Трон великих Предков (СИ)
Разве что он немного забеспокоился, когда местность вокруг показалась смутно знакомой. Очередной раз оглянувшись за вздымающиеся за лесом скалы, переведя взгляд на полузатопленную низину, густо поросшую тростником, что всё раздавалась и раздавалась вширь, он поймал на себе пристальные взгляды обоих принцев.
— Засада? — с надеждой в голосе предположил извёдшийся от скуки Амарими.
— Нет, просто места знакомые. Мы по карте сейчас?..
— Тростниковая долина, вроде… — прикинул Алан.
— Значит, через пару дней будем в столице, — кивнул Шоуки.
— Постой, это земли клана Оро… — припомнил молодой принц. — Ты именно из этих мест?
— Да, — кивнул карит. — Дорога проходит через поселение, скоро, думаю, уже видна будет крыша храма на въезде.
Амарими оживился, и тронув коня пятками почесал к голове отряда. Телохранители тронулись следом, и Шоуки пришлось остаться при Алане, тоже несколько оживившемся. К счастью, молодой принц вернулся быстро.
— Мы задержимся в поселении немного, — сообщил он. — То-сё, припасы, ерунда всякая. Так что, если хочешь кого-нибудь навестить…
Шоуки был несколько удивлён таким предложением, особенно, подозревая, что Амарими выпросил эту остановку, и потому ответил не сразу.
— Заглянуть в храм было бы неплохо, — кивнул он благодарно.
Вскоре и правда над зарослями бамбука показалась островерхая крыша храма. Шоуки подивился новой черепице на части одного из скатов. Отстранённо задумался о том, сколько лет прошло с тех пор, как покинул поселение, и впал в рассеянность.
Храм всё ещё располагался у входа в поселение, на невысоком холме. Сорок ступеней взбегали к его воротам, и каменные стены скользили по склонам, убегали в заросли по одну сторону и терялись за крышами домов по другую. По-прежнему никто не решился возвести дом, или склад, или мастерскую за храмовым холмом, продлевая поселение на север.
Проехали мимо, да мимо рыночного ряда, к разросшемуся гостевому дому Тростниковой Долины. Завозились с водой да припасами, и Шоуки испросил у Ноори Тайко дозволения отлучиться на короткое время.
Естественно, Алан, Амарими да его телохранители увязались следом.
Прошлись по поселению, не привлекая особого внимания у живущих своей жизнью местных, поднялись по тщательно выметенным ступеням под арку храмовых ворот да во внешний двор, выложенный вылизанными едва не до блеска плиточками — у Шоуки аж спину заломило от воспоминаний.
— А экран-то какой старинный… — хмыкнул Амарими, указывая на каменную конструкцию. Грубоватый камень был покрыт резьбой, изображающий схождение богов с горы Аят.
— Здесь было первое поместье клана Оро, — пояснил Шоуки, по понятным причинам знавший историю этого места. — Потом у главы, построившего первые здания на этом холме, родилось двое сыновей. Старший остался здесь, вести дела после отца, а младший женился и уехал за лес, где возвёл поместье для себя. Потом случилась распря с соседями, и главу клана с обитателями этого поместья вырезали под корень. Младший сын стал новым главой, а на этом месте велел возвести храм. Часть построек сохранилась с тех времён.
Как раз обошли экран и снова поднялись на десяток ступеней, во двор перед храмом. Картина открылась знакомая — старший жрец сидел на ступенях, да распекал послушников, пока малышня старательно выметала углы и чистила статуи. Малышни правда, было всего трое пацанят, да и у послушников, всех, кроме одного, лица незнакомые.
Время идёт, некоторые вещи же не меняются.
Шоуки поклонился вежливо статуям богов и собирался по-тихому улизнуть в боковой проход, но увы, такая большая компания привлекла внимание настоятеля. Тот жестом разогнал послушников, и с кряхтением поднявшись, похромал к посетителям, опираясь на свою клюку. Новенькую, со свежей резьбой и довольно внушительную. Интересно, об кого сломал старую?
Молодой карит превентивно поклонился, сложив руки в молитвенном жесте.
— Доброго дня, господин Ооши, рад видеть вас в добром здравии и по-прежнему во главе этого чудесного места!
И в здравом уме, определённо, а вот зрение старика начало сдавать, судя по тому, как тот вскинул голову и прищурился на Шоуки. Не надолго — глаза его блеснули, и старичок аки клещ вцепился в руки парня своими рябыми от возраста грабками.
