебил и пялюсь перед собой, физически ощущая, как внутри все кипит и требует нанести ответный удар.
Я уже готов догнать Зою и, плюнув на все нормы приличия и морали, показать ей то, как именно умею целоваться, но она вдруг машет мне руками, подзывая к себе — и как успела взобраться на пригорок перед машиной?
Ладно, пока живи, ботаничка, но пометку я себе сделал, так и знай.
— Что там? — спрашиваю я, взбираясь к ней, и тут же присвистываю от увиденного.
Оказывается недалеко от этого места расположена небольшая деревушка с одной улицей домов, и возле самого дальнего припаркованы сразу три машины.
— Мы спасены! — восклицает Зоя, хлопая в ладоши. — Там Стас!
Только сейчас замечаю, что одна из машин, как раз-таки, и принадлежит белобрысому.
И что он тут забыл? Приехал бабку навестить?
Зоя
— Пойдем скорее! — тороплю Ярцева, застывшего на месте, точно каменное изваяние.
— Идём, только...
— Только, что? — перебиваю его, уже не в силах ждать.
— Монтировку возьму.
— Ты серьезно?
— Я всегда серьезен, когда дело касается безопасности.
Бросает через плечо и уходит. Хоть стой, хоть падай. Зачем нам монтировка, если мы собираемся идти за Стасом?
Уже хочу озвучить свой вопрос вслух, но тут же осекаюсь, прикусив язык. Спорить с Ярцевым бесполезно, а если начну, то это только отнимет время. Ладно, пусть что хочет делает, главное, что мы спасены.
Правда, я еще не знаю, как объясню Стасу наше внезапное появление в этих неизведанных местах дальнего следования, но при желании выкрутиться можно из любой ситуации.
— Вот теперь идём, — Ярцев кивает в сторону деревни, и мы начинаем спускаться с возвышенности вниз.
Надо же, если бы я не решилась взобраться на этот лысый холм, то мы бы вряд ли догадались, что за ним находится наше спасение. Дорога, по которой проехал Стас, огибает его и теряется в полях, а здесь на машине никак не проехать.
Особенно, на кабриолете Льва. Да, надо сказать, друг Тимура, тот еще кадр. И нет, я этот вывод сделала не только по странному набору предметов, которые успела увидеть в багажнике, он у меня уже давно назревал, всё никак не мог оформиться в полноценную мысль.
— Слушай, а что белобрысый забыл в этих краях? — обращается ко мне Тимур, когда мы преодолеваем половину пути.
Хм, с пригорка дома казались ближе, оказывается, до них прилично пилить.
— Понятия не имею.
— Ну предположения же у тебя какие-то есть?
— Возможно, приехал навестить бабушку или может он участвуют в какой-нибудь социальной программе по защите малоимущих семей…
Мою речь наглым образом прерывает смех моего спутника.
— Остановись, — машет рукой Ярцев, смеясь так, словно я только что рассказала ему самый забавный анекдот в мире.
— Что в этом смешного?
— Абсолютно всё.
— Клоун, — морщусь, не понимая, чем вызвано столь бурное веселье.
— Уффф, ботаничка, а ты умеешь поднять настроение! Давно так не смеялся. Это же надо такое придумать! Только не говори мне, что поверила в эту чушь?