— Шо! Предки мне во свидетели! Ты так повзрослел, так повзрослел, мальчик мой! Я едва признал тебя…
— Моё имя теперь Шоуки, господин Ооши.
— Ох! Шо-оуки. Как же рад я познакомиться с тобой сызнова! Добрый же господин достался тебе, мальчик мой… Малышня! Малышня, подите сюда немедленно!
Шоуки опешил даже, сообразив, что сейчас будет. Он несколько неверяще смотрел, как шустро сбегается к настоятелю детвора. Не трое — пятеро сироток, ещё двое подтянулись из помещений храма, сверкая пятками. Смотрят на настоятеля выжидающе, с некоторой опаской косясь на незнакомого карита.
А ведь такое уде было на его памяти. Дважды, только тогда он сам был босоногим мальчишкой, оторванным от хозяйственных дел призывом господина настоятеля.
— Вот, малышня, смотрите, к чему приводит усердие и послушание! Справедливые Предки вознаградили этого доброго юношу за его старательность и прилежание! Наш дорогой Шоуки ещё пяток лет назад был таким же несчастным сироткой в стенах этого храма, а теперь он — карит на службе у знатного клана в услужении у самого наместника!
Вырывать руки у настоятеля было как-то совсем не вежливо, но тот не намеревался отпускать живое доказательство пользы труда и послушания. Шоуки в некоторой панике оглянулся на спутников, но обнаружил что старшие телохранители отступили к статуям богов, делая вид что молятся, Алан смотрит на происходящее с вежливой заинтересованностью, а Амарими хитро щурится, что не предвещает ничего хорошего.
— Право слово, господин Ооши, в этом нет ничего особого… — попытался отвертеться от роли наглядного пособия карит, с ужасом представив, что было бы, будь на нём сейчас пояс телохранителя младшего принца, да и пояс личного ученика, впрочем, тоже, а уж узнай старик, что это за любопытный полукровка тут рядом с ним…
— Шоуки, как всегда, скромен и учтив… — елейным голоском пропел под ухом молодой принц. — Но не за это его выделяют старшие, а за успехи в постижении мастерства! Поверите ли вы, уважаемый Ооши, что этот достойный карит уже развил свой духовный сосуд до серебряного уровня?
Глаза настоятеля вспыхнули с новой силой, а Шоуки почувствовал почти непреодолимое, преступное, но такое заманчивое желание загнать принцу нож поглубже под рёбра.
***
— Я его убью, призываю Предков во свидетели, перед лицом потомка Истинного Императора я клянусь…
Алан немного нервно усмехнулся, и перехватив карита за дрожащие руки, прижал к стене.
— Не стоит давать сгоряча подобные клятвы, дыши, дыши глубоко, ты же собаку съел на медитациях, ты знаешь как уравновешивать внутреннее и внешнее! Ну, давай, вдох — выдох…
К счастью, карита вроде отпускало. По крайней мере, трясти его почти перестало, да и взгляд становился менее… дурным. Алан счёл возможным отпустить его, и тихонько высунул нос в проход, обозревая происходящее во дворе старого храма. Представление продолжалось, Амарими о чём-то воодушевлённо трещал с местным жрецом под осоловелые взгляды послушников и живущих при храме сирот. Вот уж кто чувствовал себя вольготно в лучах славы…
— Ну? — повернулся обратно, заглядывая в глаза кариту, и с удовлетворением увидел там осмысленное выражение.
— Причём здесь поедание собак? — Шоуки ещё немного потряхивало, но карит всё же взял себя в руки и отлепился от стены.
— Выражение такое, не бери в голову… — отмахнулся. — Куда ты там хотел пойти. Покажешь? И расскажешь?
Шоуки кивнул, да указал вдоль прохода между правым крылом храма и огораживающей его стеной.
— И вообще, ты же знаешь Амарими, к чему так переживать из-за его выходок?
Карит не ответил. Они прошли за угол, где приютилось несколько двориков с традиционными садиками, и большая арка, выводящая на приличный кусок пологого склона, обнесённый забором. Выложенная сланцем тропинка вела к высокой стелле на плотно утоптанной площадке. Перед ней были выложены горшочки с цветами, керамические сосуды с подношениями. Две мелкие пташки, не веря своему счастью, споро уплетали рисовые зёрна, сидя на краю широкой плошки.